— Понятно, — ответил Уилсон. — Значит, эти четверо непосредственно окружают Фрэнкса и добрый пастырь не совсем понимает, кто они такие. Общаются ли они с внешним миром?

— О да, постоянно. У них есть мобильные телефоны, но мы не можем их отследить, поскольку не можем отсечь ненужные. Там внутри десятки телефонов, и ни один судья не выдаст нам ордер на прослушивание всех сразу.

— Их невозможно заглушить?

— Если бы… — вздохнул Ливингстон.

— Оглянитесь вокруг, детектив, — впервые заговорила Брэди хриплым усталым голосом. — Вы находитесь в самом сердце финансового центра. Представляете, какой разразится скандал, если сеть мобильной связи выйдет из строя?

Уилсон провел рукой по волосам.

— Вы уже видели последние новости?

— Пука, — ухнул Тонкс зловещим басом. — Ну да. Смешное слово.

— Господи, — вздохнула Брэди. — Ты бы не мог заткнуться и приготовить нам чай, Марк?

Тонкс показал ей язык и вышел из кабинета, явно обидевшись. Как только Уилсон уйдет, здесь наверняка разразятся споры о неподобающем профессиональном поведении.

— Как думаете, за этим может стоять Ланаган? — спросил Уилсон.

Брэди и Ливингстон переглянулись.

— Мы не можем ни отрицать, ни утверждать обратное, — заговорил Ливингстон, намеренно делая вид, будто они с Брэди договорились об этом заранее. — Дело вот в чем: во-первых, я бы, конечно, не стал его сбрасывать со счетов; а во-вторых, четыре ночи назад Адам выскользнул через пожарный вход и сумел просочиться сквозь кольцо оцепления. Теперь мы не только не знаем, кто этот человек, но и где он находится.

Уилсон еще раз посмотрел на фотографии, которые держал в руке. Похоже, в ближайшее время у детектива-суперинтенданта Бернс спокойной жизни не будет.

— Я очень-очень извиняюсь, — сказала Бриджит уже, наверное, в двадцатый раз.

От извинений, казалось бы, должно становиться легче на душе, но пока помогало слабо.

Доктор Синха не отрывал кухонное полотенце от носа, чтобы не запачкать диван.

— Все в порядке, честно. Не переживайте. Мне не следовало вас пугать.

Бриджит поняла, что ее извинения уже достигли той точки, когда начнут раздражать. Сделав над собой усилие, она сменила тему:

— На самом деле я не склонна к насилию.

— Конечно же нет, сестра Конрой, — ответил доктор Синха без тени иронии, на секунду отняв окровавленное полотенце от носа, чтобы его осмотреть.

Бриджит подумала, что никогда в жизни не испытывала такого конфуза, но тут же ужаснулась, вспомнив, как две ночи назад открыла дверь Полу.

— Просто… Последние дни были очень тяжелыми.

— Могу себе представить. Я слышал, вы взяли длинный отпуск после инцидента с доктором Линчем?

— Ну да, можно сказать и так. Не подозревала, что вы об этом знаете.

— Сестра Конрой, вы пристегнули голого доктора наручниками к кровати на восемь часов. Можно подумать, такое случается сплошь и рядом.

— О боже…

— Вам не следует себя винить. Мне кажется, вы уже стали народной героиней для каждой медсестры в Ирландии, да и для некоторых докторов тоже. Доктор Линч передразнивал мой акцент. Он ему кажется смешным.

Бриджит знала доктора Синху уже восемь месяцев, но не очень близко. Они познакомились в ту ночь, когда он зашил плечо Пола после ножевого удара, нанесенного восьмидесятилетним убийцей. Хотя если вспомнить, что Пол совершил потом, то, возможно, это была лишь превентивная карма. С тех пор она иногда пересекалась с доктором Синхой по работе. Он всегда был доброжелательным, вежливым и очень-очень церемонным. Она знала о нем только то, что он из Индии и переехал сюда пару лет назад и что медсестры считали его хорошим человеком. А ведь медсестры всегда знают все о врачах. За пределами больницы Бриджит не встречала его никогда и понятия не имела, что ему от нее понадобилось. Она бы первым делом спросила, что он здесь делает, если бы до этого не ударила его по лицу.

Доктор Синха поднял голову и осторожно ощупал нос.

— Кровотечение остановилось, хрящ не поврежден, — констатировал он с робкой улыбкой.

— Я правда очень…

Доктор Синха поднял руку, чтобы ее прервать.

— В этом нет абсолютно никакой необходимости, сестра Конрой.

— Окей, предлагаю сделку. Я перестану извиняться, если вы перестанете звать меня «сестрой Конрой». Мы знакомы, вы у меня в квартире, и я от души заехала вам в табло. Думаю, это означает, что наши отношения перешли на новый уровень доверия. Зовите меня Бриджит.

— Хорошо, Бриджит, — ответил Синха, как иностранец тщательно выговаривая слова. — В таком случае, пожалуйста, зовите меня Саймоном.

— Если честно, мне неплохо даются языки. Я сумею выговорить ваше настоящее имя.

Доктор Синха улыбнулся и снова кивнул.

— Ценю вашу заботу, но меня действительно зовут Саймон. Мои родители не слишком религиозны, а отец большой поклонник Пола Саймона[57].

— Ой, — ответила Бриджит.

— Не смущайтесь, в этом нет ничего необычного. Только представьте, как живется моей сестре Гарфанкел[58].

Бриджит вначале нервно хохотнула, но потом, когда поняла, что это действительно шутка, рассмеялась уже как следует.

— Ну ладно, Саймон. Я могу предложить вам чашечку чая?

— О нет, спасибо. Вообще-то, мне пора идти. Сегодня я… встречаюсь с молодой леди и буду с ней выпивать.

— Понятно, — ответила Бриджит. — В свете этой новой информации могу я нарушить предыдущее соглашение и еще раз извиниться?

— Чепуха! Мой нос станет отличной темой для беседы. К тому же каковы шансы получить два удара по лицу за один вечер?

— Справедливо, — согласилась Бриджит.

— Причина, по которой я здесь… Кажется, вы ищете друга — некоего мистера Банни Макгэрри?

Имя прозвучало так, словно доктор Синха, будучи уверенным, что все слова воспроизведены в правильном порядке, не очень-то верил, что это в самом деле имя.

— Да, — сказала Бриджит, — так и есть. Откуда вы узнали?

— Вы оставили пару телефонных сообщений его знакомому. И этот знакомый хотел бы встретиться с вами.

— Понятно, — ответила Бриджит, которая по-прежнему не понимала ничего. — Так почему вы здесь?