— Угу.

— Хочу, чтобы ты взял на себя вечерний инструктаж. — Грейс ухмыльнулся, отметив необычайно изысканный даже для Гленна костюм — серый в тоненькую лиловую полоску. — То есть если у тебя не назначено свидание с портным.

— Тебе тоже устрою. Сварганишь новый летний прикид.

— Спасибо, в прошлом году устроил, и это мне обошлось в два куска.

— У тебя очаровательная молодая невеста. Хочешь, чтобы она смахивала на старую цыганку?

— Собственно, поэтому и прошу подменить меня вечером. Везу ее в Лондон. Билеты на концерт достал.

Брэнсон вытаращил глаза:

— Обалдеть! На какой?

— «Иглз».

Гленн бросил на него взгляд, в котором безошибочно читалось «глупая задница», и затряс головой.

— Очнись! «Иглз»? Старая цыганская музыка? Она любит «Иглз»?

— Нет. Я люблю. — Грейс стукнул себя в грудь.

— Знаю. Видел у тебя дома. Даже не верится, что собрал столько альбомов.

— «Лживые глаза» и «Полегче» — лучшие синглы всех времен.

Брэнсон передернул плечами.

— А в айподе у тебя наверняка Вера Линн.[15]

Грейс покраснел.

— Если хочешь знать, у меня нет айпода.

— Оно и видно. — Гленн сел, уткнулся локтями в письменный стол, твердо глядя боссу в глаза. — Клио только что из больницы, а ты собираешься заразить ее песнями «Иглз»? Не могу поверить!

— Билеты куплены сто лет назад, я за них выложил целое состояние. Вдобавок даю отступного.

— Да?

— Взамен обещаю сводить Клио на мюзикл. — Рой беспомощно взглянул на друга. — Не люблю мюзиклы. Ставка принята?

Брэнсон выпучил глаза.

— Дай угадаю!.. На «Звуки музыки»?[16]

Грейс ухмыльнулся:

— Лучше не спрашивай.

Зуб выехал с автомобильной стоянки компании «Авис», объехал вокруг аэропорта и направился к въезду на долгосрочную стоянку. Однако не проследовал по указателям к отведенному на сегодня участку, а двинулся вглубь между рядами давно припаркованных машин, отыскивая другие «тойоты-ярис» того же года выпуска и приблизительного оттенка, как прокатная.

За двадцать минут насчитал пять — три в уединенных отсеках, недосягаемых для видеокамер. Быстро свинтил со всех передние и задние номера, сунул в багажник своей машины. Внес минимальную плату за парковку, выехал и повернул к «Премьер-Инн» — одному из ближайших к аэропорту отелей. Там спросил номер на втором этаже с видом на парковку и главный вход. Номера на втором этаже предпочтительнее. Снаружи никто не заглянет, а если придется срочно уходить через окно, то прыжок не будет смертельным. Он сообщил также администраторше, что ждет доставки посылки через «Федерал-экспресс».

Запер дверь, поставил на кровать сумку, вытащил коричневый конверт, который дал ему Рики Джордино. Прошел к деревянному письменному столу у окна, влез на него, заклеил пластырем дымовой детектор на потолке, сел в лиловое кресло и принялся изучать окрестности. Над стоянкой отель потрудился. Аккуратно подстриженные кусты, низкая живая изгородь, круглые деревянные столики, отдельно отгороженное место для курящих. Ровными рядами стоят семьдесят две машины, включая его маленькую темно-серую «тойоту-ярис». Зуб запомнил модель, цвет и место каждой. Научился в армии. Запоминай, что видишь. Как только какая-то деталь изменится, пусть даже самая мелкая, пора насторожиться.

За дальним краем стоянки торчит высокий красный подъемный кран, вдалеке массивный серый корпус, под крышей которого из крупных белых букв складываются слова «Гатуик. Северный терминал».

Зуб заварил растворимый кофе, снова изучил содержимое конверта.

Три фотографии. Три фамилии.

Стюарт Фергюсон, 51 год. Здоровяк с бритой головой и тройным подбородком, в зеленой рубашке поло с вышитым на груди желтыми нитками названием компании «Океанская рыба из Абердина». Карли Чейз, 40 лет. Довольно симпатичная, в шикарном черном пиджаке и белой блузке. Ивен Прис, 30 лет. Слизняк с торчащими как у дикобраза волосами, в длинной темной куртке с капюшоном поверх серой футболки.

Адреса двух первых есть, вместо адреса Приса номер телефона.

Зуб вытащил мобильник, вставил новую бесконтрактную сим-карту, купленную в Гатуике, набрал номер.

После шестого звонка ответил нервный мужской голос:

— Да?..

— Рики велел позвонить.

— Ох, да. Обождите. — Послышался скрежет, потом снова голос, тише, быстрее. — Слушаю. Неудобно говорить, понимаете?

Зуб не понимал.

— Для меня должен быть адрес.

— Правильно. Рики знает условия?

Зубу все это не понравилось, и он разъединился.

Сердито уставился на детектор дыма — нужна сигарета. Через несколько секунд телефон зазвонил. Номер на дисплее не высветился. Он нажал кнопку ответа, но не ответил.

Тот же мужчина, с которым только что был разговор, уточнил:

— Это вы?

— Адрес, или пошел в задницу, — сказал Зуб.

Мужчина назвал адрес, он записал в гостиничном блокноте, прервал связь, не сказав «спасибо». Вытащил сим-карту, расплавил над зажигалкой, спустил в унитаз.

Развернул дорожную карту Брайтона и Хоува, приобретенную в книжном киоске, и стал искать адрес. Потребовалось время. Потом взял другой мобильник на платформе Google Android, зарегистрированный на имя партнера Йоссариана, и ввел данные в навигатор.

Устройство показало дорогу и время. На машине от «Премьер-Инн» 41 минута.

Потом Зуб вошел в Google Earth с ноутбука, набрал адрес Карли Чейз. Через пару секунд возникла картинка дома и участка с воздуха. Кажется, крутом закрытый сад. Хорошо.

Он принял душ, сменил белье, заварил еще кофе. Вернувшись в Google Earth, освежил в памяти другой район города, с которым пришлось основательно познакомиться в прошлый приезд, — Шорэмский порт и гавань к западу от Брайтона. Семь миль береговой полосы, лабиринт со многими местами, куда не ступала нога человека. Круглосуточный доступ. Все изучено с такой же точностью, как любая вражеская территория.

Вскоре, после одиннадцати, раздался звонок гостиничного телефона. Администратор сообщил, что курьер с пакетом прибыл и ждет. Зуб спустился, забрал посылку, принес в номер, переложил содержимое в сумку, сжег квитанцию и упаковку. Уложил вещи.