этом не узнаю, а гадать здесь бессмысленно. А кроме угроз переписка могла содержать некую информацию о самой Камилле, причем выставлявшую девушку в самом невыгодном свете. И Камилла решает удалить эти свидетельства своих неблаговидных поступков, чтобы никто не смог опорочить память о ней. Конечно, подобных мер предосторожности было бы недостаточно, но в состоянии измененного сознания человек мыслит несколько иначе и порой приходит к парадоксальным решениям.

Закончив анализировать возможные мотивы самоубийства Шальновской, я недовольно нахмурилась. Пока что все это остается только предположениями. Чтобы их подтвердить или, наоборот, опровергнуть, мне необходимо восстановить переписку Камиллы. М-да, самой мне с этой задачей не справиться, но когда меня это останавливало?

Я принялась собираться, мгновенно сообразив, к кому мне обратиться с этой проблемой. Мой бывший однокурсник, а впоследствии и коллега Виталий Афанасьев способен дать фору любому хакеру международного уровня. Поработав несколько лет в правоохранительных органах, Виталий понял, что информационные технологии в раскрытии преступлений порой не менее важны, чем непосредственно оперативная работа. Пару лет назад он ушел, что называется, на вольные хлеба, но все же не переставал поддерживать связь с бывшими коллегами, среди которых обзавелся многочисленными друзьями. Я также не стала исключением. Было время, когда Виталик пытался перевести наши отношения в романтическую плоскость, но я деликатно, но твердо дала понять, что это бесполезно. Виталик все правильно понял и больше не настаивал. Однако наши дружеские отношения на этом не закончились, и Виталик, располагавший весьма информативными базами данных, нередко оказывал мне неоценимые услуги. Я по мере возможности старалась отвечать ему тем же, но справедливости ради следует отметить, что он с подобными просьбами обращался ко мне значительно реже.

– Танечка, рад тебя слышать, – по голосу Виталика я поняла, что он улыбается. Я представила Виталика, слегка полноватого, с густой, вечно растрепанной каштановой шевелюрой, сидящего перед монитором и проделывающего свои невероятные трюки. В результате можно было выяснить, где в данный момент находится мошенник, беззастенчиво обирающий доверчивых вкладчиков или обладателей более или менее крупных сумм на банковских картах. Или, например, установить, с кем, когда и сколько раз контактировал интересующий объект. Меня же интересовала его способность восстанавливать удаленную из аккаунта переписку, если, конечно, таковая имела место. Может, Камилла попросту забила свой аккаунт фотографиями, которые ей надоели, и она решила обновить галерею, но по понятным причинам попросту не успела этого сделать. Это новое соображение несколько сбило мой настрой, и я, чтобы окончательно не раскиснуть, поскорее изложила Виталику свою просьбу.

– Я тебя понял, Танюш, – бодро отозвался Виталий. – Камилла Шальновская? Диктуй телефон.

Я продиктовала номер телефона Камиллы и пообещала Виталику подъехать самое позднее через сорок минут. Строго говоря, я бы уложилась и минут за двадцать, все же ехать мне приходится не на другой конец города, но с учетом возможных пробок я назвала время с запасом.

– Привет, Танюшка! – Виталик уже ждал на пороге своей квартиры и, обняв меня за плечи, поспешно повел в комнату. По азартному блеску в его темно-карих глазах я безошибочно определила, что Виталик, пока я добиралась до его дома, даром время не терял и уже раскопал что-то очень интересное. А он и не думал этого скрывать.

– Тут такое! Ух… – обычно это восклицание в устах Виталика значило, что ему удалось раскопать действительно что-то экстраординарное. – Если у тебя есть возможность связаться с этой девчонкой, предупреди, чтобы поскорее делала ноги и не высовывалась, пока этого субъекта не запрут. За такие вещи это запросто. Похоже, она и так страху натерпелась, раз все поудаляла. А зря, это вполне можно было предъявить, за такие вещи есть статья.

Связаться с этой девчонкой теперь мог бы разве что опытный медиум. Я почувствовала себя настоящей свиньей из-за того, что сразу не ввела Виталика в курс дела, когда говорила с ним по телефону. Я поспешила исправить эту оплошность и рассказала ему, как именно обстоит дело.

– Вот как… – задумчиво протянул Виталик, когда я сообщила ему о смерти Камиллы. – Теперь понятно, почему он удалил переписку. Значит, он все-таки до нее добрался.

Я мгновенно встрепенулась.

– Добрался? – переспросила я. – Что ты имеешь в виду? И почему ты думаешь, что записи удалил именно он? Кстати, кто это – он?

Я буквально фонтанировала вопросами, не давая Виталию даже слова сказать, но он ничуть не рассердился.

– Мне удалось это установить, вот посмотри, – Виталий уселся перед монитором, я расположилась на стуле рядом с ним. – Девушка переписывалась с неким субъектом с ником Ястреб.

– Ястреб, – повторила я. Никаких ассоциаций у меня этот ник не вызывал. Разве что с хищной птицей, безжалостно разрывающей в клочья свою добычу. Ту, которая ему по силам, разумеется. Значит, Камилла оказалась доступной жертвой, раз он с ней расправился.

– Хотя переписывалась – это громко сказано, – продолжал между тем Виталий. – Писал ей только он сам, она же ответных сообщений не отправляла, да это и понятно, вот, почитай.

Я принялась внимательно изучать сообщения, которые отправлял Камилле некий Ястреб. Как и сказал Виталий, эти послания действительно тянули на статью.

«Ты должна сдохнуть и сдохнешь, мразь!»

«Я приду за тобой, жди, мерзкая тварь!»

«Тебе нет и не будет места среди людей!»

И это еще далеко не самые красочные сообщения угрожающего толка, однако понять из них суть претензий к Камилле Шальновской было невозможно. По какой причине Ястреб собирался разделаться с Камиллой, и что такого она совершила, и главное – чем так сильно насолила Ястребу, что заслужила титул мерзкой твари и прочие лестные наименования?

– Все же странно, что сама барышня не удалила после получения ни один из этих шедевров, – задумчиво произнес Виталик. – Их, как я тебе уже говорил, удалил из аккаунта сам Ястреб.

– Когда он это сделал? – уточнила я. Оказалось, что записи исчезли на другой день после гибели Камиллы. Я почувствовала, как мое сердце застучало в бешеном ритме. Неужели я наконец на верном пути, и теперь остается лишь выяснить, кто такой этот Ястреб. А когда выясню, я его хоть из-под земли достану, но предъявлю своей клиентке вместе с доказательствами в его причастности к смерти Шальновской.

– Виталя, – начала я, стараясь сдерживать взволнованные нотки в голосе, – ты ведь можешь выяснить, кто он такой, этот самый Ястреб?