— Ох, Олден. Ты такой хороший, такой хороший.

Олден передвинулся на коленях, смущенный такой заботой о себе своей госпожи, а Сора обняла его за плечи.

— Вставай, верный мой дуралей, и дай мне руку. Из-за спины Олдена раздался голос Уильяма.

— Да. Леди Сора, если вы сможете оторваться от своих льстивых рабов, то нам пора бы двигаться, чтобы уйти от возможных преследователей. Я уже подготовил лошадей.

Его бестактное вмешательство напомнило об их размолвке, и Сора поморщилась, когда Олден поднял ее на ноги.

— К счастью для меня, подниматься мне надо не так уж далеко от земли, — проворчала она, отряхивая платье.

— Олден, твой плащ, — шагнув вперед, приказал Уильям и завернул Сору в его широкие полы.

— Жарко ведь, — возразила она, но он только потуже стянул на ней плащ.

— У вас недостаточно пристойный вид. На вас нет рубашки.

— Раньше вас это не тревожило.

— То, что достойно моих глаз…

— Ваших глаз! — вскричал Олден. — Милорд, вы же видите! Что же это за чудо случилось?

— Это рассказ долгий, а у нас сейчас нет времени, — мягко ответил Уильям. — Оставь пока свои вопросы. На все вопросы я отвечу сегодня за ужином.

— Уильям, — прошептала Сора, потянув его за рукав. — А Олден?

— Олден, леди Сора устала и измотана, она поедет со мной. А ты бери ее лошадь, — распорядился он. — Була побежит следом. — Не дожидаясь ответа, Уильям подбросил Сору вверх и подставил ладонь ей под ногу. Сора устроилась в седле довольная рассудительностью Уильяма. Может быть, он будет и несчастен с ней, но никогда не станет срывать свое недовольство на ее слугах. — В каком-то смысле, ты прикроешь нас сзади, — продолжил он. — Мне уже так хочется добраться наконец до дома.

Усаживаясь в седло, Олден пробормотал слова благодарности.

— Спасибо, милорд. Теперь, когда я нашел вас, усталость начала одолевать меня. Но я думаю, скоро вы увидите, что лорд Питер расставил целую сеть дозорных вокруг всего Беркского замка и даже еще дальше.

— Значит, мы уже близко? — спросила Сора.

— Мы у истоков ручья Фингр-Брук.

— О Уильям! — Сора чуть наклонилась в сторону, когда Уильям запрыгнул в седло. — Если бы прошлой ночью ты знал, где мы, этим утром мы могли бы проснуться в Беркском замке.

— Хм.

Уильям не ответил на ее слова, только чуть вздрогнул, и она засомневалась, а не знал ли он действительно раньше, где они были все это время. Мысль эта сначала обрадовала ее, потом встревожила. Думал ли он воспользоваться ей еще раз или хотел укрепить свои права на нее?

Она откинулась назад в кольце его рук, а он натянул поводья и пришпорил лошадь. Ей надо взять себя в руки. Она не может выйти за Уильяма замуж, он заслуживает лучшего. И все же, если она впадет в панику, ей совсем уж не хватит спокойствия духа, чтобы отказать и этому мужчине, и своему горячему желанию. Ей необходимо подумать. Ей необходимо все взвесить. В конце концов, именно эта черта ее характера так выводила из себя Теобальда.

Возможно, она волновалась понапрасну. Может быть, Уильям действительно верил в то, что он сказал о женитьбе. О том, что это дело мужчин, а ее роль тут сводится только к послушанию и примерному ведению домашнего хозяйства. А может, он и вправду думал, что она слишком старая.

В доме Теобальда она привыкла к сдержанности и благоразумию, этому научила ее его плетка, но в Беркском замке все эти уроки пошли прахом. Когда она общалась с лордом Питером и Уильямом, ей уже не приходилось тщательно обдумывать на предмет наличия дерзости каждое слово еще до того, как оно произнесено. Хозяева Беркского замка были настолько мужественными людьми, что лицемерно-уважительное отношение со стороны особы женского пола сочли бы за оскорбление. И вот теперь Уильям требует, чтобы она снова обуздала свой язык, а она уже не помнит, как это делается.

Приняв царственную осанку, Сора заверила себя, что его обжигающие слова суть не что иное, как реакция мужчины, чье предложение отвергли. И больше ничего. Ничего более.

Грудь Уильяма была словно вырезана из камня, и держал он себя прямо, словно его раздражение стало чем-то осязаемым и постоянным. И все же, Сора знала, как мужчины склонны хранить свой гнев и реагировать на женскую лесть. Поэтому она прижалась к нему поближе и положила руку ему на бедро, ей нравилось прикасаться к этим длинным мускулам из упругой стали. Мышцы под ее рукой моментально напряглись.

Олден ехал впереди них.

— Меня не было в замке, и мне неизвестны планы лорда Питера. Обитатели ваших лесов могут подать ему какой-то сигнал?

— Они очень независимый народ, племя их старше племени саксов, и никто еще их не покорял. Отец разрешил им жить так, как они хотят, и они служат нам честно. Если им захочется показаться, то мы увидим их. А пока никого нет, давайте поспешим к Беркским землям.

Они пришпорили лошадей, и Уильям повел их быстрым аллюром через лес и через камни, прикрывая Сору от хлеставших в лицо веток. Он избегал дорог и старался придерживаться еле заметных тропинок. Була бежала за ними следом.

Они быстро передвигались через безмолвную чащу, и тишина была слишком уж звенящей. В тиши эхом разносился лишь топот копыт их коней, и они вздрогнули, когда в стороне под копытом хрустнула ветка.

Озадаченная, Сора повернулась к Уильяму. Он смотрел на нее. Ее розовые губки приоткрылись и обнажили белые зубы. Запах мяты в ее дыхании напомнил ему об утре; когда тело ее поднималось над его телом, и обо всех сладостных картинах и звуках любви. На лице ее были доверие, и очевидная привязанность, из которой он вырастит любовь. Но сначала он должен благополучно доставить ее в Беркский замок. Затылок у него свербило — явный признак, что кто-то незаметно за ними наблюдает.

— Почему не поют птицы? — шепотом спросила Сора.

— В лесу есть люди. — Уильям обернулся, его инстинкты бойца были настороже. — Но кто это — люди отца или враги?

И у Уильяма, и у Олдена были внимательные глаза почувствовавших тревогу воинов, и когда Сора сказала им:

— Я слышу перестук копыт, — они выехали на широкую часть тропинки и прислушались к доносившимся издалека звукам.

Без всякого предупреждения перед ними возник низенький грязный человек, одетый в зеленое. Була один раз рявкнула, а потом уселась, повинуясь команде Уильяма. Появившийся человек заговорил на грубом английском языке, и Уильям напряг все силы, чтобы понять его.

— Ваш отец приближается, лорд Уильям. — Человек с радостью увидел, как лицо Уильяма посветлело, и пере шел к более тревожным известиям. — Мы следили за вами с прошлой ночи, и никто не преследовал вас до сегодняшнего утра. Двенадцать вооруженных воинов собрались у опушки нашего леса. Их предводитель повел их, и они пошли по вашему следу, пока не наткнулись на одного из моих людей.