Особенно опасно то, что они перестали этого стесняться. Перестали стесняться чего бы то ни было. И их перестали сдерживать. Госдума откровенно демонстрирует торжествующее ликование, настоящую животную радость по поводу гибели усыновленного российского мальчика в США. Брежневская геронтократия все-таки не позволяла своим шавкам такого. Все-таки думала о своем солидном, респектабельном имидже. До недавнего времени такого не позволял своим холуям и Путин. Дорожил реноме взвешенного политика. Сейчас перестал.

Ему даже можно посочувствовать. Человек, видимо, пережил личную драму. Когда шпана из питерских подворотен превратилась в сказочно разбогатевших гангстеров, овладевших властью над огромной страной, она долго надеялась быть принятой за своих в мировой элите. Но оказалось, что им вежливо улыбаются, но за равных не принимают, внутренне презирают. Это болезненное разочарование. Поэтому Путин сейчас чрезвычайно опасен. Это очень больно раненый зверь. И он отлично знает, что на любом историческом ухабе ему тут же вспомнят и его нарисованные проценты, и много чего еще. А опереться внутри страны он уже может лишь на откровенных мракобесов и фашистов. И все больше попадает в зависимость от выращенных им хунвэйбинов.

Пропускаемый через Думу закон об оскорблении чувств верующих попытался проанализировать системный либерал Александр Верховский. «Системный либерал» в данном случае – это не обидный эпитет. Я подразумеваю человека, который хочет не изменить основы системы, а лишь частично ее гуманизировать и с этой целью пытается «конструктивно взаимодействовать с властью». С этой точки зрения и ярый идеологический антилиберал Максим Шевченко тоже системный либерал. Так вот, системный либерал Верховский долго (и довольно уныло) рассуждает о том, какая разница между «грубым нарушением общественного порядка» и «выражением явного неуважения к обществу», между «оскорблением чувств» и «унижением достоинства», что такое «осквернение», а что такое «мировоззренческая символика и атрибутика».

В итоге он констатирует, что так и не может ответить на вопрос, зачем властям понадобился новый закон. Ведь практически любое публичное выступление, вызывающее неудовольствие клерикалов, можно подвести под уже действующие статьи. Правда, прогноз Верховский все же делает, и прогноз этот неутешителен: при нашей удручающей практике правоприменения, когда суды не утруждают себя «никаким разумным доказыванием», количество произвольных приговоров с принятием нового закона только возрастет. Властям будет легче маскировать произвол, рассредотачивая его по разным статьям.

А вот Антону Ореху и без казуистики очевидно, что новый закон и был придуман именно для того, чтобы можно было карать за любое действие или высказывание, пришедшееся не по нраву верхушке РПЦ и православным фанатикам. Очевидно, что он призван задним числом подвести псевдоюридическую базу под абсолютно беззаконную судебную расправу над девушками из Pussy Riot. Добавлю от себя: закон этот призван придать дополнительную уверенность ульяновской полиции, хватающей людей за распространение на Пасху листовок с портретом Маркса и надписью «Воистину Маркс». Чтобы ей, полиции, не надо было особенно заморачиваться, «давая правовую оценку действиям данных лиц» и «определяя, что именно подразумевалось под надписью». Ну и конечно, новый закон может пригодиться, чтобы довести до обвинительного приговора дело об «иконах Pussy Riot».

Это дело тянется уже довольно давно. С тех пор различные суды уже несколько раз решали, что изображение «иконы Pussy Riot» не является ни разжиганием религиозной вражды, ни оскорблением чувств верующих. Однако каждый раз эти решения обжалуются властями и отменяются вышестоящими инстанциями. То есть власти преисполнены решимости любой ценой продавить запрет «икон Pussy Riot». Окончательного решения еще нет, но Роскомнадзор уже грозит судебным иском о закрытии Граням. Ру, в чьем разделе блогов я разместил изображение этой иконы.

Я хочу довести до сведения тех, кто утверждает, что иконы Pussy Riot оскорбляют его чувства: это мои чувства глубоко оскорблены. Оскорблены маниакальной садистской жаждой организаторов процесса над Pussy Riot во что бы то ни стало расправиться с девушками за более чем мирный и никому на самом деле не помешавший протест против клептократической олигархии и сросшейся с ней верхушки РПЦ. Оскорблены глумлением над законом, наглым жульничеством наперсточников в прокурорских погонах и судейских мантиях. Оскорблены одобрением этого жульничества со стороны так называемой православной общественности. Наконец, мои чувства оскорблены тем явлением, которое системный либерал Верховский деликатно называет «экспансией религиозных понятий в нашу светскую правовую систему». Для тех, кто не понял витиеватого выражения, поясняю: это когда суды светского государства XXI века руководствуются историческими решениями Трулльского собора.

А если без деликатностей, то мы сталкиваемся с агрессивным вторжением в нашу жизнь религиозных мракобесов при поддержке все более фашизеющей власти. Когда за панкмолебен в бизнесцентре РПЦ судили девушек из Pussy Riot, благовоспитанные господа морщили носики и говорили: девчонки сами виноваты, они полезли со своим уставом в чужой монастырь, они вторглись в церковное жизненное пространство. В общем, бестактные дуры, да и с эстетической точки зрения их акция, скажем так, неоднозначна. Несолидно их защищать. Так вот, по делу об иконах Pussy Riot такие отговорки работать не будут. Тут религиозные фанатики лезут в наш монастырь, в наше жизненное пространство и пытаются в нем диктовать нам свои средневековые правила.

Мы не всегда сами выбираем свои символы. Иногда эти символы выбирают для нас наши враги. Сегодня именно власть делает иконы Pussy Riot символом протеста против лжи, мракобесия и насилия. Иконы Pussy Riot – это мой предмет поклонения, предмет культа. Символ поддержки девушек, бросивших вызов злу. И если мракобесы все-таки продавят их судебный запрет, я найду способ испортить праздник тем, кто посягает на мои святыни. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы первый процесс о распространении икон Pussy Riot состоялся скоро. Именно так символы окончательно становятся символами.

Пусть суды за иконы Pussy Riot станут визитной карточкой путинской России во всех приличных столицах. Пусть они станут оружием против путинской России, средством роста отвращения и непримиримости к ней внутри страны. Автократии терпят крах тогда, когда массы людей начинают презирать и ненавидеть их всерьез, а не «по приколу». До готовности не повиноваться, а не просто брюзжать по кухням. Суды за иконы Pussy Riot увеличат число таких людей. Я не стану спорить с их судом о формулировках их законов. Я не стану отрицать свою враждебность казенному православию – этой самой реакционной разновидности окостеневшей «церковности». Я не буду защищаться. Я буду нападать. Суд за иконы Pussy Riot станет судом над путинским режимом. Девушки из Pussy Riot сидят за нашу свободу. Надо вернуть им долг.

Группа депутатов Госдумы предлагает запретить пропаганду сексуальных отношений среди несовершеннолетних. Нет, о запрете сексуальных отношений вообще пока речи не идет. В статье, которую они собираются внести в КоАП, под пропагандой сексуальных отношений понимается «навязывание информации о приоритете сексуальных отношений в ущерб ценностям семейной жизни, духовному и интеллектуальному развитию». Но название статьи звучит именно так: «Пропаганда среди несовершеннолетних сексуальных отношений».