если что в этой жизни и можно планировать, так это точно не выбор своей женщины.

— Спасибо, мам. Я тебя люблю!

— Не было никакой Машки Ивановой. Придумала что-то, — услышав их разговор, вмешался папа. — Не слушай ее, Полюш. Я как твою маму увидел, сразу понял, в доску разобьюсь, а она будет моей. Выходила такая шикарная из института, ни на кого внимание не обращала. Царица — не иначе!

— Пап, и тебя люблю!

Но как бы не хотелось покидать родительский дом, настало время выезжать обратно, к себе в берлогу, где ее будет ждать одинокая бутылка вина, еда из ресторана и тишина.

— Ты какую кухню все-таки предпочитаешь, Полина-малина? — спросил Саша, как только она ответила на его звонок.

— Вообще французскую…

— Плохо, не люблю все французское. Как ты смотришь на паназиатскую?

— Положительно. Люблю пад-тай с креветками. А к чему эти вопросы?

— Мне кажется, мы решили, что сегодня вечером я к тебе приеду. Можем, конечно, куда-нибудь сходить, но у меня еще есть планы на счет тебя на вечер. Так что? Паназиатская все-таки?

— А не слишком ли вы много на себя берете, Александр Николаевич, — с небольшим налетом флирта спросила Полина.

— Что вы, Полина Сергеевна. В самый раз! Сегодня в семь вечера я у тебя. Жди, — и отключился.

Ну вот и принципы, которые так были дороги Саше летят в тартарары, как только на горизонте появился его царица Полина.

* * *

Собираясь на свое первое свидание, Полина даже не удосужилась надеть платье: просто обычные джинсы и обычная футболка. Вот так обыденно и привычно для нее. Для студентки третьего курса Полины Афанасьевой. Но для взрослой девушки такое отношение к свиданию уже неприлично. И вообще, свидание ли это? Слишком все запутанно и непривычно было для Полины. Но, тем не менее, это не мешало ей привести себя в порядок и быть в полной боевой готовности за два часа, до того, как через порог ее квартиры переступит Саша. В очередной раз.

Властный и такой жадный поцелуй настиг ее как только Саша оказался у нее в квартире и закрыл за собой дверь. Такой жесткий и такой одновременно мягкий поцелуй, как и сами губы Ярского. Такого противоречивого. Но от которого ноги подкашиваются, а в животе зарождается тепло, уже становящееся привычным для Полины. Скучал. Он скучал. Он скучал по ее губам, по ее коже. По ее запаху. Его губы уже ласкают ее шею, задевая самая чувствительные места, срывая легкие стоны. Его губы уже спускаются ниже, отодвигая в сторону край платья, добираясь до кружевного черного лифчика…

— Ты же привез пад-тай? — опять с легкой хрипотцой спросила Полина?

— Ну что ж ты за ведьма такая, а? — улыбаясь ответил Саша. — Полин, — посмотрел он своими ярко-зелеными глазами, подбирая каждое дальнейшее слово. — Я хочу, чтобы ты была со мной. Без всяких условий и договоров. Просто БУДЬ СО МНОЙ. Я пи*дец как за*бался, — признался Саша, двумя руками обхватив ее голову, нежно поглаживая скулы большими пальцами, — Ты же в голову мне поселилась, под кожу проникла! Глазами своими опять утопить решила, — чуть грубее сжал ее Саша, — Полина?

И накрыл ее губы своими, опять жестко и властно, без спроса раздвигая языком губы и вторгаясь в ее рот. Как завоеватель.

— Если ты не остановишься , то мой пад-тай остынет… — сказала Полина, когда Саша уже перешел к ее шее, лаская и слегка покусывая.

— Ведьма! Идем. Но сегодня я от тебя никуда не уйду, — и прижал Полину обратно к стене, раздвигая бедром ее ноги, чтобы дать почувствовать все его желание.

* * *

— Пад-тай с креветками, дим-самы, салат из авокадо и краба, еще салат из авокадо с клубникой и шпинатом, виндалу из ягнятины, вок из рисовой лапши с морепродуктами, стейк из лосося в кокосовом молоке, кальмары с солью и перцем и креветки пак-чой с соусом чили. Извини, без десерта. Но в магазине я купил наполеон. И ​​Mud House, Pinot Gris из Новой Зеландии.

— Ощущение, что меня готовят на убой, — оглядывая все блюда, что Саша выложил на стол сказала Полина.

— Я не знал, что тебе больше понравится, — мило улыбнулся Саша, даже слишком мило, — и потом, все эти калории от еды сгорят через каких-то пять часов, — уже хитро улыбнулся Саша.

— И все-таки ты излишне самонадеян.

Полина накрыла стол, разложила еду по тарелкам и достала фужеры для вина. Думала еще принести подсвечники, чтобы обстановка казалось более интимная, все-таки это их совместный ужин, как пары. Но из вредности не стала: пусть ее (ммм… ее, как звучит…) Ярский как положено позовет ее на свидание, как мужчина женщину, не заявляя безапелляционно о своих намерениях. Пусть подарит букет цветов, пусть открывает ей дверь в машину и отодвигает стул в ресторане, пусть ведет себя как джентльмен, а не как обезумевший маньяк, который нападает и овладевает ее ртом, как только откроется дверь.

— Почему французская кухня? — спросил Саша

— Мне нравится Франция.

— Почему?

— Потому что Париж, Шанель №5, Вино Бордо, тоненькие чулочки, берет и красная помада, Эдит Пиаф и Мирей Матье, Жан Маре и его легендарный фантомас, шикарный Ален Делон, первая в мире выставка импрессионистов в Париже, эпоха new look с Кристианом Диором во главе, мюзикл Нотр-дам-де-Пари, где поет Гару с его пробирающим до мурашек голосом…что? — спросила Полина, когда встретилась взглядом с улыбающимся Сашей.

— Любимое блюдо?

— Не блюдо… десерт… макарон, — улыбнулась Полина и от наслаждения закрыла глаза. — Я однажды смотрела фильм, где главная героиня зашла в одну пекарню, которая находилась на углу улиц Сент-Оноре и дю Пон Неф. Она узнала, что парень, в которого она была влюблена с детства смертельно болен. Камиль, так звали