пыталась контролировать сознание. Делать это рядом с ними было тяжело, но я старалась. В том, что я первая поняла, как отреагировать на шпиона, не было ничего удивительного. Просто нужно лучше готовиться к миссиям, и тогда любые ситуации не будут казаться катастрофой.

— Знаешь, а я впечатлен, — тихо проговорил Тонсли, поправляя сползшие штаны.

— Послужи с мое – и тоже научишься полезным фокусам, — язвительно протянула я, закутываясь в одеяло.

— Не возмущайся, — Инетер легко чмокнул меня в щеку. — А теперь можно посмотреть, кого же мы будем пытать, чтобы узнать информацию?

— Ага, — синхронно оскалились мы с брюнетом.

Медленно приоткрыв дверь, я наблюдала за тем, как в комнату ввалилось ничего… Точнее, звук падающего тела был, а самого тела не увидели. Я удивленно посмотрела на пустое место, пока сбоку не раздалось тихое рычание Тонсли и до мозгов не дошло, что кто-то использует мантию-невидимку, чтобы оставаться неузнанным. Вот ведь… А я и забыла про ее существование за столько лет. Теперь понятно, почему никто и ничего не видел в тот день. Если Инистра ей пользовалась, это заведомо давало ей преимущество.

Тонсли наклонился и стащил край полупрозрачной материи с головы шпиона. От увиденного у меня резко дернулся глаз, но я постаралась взять себя в руки. Неудивительно, что яд обладал странными свойствами. Хиглис был одним из лучших ботаников мира, признанный гений и муж министра магии. Да… Он тоже был замешан в афере. А чего, собственно, я ожидала? Что тюфяк и рохля так и остался жирным пацаном, прячущимся под юбкой у своей бабки? Времена меняют людей. Не нужно об этом забывать!

— Ты тоже поняла, что сделал этот придурок? — с тяжелым вздохом спросил у меня блондин.

— Он отравил Канвижера кровянкой, — я не смогла удержаться от истеричного смешка. — Но недаром его прозвали гением ботаники, у нее был какой-то побочный эффект. Он смог добиться того, чтобы листья пирнерии вызывали не только посинение, но и сердечный приступ. Черт возьми, мы гонялись за мифическим ядом, а это оказалось дрянной попыткой пустить всех по ложному следу.

— А вот я пока ничего не понимаю, — посмотрел на нас Ланвельд.

— Хиглис, используя свои знания в ботанике, смог помочь создать усовершенствованную кровянку, — начала объяснять я. — Но никто и подумать не мог, что такое возможно. Яд данного типа считается едва ли не детским. Его может сварить на кухне любая домохозяйка. Потому все, узрев отклонения от нормы, бросились искать настоящий яд. А ответ лежал на поверхности.

— Хотите сказать, что бесхребетный увалень смог одурачить профессиональных судмедэкспертов, проводящих по сотне сложных анализов в день? — на лице брюнета читалось недоверие и легкий шок.

— Нет, — покачал головой блондин, — он поставил на уши все разведки мира. Шпионы сломали себе мозг, как отследить яд, а зельевары и прочие повернутые на теориях заговора личности умылись кровавыми слезами. Могу с уверенностью сказать, что увалень нагнул нас всех.

— Черт, это даже звучит тупо, — протянул брюнет. — И что нам теперь с ним делать?

— Пытать, — в один голос отозвались мы с Инетером.

— Вы же не серьезно? — посмотрел на нас, как на полоумных, Тонсли.

— Вполне серьезно, — Стиверс обратно стянул белую рубашку. — Радость моя, мы позаимствуем твой стул?

— Сейчас принесу пару ремней, чтобы связать, и один потяжелее, — прикинула я в уме возможные варианты развития событий.

— Нельзя допускать нарушения международных прав человека, — прохрипел Ланвельд, наблюдая за тем, что мы делаем.

— А я глава спецслужбы, который вынес ему обвинительный приговор, — не остался в долгу Инетер. — Его один черт будут пытать, и неважно, я, или мои люди.

— Если противно, можешь уйти, — я пожала плечами. — Но мне вот дико интересно, кто же затеял игру и сделал нас в ней козлами отпущения.

— Я останусь, — сдвинув брови на переносице, брюнет скинул темно-синюю рубашку и придержал заваливающееся набок тело.

— Приступим, — кровожадно оскалилась я.

Глава 13

Комната начинала съеживаться до размеров обувной коробки. Все, о чем я могла думать: каким образом вляпалась в неприятности. Честное слово, последнее, о чем я помыслила бы в здравом уме, безосновательные действия. После рассказа Хиглиса о том, что планирует его женушка, волосы у меня на голове зашевелились. Ей-богу никогда бы не подумала, что у Луны в голове может зародиться столь гениальный, и самое главное, обоснованный план. Это поистине невероятно. Уж точно не для ее мозгов.

Но другого, более вдумчивого и логического объяснения, кроме как сотрясение мозга, я подобрать к данной ситуации не смогла. Казалось бы, что удивительного в том, что девочка приобрела мозги. Нет… Я бы поверила, если бы это произошло с Севальдос. Там вариант был такой, что руку отгрызет, лишь покажи пальчик. А с министром так дела не работали. Она со школы была не от мира сего с явно выраженной шизофренией, с которой было бесполезно бороться, ибо та давно и успешно стала частью ее самой и не желала покидать. Как бы глупо и наивно это ни звучало.

Девица, над которой издевались даже младшекурсники и на которую махнули рукой все преподаватели, не могла быть страшнее дьявола во плоти. Это я осознавала точно так же, как и день недели, час или погоду за окном. Откуда же в моей голове поселилась мысль о том, что мне опасно встречаться с ней один на один? Подобно демону из ночных кошмаров, ее тень преследовала меня и днем, и ночью, заставляя голову кипеть от ненужных и бесполезных мыслей. Такое не укладывалась ни в одну привычную мне картинку мироздания и делило реальность на до и никогда!

И тут коварство на уровне воскресшего из мертвых Стиверса? Вы надо мной решили поиздеваться? Ни за какие деньги мира не поверю в такой бред. По-другому охарактеризовать данное утверждение я не могла. Это вообще последний человек в Лондоне, у которого могло наступить столь радикальное просветление в мозгах. Но нет… К нашему огромному сожалению, именно так и случилось.

Я бы предпочла более весомого противника. Черт с ним, даже третий раз воскресший святой так сильно не пугал, как поумневшая вдруг дурочка, которой в школе жилось хуже всех. Каждый встречный считал ее простой марионеткой на месте министра. А оказалось, она сама