поставил ведра на землю, на этот раз он принес совсем светлую водичку. По чем? – задали ему вопрос. По 10 рублей черпачок, как всегда. Ты что, совсем дед не того? В те дни хоть мукой было заправлено, давай подешевле? Нет, только по 10 рублей. Ах, так? – один парень как даст ногой по ведру, содержимое тут же вылилось до капли и ведро полетело за несколько метров. Бренько дурным голосом заорал: Караул, спасите! Схватился обеими руками за второе ведро и после этого ни разу не появлялся со своим супом. В это время стояли сильные морозы и этот суп как замёрз, так и лежал как рвотина долгое время.

По городу слышна была разноязычная речь. Каких наций здесь только не было: немцы, финны, карелы, молдаване, польские евреи, румыны, казахи, киргизы и т.д. Весь этот конгломерат был собран здесь на трудовом фронте, как как люди второго сорта, неблагонадежные, на которых тов. Сталин не надеялся, чтобы держать на передовой. В.И.Ленин дал предсмертные заветы свои наказ, где говорилось: Храните единство нации, как зеницу ока. Всё было перечеркнуто, всё было растоптано, ещё со времён великих репрессий 37-40г.г. Основной костяк рабочей силы на шахтах составляли русские, раскулаченные в 30е годы, во время коллективизации сельского хозяйства, то есть кулаки, которые в то время зажиточно жили и не знали отдыха ни днем, ни ночью, старались пополнить свои запасы продовольствия на круглый год. Теперь у них все отняли, а их самых выслали на самые отдаленные необжитые края, поставили на спец. учёт, где они должны были периодически отмечаться у спец. коменданта. Вот вам приволье – лога и горы, выбирайте себе место будущей землянки, начинайте всё сначала, учитывая ошибки прошлого, то есть надо не жадничать на работу, больше отдыхать, тогда никто на тебя не будет косо смотреть, что живёшь лучше других. В этом мире нужно быть таким как все, чтобы не вызывать зависть, недоброжелательность и презрение. Второе место на шахтах по численности занимали немцы, это были немцы Поволжья из немецкой автономной Республики со столицей в городе Энгельс. Они были выселены оттуда в начале войны. 2 млн. человек со своими семьями. Если муж русский, а жена немка, оставляли. Раскидали их по всей Сибири, начиная от Урала: Западная Сибирь, Восточная Сибирь, Средняя Азия, Казахстан, Алтайский край, Красноярский край. Дома и скот они сдали государству, а по прибытию на новое место жительства это всё должно было быть компенсировано. Скот они получили, а дома война списала. Они были распределены по сельским местностям, а откуда мобилизованы на трудовой фронт – на шахты Кузбасса. Сюда привезли даже девчат, немок, совсем молоденьких – 16-18ти летних. Большинство из них работали в шахте, на подземных работах, кому было полных 18 лет, а остальные на углеобогатительной фабрике на поверхности.

ЗОНА НОМЕР 4

Ещё летом 42 года возле линии ж.д., недалеко от административно-бытового комбината шахты №4 на Заречной улице, стали усиленными темпами строить одноэтажные бараки, вокруг которых возводили ограду 5 метров высотой, и сверху натянули несколько рядов колючей проволоки, по углам ограды построили сторожевые вышки для вооруженной охраны. Со стороны улицы построили ворота двухстворчатые для пропуска автомашин или просто колонн заключённых, и проходную будку для охранника. Теперь уже никто не сомневался, что строят лагерь для заключённых, но еще никто не знал – для кого она предназначена. В один из прекрасных дней комендант общежития сообщил нам – кого переводят в другое общежитие, так называемый детский клуб. Оно было расположено на расстоянии 1км от комбината шахты, рядом с кинотеатром имени Сталина. Это было одноэтажное здание довольно большого размера, где были установлены двухэтажные деревянные норы. Нас перевели в вышеуказанное общежитие, а всех немцев в зону, даже девчат. Таких юных, какую они опасность представляли для страны уму непостижимо?

Девчата занимали отдельный барак, самый последний из 4 имеющихся. Для охраны зоны была привлечена воинская часть. Теперь охрана стояла день и ночь на сторожевых вышках, и один из охранников находился проходной будке. Так, и без суда и следствия, немцы были взяты под охрану и изолированы от внешнего мира на неизвестный срок. Свои охраняли своих, те, которые стояли на сторожевых вышках тем на разнарядке внушали, что они охраняют людей, с которых глаз нельзя сводить. Молодые парни из внутренних войск исправно несли свою службу. С внутренней стороны близко к ограде нельзя было подходить, иначе охрана могла применить оружие, что и имела место однажды. В этих бараках в каждой комнате были установлены двухэтажные деревянные нары, на них лежали матрасы, набитые соломой. За чистотой никто не следил, был один дежурный на весь барак, который убирал с прохода самую большую грязь. Все щели на деревянных ногах были переполнены клопами, а солома в матрасах, превращенная в пыль, расплодила множество блох. Если в таких условиях человек спал, то он засыпал от того, что был смертельно усталый, и не слышал возню вокруг себя всей этой мелкой твари. Особенно сильно они беспокоили, когда в бараках стояла духота. Один из ребят взял свой матрас и постелил на улице, внутри ограды, думал здесь найти себе покой, и не ошибся – охранник, стоящий на сторожевой вышке застрелил его в упор, как на тактических занятиях. На выстрел прибежали начальник караула и разводящий. Объявили солдату благодарность за хорошую службу, а утром парня закопали и записали потом, как попытку к побегу. Если кому надо было совершить побег, то проще всего это можно было сделать из шахты, не вернуться в комбинат. Но куда? Зачем? За какие грехи? Если никто за собой никакой вины не чувствовал, все надеялись, что когда-нибудь разберутся. Не может быть, что без вины человек должен нести унижения перед обществом.

В этом же в этот же день, когда был застрелен охранником мнимый беглец, слухи рождались самые невероятные. Колонна ребят, которых вели до комбината по Заречной улице под конвоем вдруг остановилась. На узкой улочке заглох мотор гусеничного трактора с тележкой и перегородила путь колонне. Со всех дворов вышли женщины и вслух рассуждали о происшедшем: «Ты, кума Вера, слышала новость?» – «Какую новость?» – «Вчера ночью один из зоны хотел совершить побег, взял с собой матрас и одеяло, чтобы был на чём спать при надобности» – «Вот оно что!» – «Но наши тоже не лыком сшиты. Солдат, который стоял на вышке с правой стороны от ворот за ним следил. Стой! А тот не починился, пришлось применить оружие». А мне