Не надо быть академиком, чтобы понять, что ищет полиция. Но Зубу полиция ни к чему.

Он смотрел, как они кивают, переходят к следующему дому, еще ближе. Мысли с бешеной скоростью крутились в голове.

Один вариант — уехать. Но копы слишком близко, могут обратить внимание; не хочется, чтобы заметили автомобиль. Он взглянул на магазины с другой стороны дороги. Лучше сидеть, сохраняя спокойствие. Поблизости нет никаких знаков, которые запрещают стоянку. Закон не запрещает сидеть в машине, курить сигарету, правда?

Зуб раздавил в пепельнице окурок, продолжая смотреть. Не получив ответа в следующем доме, полицейские перемолвились между собой и разделились: один перешел через дорогу, направился вверх, зашел в первый магазин.

Другой снова принялся стучать в дверь дома № 209.

Курить хочется. Зуб вытряхнул из пачки очередную сигарету, прикурил, наблюдая за окнами, пока полицейский тщетно переминался на ступеньках. Занавеска на верхнем этаже еле заметно дрогнула. Если специально не приглядываться, то и не увидишь.

Значит, там кто-то есть. И не собирается открывать копу дверь. Хорошо.

Полицейский опять постучал, нажал кнопку звонка. Еще раз. Повернулся, но пошел не к следующему дому, а к «тойоте-ярис».

Зуб сидел спокойно. Затянулся сигаретой, бросил фотографию Приса на пол между ногами.

Полицейский наклонился, стукнул в пассажирское окно.

Зуб опустил стекло.

— Доброе утро, сэр, — сказал парень лет двадцати пяти с острым, проницательным взглядом и серьезным лицом.

— Доброе, — ответил Зуб на английский манер.

— Мы ищем белый фургон «форд-транзит», который в прошлую среду разъезжал на большой скорости в этом районе. Ничего не припоминаете?

Зуб помотал головой и спокойно сказал:

— Ничего.

— Спасибо. Просто ради формальности разрешите спросить, что вы тут делаете?

Он приготовился к такому вопросу.

— Жду свою девушку. Прическу делает. — И кивнул на парикмахерскую под названием «Джейн».

— Если она такая, как моя жена, долго будете ждать. — Полицейский пристально оглядел Зуба, распрямился, пошел к другому дому. Зуб поднял стекло, наблюдая за ним в зеркало заднего вида. Коп вдруг остановился, вновь оглянулся на его машину, потом продолжил путь.

Зуб все следил за ним и за его коллегой, переходившими от дома к дому по всей улице. Наконец полицейские скрылись из вида. Тогда он уехал на случай, если вернутся. Вдобавок не было смысла торчать на виду средь бела дня. Надо вернуться, когда стемнеет. Пока еще много работы.

Рой Грейс чувствовал усталость и некоторое отчаяние. Ивен Прис ушел под землю — неизвестно, сколько еще будет прятаться. Завтра уже неделя, как начато расследование, а о подозреваемом не получено никаких сообщений, несмотря на награду.

Положительный факт тот, что умом Прис не блещет, рано или поздно допустит ошибку, кто-нибудь обязательно его заметит. Плохо, однако, то, что сильно давит помощник главного констебля Ригг, на которого, в свою очередь, давит главный констебль Том Мартинсон. Им нужен быстрый результат.

Конечно, со временем страсти утихнут, особенно если случится что-нибудь новое и достаточно громкое. В данный же момент операция «Скрипка» отравляет жизнь многим. В частности, главе исполнительной власти Брайтона Джону Барраделлу, который всеми силами старается избавить город от нежеланной репутации «криминальной столицы Соединенного Королевства». Именно он давит на шефов полиции.

— Восемь тридцать, вторник, двадцать седьмое апреля, — начал Грейс, открывая утренний инструктаж. — У нас имеется новая информация из тюрьмы Форд по поводу смерти Уоррена Талли, приятеля Приса.

Он посмотрел на Гленна Брэнсона, на остальных членов команды, которая растет с каждым днем. В просторном помещении уже заняты все три рабочие станции. Последнее приобретение — сержант Дункан Крокер из полицейской разведки, сорокасемилетний мужчина с редеющими волнистыми волосами, поседевшими на висках. Жизнерадостный и веселый, он каждый день после тяжелой и грязной работы награждает себя достойной выпивкой. Крокер настоящий профессионал, блистательный и прозорливый детектив, дотошно разбирающийся в деталях и работающий в высшей степени эффективно.

— Я получил отчет о вскрытии Талли, босс, — доложил Брэнсон. — Он висел на потолочной балке в своей камере, на веревке, скрученной из разорванной простыни. Ему сразу произвели сердечно-легочную реанимацию, но безрезультатно. Суммирую результаты. — Он махнул пухлым отчетом, демонстрируя количество страниц. — Многие факты указывают, что это не самоубийство. Медицинские обследования, производившиеся во время его заключения, не выявили никаких суицидальных наклонностей. Вдобавок Талли должен был освободиться через три недели, как и Прис.

Телефон Нормана Поттинга сыграл тему Джеймса Бонда. Сержант с кряхтением заглушил его.

— Сменил Индиану Джонса на Бонда? — полюбопытствовала Белла Мой.

— Как-то к этой трубке больше подходит, — уклончиво пробормотал Поттинг.

— Просто качество такое же низкое, — фыркнула она.

Брэнсон продолжил:

— В камере обнаружены следы борьбы, на теле многочисленные кровоподтеки. По мнению патологоанатома, Талли сначала задушили, а потом повесили. Под его ногтями обнаружены частицы эпителия человеческой кожи, которые отправлены на анализ ДНК.

— Если задушил другой заключенный, ДНК его прямо укажет, — сказал Дункан Крокер.

— Если повезет, — Брэнсон кивнул, — результат будет к концу дня или завтра. — Он покосился на Грейса, как бы за одобрением. Рой ему улыбнулся. — По словам Сеттерингтон, которая беседовала со многими заключенными, общавшимися с Присом и Талли, последний без конца болтал о награде. Все видели объявление по телевизору и в «Аргусе». Талли похвалялся, что знает, где Прис. Наверняка недолго выбирал между верностью другу и сотней тысяч долларов.

— Он действительно знал? — спросила Белла Мой.

Брэнсон поднял палец, призывая к вниманию.

— У каждого заключенного в британских тюрьмах имеется телефонный пин-код. Они обязаны сообщать номер, по которому звонят, — разрешается максимум десять.

— А я думал, у всех мобильники, — вставил Поттинг с кривой усмешкой.

Брэнсон усмехнулся в ответ. Стандартная шутка. Мобильные телефоны строго запрещены во всех тюрьмах и поэтому служат даже более ценной валютой, чем наркотики.

— К счастью для нас, у Уоррена Талли мобильника не было. Вот запись его звонка с тюремного телефона на номер Ивена Приса. — Гленн ткнул в нужную клавишу, раздался громкий треск, торопливые приглушенные голоса.

«Ивен, ты где, мать твою? Почему не вернулся? В чем дело?»

«Э-э-э… ну… понимаешь, возникла проблема…»