Лим ничего на это не сказал, лишь сглотнул.

— Ну, судя по ее наряду, ищет она не своего, а чужого, и ненадолго, — мой голос был воплощением невинности.

От этого заявления дракон закашлялся, а Лим усмехнулся. Я же решила добить крылатого пижона:

— А про «пыль в глаза»… просто ты в этом образе понравился не только этой милой девушке, но и вон тому симпатичному пареньку, который вытягивал шею все время, что мы шли по залу, да и сейчас, судя по выражению его лица, находится… как это говорили во времена Николая Второго, в «душевном томлении».

Дракон непроизвольно заозирался и наткнулся взглядом на паренька. Тот, обрадованный, что его заметили, поднял ладонь и помахал, играя пальцами.

Аарон недовольно повернулся обратно. Его сморщенное лицо вызвало у меня улыбку.

Официантка вернулась быстро, неся заказ. Борщ с пампушками, жареные пирожки-карасики, вареники, морс… Запахи манили, аппетит был волчий, и казалось, что я осилю все это вмиг.

Зря казалось. Желудок, разбалованный диетической овсянкой, уже на пятом варенике выдал мне стоп-кодон, и я, печально вздохнув, опустила вилку с так и не обнюханным (не то что покусанным) шестым вареником.

Лим с азартом уписывал борщ, как будто и не имел французских корней, а был взращен исключительно на сибирских пельменях и пирожках. Аарон смаковал блины, прикрыв от удовольствия глаза. В общем, я поняла, что и дознаватель, и следопыт тоже не ели сегодня толком.

Решила не портить им некоторое время аппетит, но как только тарелки опустели, решила, что хорошего понемножку, а потому завела разговор о нашем дорогом маньяке и его презентах.

— Лим, а что дала экспертиза трактата? — начала осторожно.

Демон нахмурился, почесал за рогом и со вздохом выдал:

— Ничего хорошего. Следы все аккуратно подтерты. Можно лишь с уверенностью сказать, что записи не более месяца. Вот и все. Такое ощущение, что это очередная издевка убийцы, уверенного, что его не поймают.

— Это ты про семь металлов и семь планет? — уточнил Аарон.

В моем же мозгу крутилась навязчивая мысль: «Почему маньяк выбрал именно трактат Фомы Аквинского? Там же говорилось не об этих металлах, а о делении магии по группам и…»

— Каждой из жертв соответствует своя планета! — Лим опередил меня.

— Ну-ка, ну-ка…

Аарон щелкнул пальцами, и нас накрыл прозрачный купол, по сфере которого то и дело пробегали искры разрядов. Пристально за нами наблюдавший новоиспеченный поклонник дракона изумленно моргнул и потряс головой, не веря своим глазам.

— Теперь нас никто не потревожит, — пояснил Аарон.

Спустя полчаса чашки и тарелки были отодвинуты в сторону, а мы, практически столкнувшись лбами, с энтузиазмом рассматривали пять фотографий.

— Первая жертва, — протянул Лим задумчиво, и указательным пальцем выдвинул фотографию в центр. — Эмилия Кювье. Ее дар предсказательницы оценивался как высокий. Найдена мертвой под Бруклинским мостом три недели назад. Была студенткой Университета Магии и Чародейства в Новом Свете.

— Второй, — подхватил Аарон, втягиваясь, — Тарис Лерон. Стихийник, двадцать два года, дар средний. Найден в Булонском лесу. Кадет Военной академии в Париже, заметь, нашей с тобой, — вскользь упомянул дракон, обращаясь к Лиму. — А вот третий — Лианг Тэн, вообще восемнадцати лет, был эмпатом. Способности, кстати, весьма средние. На момент смерти обучался на дому. Кстати, и найден был на пороге собственной квартиры.

Две фотографии расположились справа и слева от центральной.

Я вглядывалась в девушку, широко улыбающуюся в объектив. Растрепанная челка, веснушки, рыжие непослушные кудряшки. Девушка-осень. «Как же ты не сумела предсказать свою смерть? А может, поэтому он с тебя и начал?» — подумалось вдруг.

Кадет в форме, коротко стриженный и с прямым, уверенным взглядом. Про такого можно было бы сказать: чистокровный ариец.

Мальчишка-азиат с плутоватым прищуром глаз и скрещенными на груди руками.

— Луна, Марс, Юпитер, — подвела я итог, помещая на шесть часов фотографию институтки, с которой имела честь посмертного знакомства — Алия Покобатько. Могла бы стать артефактчиком, если не ошибаюсь? — полувопросительно уточнила я. В голове еще не до конца улеглась информация, которой поделились господа следователи: крылатый и рогатый.

Лим утвердительно кивнул, и я продолжила:

— Выходит, Алия у нас Венера. Остается некромант, которого не уберег Сатурн, — фото Тагира легло сверху от центрального изображения.

Я вертела на столе фотографию Ника, размышляя о его даре. Не иначе алхимик, которому ярче всех должно светить Солнце…

— А кем был Йож? Они ведь вместе с Ником пропали?

— Стихийник… — нехотя ответил дракон.

— Вы тоже думаете, что Статис попал с Ником за компанию? — озвучила я витавшую в воздухе мысль.

Спутники молчали, но тишина была красноречивее любых слов. Наконец дракон заговорил, возвращаясь к обсуждению:

— Тогда, согласно нашей теории, у него недокомплект. Не хватает Меркурия — порталиста или временника. И если первых наберется изрядно, с сильным и средним уровнями дара, то временники почему-то крайне редки. Так что финальная жертва нашего маньяка наверняка окажется из тех, кому легко подчиняется пространство.

Лим запустил руки в волосы и с остервенением почесал голову.

— И все же я не понимаю, по какому принципу он их отбирает? Уровень дара? Но у кого-то он средний, у других — высокий. И выдергивает из разных мест по совершенно непонятному принципу.

— Зато в соответствии с планетами. Ни разу не повторился, будто на парад… — протянул Аарон, а потом словно споткнулся о свои же слова и закончил: — Или не словно.

Глаза Лима загорелись азартом.

— А если это эффект Тельмы?

— Это ты про то, что магическая составляющая накопителя резонирует с планетой, а если этих планет будет семь и они выстроятся в ряд или пентаграмму…

— Вы это про что? — я почувствовала себя дурой, которая не знает элементарщины.

Рыжий решил-таки меня просветить:

— Эффект Тельмы проходят на четвертом курсе теоретической магии. Усиление и ослабление резонанса дара. Если отобрать дар у всех семи носителей и дождаться парада планет, активировав их, то мы получим резонансную волну сверхвысокой силы. Правда, это бред. Волна убьет в первую очередь того, кто ее создал.

— Ты сказал: дождаться парада планет. Но это же явление бывает раз в сто, а может, и тысячу лет… Не будет же наш маньяк жить вечно в его ожидании.

— А ему и не надо, если он способен перемещаться во времени, — возразил Лим.

— Знаешь, кажется, насчет Распутина ты был прав…

Пока рыжий демон объяснял мне азы магической науки, Аарон зарылся носом в планшет (вот уж не думала, что маги так активно эксплуатируют достижения человечества) и, судя по его сосредоточенному лицу и скользящим по монитору пальцам, что-то активно гуглил.