Жизнь Акрисия, царя Аргоса, превратилась в пытку с того самого рокового дня, когда оракул предсказал ему, что он умрет от руки своего внука. До этого царь очень любил свою единственную дочь Данаю и с гордостью думал о времени, когда отдаст ее руку самому благородному из претендентов.

Теперь его планы изменились, и единственным желанием стало помешать ей выйти замуж, что было весьма трудным делом, ибо девушка была очень красива, а Акрисий знал, что лукавый бог любви пойдет на все, чтобы перехитрить его и разрушить его планы. После долгих раздумий Акрисий решил заточить дочь в медную башню, которую окружил многочисленной стражей, дав наказ никого не пропускать к царевне.

Но хотя она была спрятана от взоров мужчин, ничто не могло укрыть ее от глаз бессмертных богов. Юпитер, взглянув вниз с Олимпа, заметил прекрасную одинокую девушку. Она сидела на верхней площадке медной башни и с завистью смотрела на город, лежавший внизу, где девушки ее возраста наслаждались свободой и могли выходить замуж за того, кто им приглянется.

Юпитер, восхитившись красотой Данаи и пожалев ее, решил спуститься к ней и развеять ее скуку приятным разговором. Он превратился в золотой дождь и мягко опустился на парапет башни. Они разговорились, и девушка влюбилась в Юпитера.

После этого он еще много раз приходил к ней, и Даная больше не чувствовала себя одинокой и покинутой, ибо Юпитер проводил большую часть своего времени с ней и пылко ухаживал за ней. Наконец, она согласилась принадлежать ему, и никто не возражал против их тайного брака, ибо никто не подозревал, что Юпитер посещает Данаю, поскольку он всегда являлся в облике дождя.

Но однажды утром стража в ужасе прибежала к Акрисию и сообщила, что Даная, его дочь, родила сына, которого за его красоту назвали Персеем. Услыхав страшную весть, Акрисий пришел в страшный гнев и, вскричав, что мать и дитя должны умереть, отправил охранников в башню, велев привести несчастных к нему.

Впрочем, Акрисий не был так жесток, чтобы своими руками убить собственное дитя или смотреть, как его убивают другие, поэтому он повелел заточить дочь вместе с ее беспомощным сыном в пустую бочку и пустить их на волю волн. Этот приказ был тут же выполнен. Сердце Данаи наполнилось ужасом, когда она почувствовала, что бочку качают огромные волны. Она поняла, что на спасение надеяться нечего. Прижав дитя к груди, она стала с жаром молиться богам, чтобы они несли бочку к какому-нибудь гостеприимному берегу.

Боги услышали ее мольбы, ибо волны вскоре выбросили бочку на берег острова Сериф, где Полидект, царь этого острова, гостеприимно принял мать и дитя. Здесь и вырос златовласый Персей и, став юношей, впервые принял участие в играх и битвах.

Тем временем Полидект влюбился в Данаю и попросил ее руки, но Даная осталась к нему равнодушной и отказалась выйти за него замуж. Разозленный ее постоянными отказами, он решил заставить ее силой стать его женой и обрушил свой гнев на юного Персея, который заявил во всеуслышание, что никто не сможет принудить к браку его мать, поскольку он сумеет защитить ее. Но эта клятва совсем не успокоила гнева царя. Надеясь избавиться от молодого хвастуна, он велел ему отсечь голову горгоне Медузе, чтобы доказать свою храбрость.

Эта Медуза была одной из сестер горгон. Ее сестры, Эвриала и Сфено, будучи бессмертными, вовсе не отличались красотой, но Медуза еще в детстве считалась очень красивой. Она жила там, где никогда не появлялось солнце, и однажды попросила Минерву разрешить ей посетить солнечные южные страны.

Но Минерва отказала ей, и Медуза стала осыпать богиню бранью и заявила, что та не хочет разрешить ей повидать южные берега только потому, что боится, что смертные, увидев Медузу, уже не будут считать саму Минерву прекрасной.

Это наглое заявление так возмутило богиню, что она, желая наказать гордячку, превратила ее прекрасные кудри в шипящих извивающихся змей и объявила, что любой человек, взглянувший в прекрасное лицо Медузы, тут же превратится в камень.

Боги, внимательно следившие за жизнью Персея в детстве и юности, решили помочь ему выполнить задание царя. Плутон отдал ему свой великолепный шлем-невидимку, Меркурий – крылатые сандалии, благодаря которым он мог летать по воздуху, а Минерва вооружила его своим зеркальным щитом, ужасным Эгисом.

Согласно другому мифу, Персей получил крылатые сандалии и шлем вместе с волшебной сумкой, в которой должен был принести голову Медузы, от гесперид.

Снаряженный таким образом, Персей полетел на север и достиг земли, где царила вечная тьма и обитали грайи, три ужасных сестры, имевшие всего один глаз и один зуб на троих. Они пользовались ими по очереди. Это были единственные живые существа в тех краях, где жила Медуза.

Персей надел свой шлем, невидимым подобрался к пещере и, когда одна из сестер передавала другой глаз, забрал его себе. Убедившись, что они ничего не видят, он пообещал вернуть им глаз, если они расскажут ему, где найти Медузу. Сестры, горя желанием вернуть свое сокровище, сразу же сообщили Персею все, что он хотел знать, и Персей, вернув им глаз, отправился на поиски Медузы.

Наконец он увидел вдали дом горгон и, зная, как опасна Медуза, осторожно приблизился, держа перед собой щит под таким углом, чтобы на его гладкой зеркальной поверхности отражались все окружающие предметы.

Он нашел Медузу спящей и, подняв меч и глядя в ее отражение на щите, отсек голову и, держа ее за спиной, полетел обратно, опасаясь, как бы ее сестры не бросились за ним в погоню и не попытались отомстить за смерть сестры.

Персей быстро летел над морем и сушей, держа ужасный трофей за спиной. Пока он летел, капли крови Медузы падали на раскаленный африканский песок, где из них появлялись ядовитые змеи, которые позже расплодились и погубили многих исследователей этого материка. Капли, упавшие в море, собрал Нептун и создал из них знаменитого крылатого коня Пегаса.

Обратный путь был долог и труден, и во время него Персей пережил много приключений. Пролетая над гористой страной, он увидел Атласа, чье бледное лицо было обращено к небу. Долгие годы держал он на своих плечах тяжелый небесный свод, который показался ему еще тяжелее после того, как Геркулес ненадолго освободил его от этого груза.