Коростеньский план принял. Глеб действительно знал свое дело. Одним выверенным ходом они достигали сразу нескольких целей – устраняли Ющенко, окончательно дискредитировали Януковича в глазах большей части населения и тем самым раскалывали Украину на зоны влияния. В результате донецкие с их ресурсами оставались как бы за границей и уже не могли оказывать влияния на процессы в Киеве.

Этот дьявольский план был простым и изощренным одновременно. Он просто не мог не сработать. Однако в решающий момент в дело вмешался случай. Смертельная доза диоксина составляет примерно десять миллиграммов. В бокал Ющенко подсыпали пятнадцать. Он осушил бокал лишь на треть…

Этого, правда, тоже достаточно, если бы соратники экстренно не вывезли Ющенко в Вену. Именно тамошние врачи умудрились остановить сильнейшее внутреннее кровотечение. И Ющенко вернулся в Киев живым.

Коростеньский опять кусал себе локти. Ведь для претворения его плана в жизнь не хватило каких-то ничтожных пяти миллиграммов диоксина. По сути, одного глотка. Сделай его Ющенко, и все повернулось бы совсем по-другому.

Однако Ющенко рокового для себя глотка не сделал и выжил. И вылилось все в оранжевую революцию. Коростеньский же долго переживал неудачу. И все время возился со своими бабочками. Но потом собрался. Глеба хоть и выперли из ГУРа, но расставаться с ним Коростеньский, естественно, не собирался.

И летом 2005 года они обсудили план по Крыму. Глеб считал полуостров самой оптимальной точкой приложения усилий на данном этапе. Здесь имели место, с одной стороны, практически неисчерпаемые богатства, а с другой, весьма сложная обстановка…

– Кого будем травить? – уже привычно спросил Коростеньский, выслушав Глеба.

– Травить – навряд ли, – сказал тот. – Обстановка в Крыму другая. В общем, со средствами определимся по ходу операции. Как говорил Наполеон, ввяжемся в драку, а там видно будет…

Так Коростеньский ввязался в драку за Крым. Именно для того, чтобы иметь возможность незаметно контролировать ситуацию, он и создал фонд «Голубая планета»…

89

Пока Клер готовила поесть, Логинов перезвонил в Москву. У спецслужб традиционно особые отношения с электронными СМИ. Теракты, имевшие место в России, активно освещались телерадиокомпаниями. Как следствие, Логинов был лично знаком почти со всеми их боссами. Коротко переговорив с вице-президентом ВГТРК, он отправился с фотокамерой на кухню.

– Ты скоро?..

– Да, уже все готово, – кивнула Клер. – Сейчас насыпаю…

– Погоди, – оглянулся Виктор, потом подцепил стул и поставил его под стенкой. – Садись…

– Зачем?

– Хочу тебя сфотографировать. Для доски почета…

– Для какой еще доски?

– Это шутка… Так, смотри на меня… Хорошо… Внимание! Готово. Вроде нормально, но на всякий случай давай еще раз…

Сделав второй снимок, Виктор положил камеру и уселся за стол. Клер не стала больше донимать его расспросами, а принялась кормить. Получалось это у нее очень естественно, как будто она всю жизнь готовилась к тому, чтобы ухаживать за Логиновым на кухне.

После обеда Виктор перекурил и посмотрел на часы:

– Я съезжу в одно место, а ты пока можешь отдыхать. О’кей?

– А можно я с тобой?

– Да в принципе можно, только какой тебе интерес торчать в машине?

– А какой мне интерес торчать дома? С милым и в шалаше рай!

– Ты же мне обещала!

– Все! Все! – прикрыла ладошкой рот Клер.

– Ладно, тогда поехали, – поднялся Виктор.

По дороге он заскочил в фотосалон, где распечатал прямо с камеры фотографии Клер. Немного попетляв по центру, Виктор наконец отыскал нужный дом и припарковал «Опель». Открыв дверцу, он сказал:

– Я постараюсь побыстрее…

– Ага! – кивнула Клер.

Примерно через полчаса Логинов вернулся. Сев в машину, он вытащил из кармана свежезаламинированную карточку:

– Держи!

– Что это?

– Ты у нас теперь по совместительству внештатный корреспондент «Радио России»…

– Да?.. – недоверчиво поскребла ноготком свою фотографию Клер.

– Да, – кивнул Логинов. – Так что вживайся пока в образ…

– А как?

– Ну, по-моему, в этом деле главное уметь делать умное лицо. Можно еще для важности надувать щеки…

– И это все?

– Нет. Еще нужно уметь задавать вопросы.

– Умные?..

– Можно глупые, но с умным лицом.

– Думаешь, у меня получится?

– С твоей внешностью – легко.

– Думаешь?

– Уверен. Сейчас только заедем где-нибудь купим диктофон. А то без диктофона несолидно.

– И что я с ним буду делать?

– Красиво вытаскивать из сумочки. И ставить на стол.

90

– Скоро? – спросил Глеб, посмотрев на часы.

Морской болезнью он не страдал, но и какого-либо удовольствия от прогулок на катере не получал. Глеб был человек рациональный. А в катании по морю какой смысл? Одна пустая трата времени.

– Скоро, Михалыч, – кивнул Андрей Яновский, покосившись на экран радара. – Минут через пятнадцать.

Андрей вышел в отставку в звании майора. Вообще-то при увольнении в запас, как правило, присваивали внеочередное звание – чтоб пенсия была побольше. Однако всем, кого вычистили из ГУРа по указанию нового президента, никаких званий не присвоили. Но Яновский на Ющенко был не в обиде. Чего обижаться, если именно Андрей являлся исполнителем его отравления…

Яновский был диверсантом от бога. Как профессионал он предлагал отравить Ющенко рицином. Ведь работал этот яд безотказно. Если бы к Яновскому прислушались, Ющенко умер бы наверняка – вне зависимости оттого, сделал бы он из своего бокала один глоток или несколько.

Но Глеб приказал использовать диоксин. Рицин имеет одно неоспоримое преимущество – его абсолютно невозможно обнаружить в организме отравленного. Но в случае с Ющенко это преимущество являлось недостатком. Ведь Ющенко нужно было не просто убить, а убить так, чтобы в его убийстве не сомневались.

Ющенко искал следы диоксина на Украине. Дело заключалось в том, что диоксин, полученный в различных лабораториях, существенно отличается по составу. А кровь Ющенко, взятая после отравления, хранилась в одной из лабораторий Голландии. Так что, добравшись до яда, можно было точно установить, этим диоксином отравили президента или нет…

– Наконец-то, – проговорил Глеб.

Яновский посмотрел вперед, на горизонте действительно показалась точка. Это был «Вулкан». Яновский слегка подкорректировал курс, и десять минут спустя «Голиаф» уже сбросил скорость, по дуге подойдя к борту исследовательского судна.