ГЛАВА 42

ГЛАВА 42

Ирина

- Ириша, дети, чего будете? – Марата радушно пригласил нас в лаундж-бар кафе аэропорта. – Пока документы проверят, мы как раз успеем что-нибудь выпить.

- Ничего! – дети радостно уносятся смотреть через большие окна на взлетную полосу.

- Ириш, по кофе может?

- Мне нельзя кофе. – вспоминаю я назначение врача.

И так дети у меня слишком активные получаются, если я буду и кофе во время беременности пить, то получится вообще атас!

- Почему нельзя? – удивляется Шторм. – Может, тогда чего покрепче? Ну чтобы расслабиться перед полетом?

- Тем более!

Марат смотрит на меня с подозрением. Я уже боюсь, что догадается, но он лишь пожимает плечами, заказывая мне фреш.

- Господин Штормовский, все документы в порядке, борт готов к вылету.

- Отлично! – Шторм, мирно пивший кофе, быстро кидает деньги на столик, и кивком показывает нам на выход. – Иришка, банда, давайте в самолет.

- Погоди, а Алина где? – настораживаюсь я.

Слишком быстро все происходит. Я не успеваю контролировать ситуацию.

- Алина присоединиться к нам позже. – отмахивается Шторм, вешая на себя сумки с ручной кладью.

- Позже, это когда? – не унимаюсь я.

- А как решит проблемы своего брата, так они вместе и прилетят. Ириш, не бери в голову, я же с вами! Чего ты боишься?

Действительно. Мне уже бояться нечего. Самое страшное уже произошло. Я беременна четвертым ребенком. Что еще может произойти?

- А что ты не остался решать проблемы своей дорогой невесты?

- Она – большая девочка, сама решит! – отмахивается Марат.

* * *

Ирина

Летим на бизнес-джете Штормовского. Не знала, что у него есть личный самолет, но, впрочем, не удивлена.

- Дядя Марат, это твой самолет? – восхищается Шоколадик.

- Мой.

- Нифига себе! – присвистывает Сюрик оглядывая все внутреннее убранство.

Дети тут же рассеиваются по самолету исследую его, лезут везде, где только можно. Мои маленькие любопытные исследователи. Хочу было призвать их к порядку, но натыкаюсь на взгляд Марата, говорящий мне: отстань от детворы.

- Их усадит стюардесса, не переживай.

Марат садится около меня.

- Я думала, что полечу рядом с детьми. – возмущаюсь я.

Я пытаюсь отодвинуться, но некуда. Никуда не денешься с подводной лодки. Бандит спокойно пристегивается ремнем, улыбаясь мне широкой улыбкой.

- Вместе полетим. Девять часов полета. Я. Ты. И воздух. Что может быть лучше?

И нас четвертый малыш в моем животе.

- Мам… мама!!! – подбегает к нам Шоколадик.

Ага, вместе полетим. Что-то господин Штормовский размечтался. С тремя непоседливыми тройняшками раннего подросткового возраста спокойно ничего не пройдет!

- Что такое милый? – встрепенаюсь я.

- Там Сюрик…

- Что опять с ним? – обмирает у меня все внутри.

- Он ногу больную ударил об кресло.

- Ириш, я посмотрю! – тут же подрывается мигом посерьёзневший Марат.

- Сиди уже! – прикрикиваю я.

Перелезаю через олигарха. И бегу к сидениям детей.

Они у меня хоть большие, но сейчас притихли все втроем, прижавшись друг к другу как котята. Мне становится стыдно. Они летят впервые в жизни, а я, благодаря Штормовскому, хотела сидеть отдельно от них…

- Мам, садись к Сюрику, а мы с Игрушкой пересядем.

Я благодарна Шоколадику, за понимание.

- Ну что ты милый, сильно ударился? – я опускаюсь рядом со Всеволодом, приобнимаю его и рассматриваю пострадавшую ногу.

- На самом деле нет. – шепчет мне на ухо сынок. – Мам, просто полети со мной. Мне так страшно!

У меня сердце кровью обливается. Мой дерзкий в некоторых моментах непоколебимы мальчик оказывается боится высоты и нуждается в моей поддержке.

- Конечно, милый! – берусь за его холодную мокрую ладошку. – Я буду с тобой рядом весь полет. Не бойся. Все пройдет хорошо.

Самолет набирает ход. Шоколадик взял за руку сестру. Игрушка, кажется, тоже выглядит неважно. Бледная, закрыла глаза и вцепилась в руку брата. Я так благодарна Шоколадику за то, что он сейчас поддерживает сестру, когда ей страшно. Хорошо, что у меня их много и есть кому поддержать родного человека в любой ситуации.

Из всех моих детей не боится летать только Коля. Он сжимает ладонь сестры и во все глаза рассматривает мелькающие здания, пока самолет разгоняется для взлета. И на мордочке моего среднего сына написан неописуемый восторг.

* * *

Марат

- Дядь Марат! – толкает меня в плечо Коля.

- Коль, еще высоту не набрали, сядь в кресло, пристегнись. Нельзя ходить по борту.

- Я знаю, дядь Марат, но там Игрушка…

- Что с ней? – настораживаюсь я.

- Ей очень страшно, дядя Марат. А мама с Сюриком… Ты не мог бы…

- Все, Коль, не слова больше!

Отстегиваюсь и немедленно подхожу к бледной девочке с закрытыми глазами.

- Я на твоем месте пока посижу, дядя Марат.

- Хорошо, Коль, отлично! А ты не боишься? – все же дети, есть дети, и за Колю я переживаю не меньше, чем за Севу и Ингу.

- Я – нет. Мне нравится!

- Отлично, молодец, мужик! – пожимаю его руку.

Коля пристегивается на моем месте, я же сажусь рядом с Ингой.

- Принцесса. – окликиваю ее. – Что случилось?

- Дядя Марат! – открывает один глаз девочка. – Мне так страшно!!!

- Ну что ты, маленькая! – тянусь взять ее за руку, но она сама вцепляется своими ладошками в мою медвежью лапу.

Такую нежность и стремление помочь, защитить ребенка, избавить его от страхов я не испытывал еще ни разу в жизни. К горлу подступает ком. Почти как тогда, когда смотрел на картину наших ладоней в гостиной.

- Я здесь, Инга, с тобой. Не бойся!

- Ты не уйдешь, дядя Марат? – Инга прижимается ко мне своей макушкой.

А я неловко глажу ее по детским шелковистым волосам. На душе больно от всего этого. Где отец этой девочки? Где тот мудак, который смог оставить такую принцессу?

Уверен, был бы у нее отец, она бы сейчас не боялась так. Была бы у меня такая дочь, я бы не оставил ее. Что бы у меня не произошло с ее матерью, но я никогда бы не бросил свою маленькую беззащитную доченьку одну в этом мире.

- Я никуда от тебя не уйду. –