Я кивнула.

– Я же говорил тебе, Антонио заботится о своих девочках.

Я тихонько вздохнула.

– В следующую пятницу тебе – двойная ставка! – радостно добавил Антонио и легонько ущипнул меня за ввалившуюся щеку.

«Нет, – сказала я себе. – Никакая двойная ставка не заставит меня работать здесь. Появление Рыжего с дружками – последняя капля. Мне ненавистна эта работа. Я никому не нужна в Голливуде. Я еду домой. В Англии, даже если я буду простой служащей в конторе, меня не станут хватать за грудь незнакомые мужики».

– Антонио, – начала я. – Мне нужно тебе кое-что сказать.

– Ты не беременна? – нахмурился он.

– Нет, – вздохнула я. Беременна? С чего это мне забеременеть? Вряд ли. Если только не предположить, что можно «залететь», когда меняешься шортами с трансвеститом. – Нет, я не беременна, – сказала я. – Но мне действительно пора…

– Лиз! – прервала меня Аталанта. Она летела к нам через весь зал, размахивая какой-то визитной карточкой. – Смотри!

– У тебя новый поклонник? – ответил Антонио и, пользуясь тем, что можно не продолжать начатый разговор, быстро ускользнул в офис. Я так и не успела сказать, что увольняюсь.

– Лиз, это просто невероятно! – Аталанта бросилась ко мне и сжала в медвежьих объятиях. – Только взгляни на эту визитку!

– Где ты ее нашла?

– На столике Рыжего.

Я тяжело вздохнула.

– И что, он хочет, чтобы я прислала цветы ему в больницу?

* * *

Я привыкла, что мужчины иногда оставляют на столике визитные карточки. К концу вечера у каждой официантки накапливается несколько визиток. Когда я только начала работать, Аталанта предложила мне поступать так же, как одна ее знакомая стюардесса. Если в конце полета кто-то дает визитку, стюардесса ему звонит. Когда пассажир из первого класса – звонит обязательно. Когда из бизнес-класса – только если человек ей приглянулся. Если из экономкласса – звонит одна из ее подружек и говорит жене ухажера, что ее беспокоят из клиники венерических заболеваний.

Конечно, залы клуба не делились на классы. Но у Аталанты была своя иерархия, в основе которой лежало, какое шампанское заказывают за этим столиком – марочное или из супермаркета, по самой низкой цене. Антонио просто наклеивал на него фирменные этикетки «Ледибойз».

Иногда Аталанта на выходных приглашала нас в гости. Мы смотрели «Тельму и Луизу», делали друг другу маникюр и слегка портили жизнь наглецам, которые смели заказывать самое дешевое шампанское, не оставлять чаевых и тем не менее надеяться, что Королева Официанток, Богиня, сама позвонит им.

В тот вечер друзья Рыжего были не самыми приятными посетителями, так что я не ожидала, что кто-то из них может меня порадовать.

Я уже собиралась порвать карточку, но Аталанта вырвала ее у меня из рук.

– Не вздумай! – крикнула она.

– Я не собираюсь встречаться ни с кем, кто имеет дело с этим рыжим уродом, – сразу предупредила я.

– А этому наверняка не откажешься позвонить, – сказала она.

Я снова взяла карточку.

– Да, дорогая визитка, – признала я, ощупывая хорошую бумагу, – и стильная. – Карточка была полностью белая, с вытисненными на поверхности, а не напечатанными, буквами. Против света казалось, что она вообще пустая. «Эрик Нордофф» – прочла я. И номер телефона. Код 310. Кажется, это код Малибу.

– Переверни, – сказала Аталанта.

Я посмотрела на оборотную сторону. Там перьевой ручкой, красивым почерком было выведено: «Прекрасное представление. Позвоните, и мы поговорим о вашей карьере».

– Какая честь! – притворно охнула я. – Неужели мне предложат поучаствовать в самодеятельности, выступая на костюмированных вечеринках в образе женщины с хлыстом в стиле садомазо?

– Да ты что, Лиз, не знаешь, кто это? – всплеснула руками Аталанта.

– Боюсь, что нет. Актер что ли?

– Стал бы актер приглашать тебя поговорить о твоей карьере. Их только своя интересует.

– Тогда не знаю.

– Ну надо же, я ведь так и подумала сначала, что это он. Но потом решила, что парень просто косит под него. Знаешь, сколько тут, в Голливуде, «близнецов»? Но на всякий случай я вся извертелась у шеста, стараясь привлечь к себе внимание, а карточку оставили тебе. Вообще-то это даже несправедливо.

– В каком смысле? Да кто он такой, в самом деле? – не выдержала я.

Рядом уже стояли Анжелика и Джо.

– Подожди-ка, – сказала Анжелика и полезла в сумочку, – у меня тут был где-то свежий «Голливуд». – Она стала лихорадочно листать журнал, который был настольной книгой для всех, кто мечтал взобраться на звездный олимп. Наконец она открыла нужную страницу и сунула мне под нос. – Вот, смотри!

Я и вправду узнала того лысого, который дождался конца вечера и ушел вместе с Рыжим.

– Ну и что? – сказала я. Симпатягой его никак назвать нельзя. Он был очень похож на жабу. – Вы уверены, что я должна ему позвонить?

– Дорогая, – пропела Аталанта, – да ты хоть прочти, что там написано! Я бы на твоем месте бросилась за ним прямо сейчас и ночевала у него под дверью. Это же самый перспективный режиссер в Голливуде! Так сказала сама Мадонна!

– А всем известно, что уж кто-кто, а Мадонна умеет выбирать рискованные роли! – добавил Джо.

– Да какая разница, рискованные или нерискованные! – вскричала Аталанта. – Главное, что тебя будут снимать! – обратилась она ко мне. – Лиз, это удача, это и есть твой счастливый билет. Эрик Нордофф хочет поговорить с тобой о карьере. Считай, что ты уже звезда!

Я присела на стул в некотором замешательстве. Так, должно быть, чувствует себя человек, который надеялся выиграть пару миллионов, а выиграл шесть миллиардов. Кто такой этот Эрик Нордофф? Я вообще ничего о нем не слышала.

Аталанта созвала всех официанток посмотреть на визитку и поздравить меня. Удивительно, но они все искренне радовались, несмотря на то что лопались от зависти. Когда новость докатилась до Антонио, он даже велел открыть фирменное шампанское «Ледибойз».

– Но он всего лишь предложил позвонить ему! – пробовала возражать я.

– Это только начало, – заверила меня Аталанта. Она взяла меня за руки и серьезно посмотрела в глаза. – Знаешь, я чувствовала, что сегодня произойдет что-то особенное.

– Я вляпалась в дерьмо.

– И тебя заметили, – напомнила Аталанта. – Ты же знаешь, я немного колдунья.

– Как и все в этом городе.

– Не забывай меня, когда прославишься. – Она не обратила внимания на мой сарказм. – Поверь, Лиза Джордан, удача теперь не покинет тебя.

Что действительно не покидало меня всю ночь, так это адская головная боль.