— Скажите, а есть ли возможность победить в нашей стране коррупцию?

— Недавно в США весьма известных руководителей, которые выпускали какие-то необеспеченные ценные бумаги, посадили лет на 120. А у нас Мавроди гуляет — и всем на это наплевать. Приватизацию, залоговые аукционы провели так, что народ до сих пор трясет.

И где мои две «Волги»? Чубайс же обещал всем. О последних случаях в Минобороне, «Рослизинге», питерской системе ЖКХ даже говорить не хочется. Премьер-министр Сингапура Ли Куан Ю начал борьбу с того, что посадил своего школьного приятеля. Все поняли: работа предстоит серьезная. Я не хочу крови — я призываю к справедливости.

— Виктор Владимирович, расскажите о вашей семье.

— Мне повезло, что я вырос в нормальной советской семье, вместе с братом-двойняшкой и тремя сестрами, где слово матери было законом, поскольку видеть родителей и общаться с ними мы имели возможность только по воскресеньям. Мама, Анастасия Васильевна, по натуре была лидером, причем лидером разумным. Отец, Владимир Сергеевич, по воскресеньям всегда находил время поинтересоваться, как складываются дела его детей.

Повезло мне и с созданием собственной семьи, появившейся по взаимному согласию и любви с моей однокурсницей Ниной Александровной Дроздковой. Несомненно, мой карьерный рост в совзагранбанках в значительной степени произошел благодаря жене. Я чувствовал ее поддержку, когда она была рядом и даже когда нам приходилось быть в отдалении на много часовых поясов друг от друга. Вообще в жизни мужчины роль женщины — основная, от нее очень многое зависит — и карьера, и уверенность, и здоровье. Семья дает человеку ощущение не только внутренней, но и внешней организованности, порядка. Мужчине необходимо быть ответственным за кого-нибудь — за жену, детей. На мой взгляд, холостяки, люди-одиночки для карьеры совершенно потеряны. А банкир-холостяк — это вообще несолидно.

У меня дочь и сын — Татьяна и Константин. Внуков четверо — все мальчики: Володя и Юра — дети Константина, Александр и Андрей — дети Татьяны. Младшему — 14 лет, правнуку Сергею — семь лет. Как дед я очень переживаю, что юное поколение почти ничего не читает, а все время проводит у телевизора и компьютера. Это не дело!

— Кто из них продолжает ваше банковское дело?

— Дети и старший внук.

— Ваш отец тоже ведь работал в главном банке страны и даже еще до вас получил прозвище Геракл?

— Да, он был заместителем председателя правления Госбанка СССР, а когда работал в МИДе, участвовал во многих международных конференциях, определивших судьбу мира после Второй мировой войны. А Гераклом его прозвали студенты финансового института, где он преподавал после ухода из Госбанка.

— Как вы оцениваете пройденные годы? Какие «рабочие» советы можете дать нашим читателям?

— Своим главным достижением я считаю то, что мне и в профессиональной деятельности, и в человеческих отношениях нечего стыдиться. Поэтому не гнушаюсь поездок в метро. Первый раз только было неудобно: не знал, сколько стоит билет. Да и люди часто спрашивают (удивленно): «Это вы?!». Иногда отвечаю: «Нет, это его брат». А иногда признаюсь: «Я». Тогда пытают: «А почему на метро?». «Так быстрее. Пробки на улицах посмотрите какие». И, знаете, некоторые даже сочувствуют: «А вы дорогу найдете?..»

Что интересно, после «ЮКОСа» многие начали желать удачи. Один пожилой мужчина как-то поинтересовался: как же я без охраны? Ответил ему: «Я же ничего ни у кого не украл — зачем мне охрана?». И еще одно преимущество поездок на метро: под землей особенно часто замечаю красивых женщин. Раньше я не обращал на них внимания, но сейчас девушки стали лучше одеваться, да и времени у меня теперь больше.

Трудно что-то кому-то советовать относительно работы. У каждого своя судьба. Но надо учиться, учиться, учиться, как сказал, оказывается, не Ленин, а Салтыков-Щедрин, если кто-то из читателей помнит этого замечательного русского писателя. Вкалывать, конечно, тоже надо. Хотя не стал бы себя называть трудоголиком. Я просто всегда серьезно относился к порученному делу. Когда видел, что работа не сделана, было стремление ее закончить. Еще на первой своей должности — операциониста — очень любил, чтобы у меня был чистый стол, без горы бумаг. Но вот умереть на рабочем месте мне никогда не хотелось. Я знаю довольно многих госслужащих, которые так заканчивали свою карьеру. А вот отец вовремя сменил профессию госслужащего на преподавательскую работу — слава богу, прожил 90 лет. Так что я считаю, что не нужно держаться за стул, за кресло или за место: жизнь разнообразна. Тем более что всех денег не заработаешь! Я воспитан в иное время, и для меня богатство означает просто комфортный уровень жизни. На это денег хватает. Если вещь мне необходима — я заплачу сколько надо. Но покупать лишнее никогда не буду. Меня к этому отец еще в детстве приучил: не делать бездумных покупок. Деньги нужны, чтобы чувствовать себя комфортно. Хороший костюм, например, я себе куплю. Но лишние деньги выбрасывать не буду. И другим на что-то ненужное денег никогда не дам.

— Это уже в вас говорит банкир?!

— Талант банкира — это в первую очередь четкое понимание того, что ты работаешь с чужими деньгами, которые тебе доверили. Банкир — человек с инновационной жилкой, опытом и желанием узнавать новое всюду. На определенных постах к этому добавляется умение строить отношения с людьми.

— И последний вопрос: конец света будет или поживем еще?

— Я хотел на всякий случай договориться отсрочить оплату банкета — не получилось. Если бы я верил в конец света, разве стал бы, как студент, ходить на радиостудию записывать с Николаем Кротовым аудиокнигу?! В ней только я наговорил больше трех часов, да еще 35 уважаемых друзей, коллег спровоцировал на эту авантюру. Но вроде получилось интересно!

А если серьезно — люди упорно стараются приблизить конец света, но Земля сопротивляется. Успехов ей в этом трудном деле!

2012 г.

КОРРЕСПОНДЕНТ: Виктор Владимирович, Дмитрий Песков, пресс-секретарь, заявил недавно, что «первый срок Владимира Путина — это была реанимация страны, второй срок — реабилитация, а сейчас начнется физическое и духовное развитие страны — ее экономики и всех-всех областей». Это что? Мы наконец созрели?

В. ГЕРАЩЕНКО: Возможности есть. Хотя в этом году, по-моему, бюджет будет отрицательный, но с 2004 года был положительный. Был создан резервный фонд, которым мы с удовольствием кредитуем дефицитную экономику США и их военные расходы вместо того, чтобы чинить свою инфраструктуру, чтобы хотя бы трубы не рвались и провода электрические тоже. Они ж не вечные. Хотя, по-моему, сейчас и здравоохранение, даже детское, по-моему, у нас не в почете, как говорится, и все нужно оплачивать.

Вот. Но это дело, как говорится, хозяйское. Поэтому возможности, в общем-то, есть определенные делать, так сказать, вложения, инвестиции в отрасли, которые у нас в загоне. Вот почему мы… Я вот никак не могу ни от кого толком получить ответ. Все авиакомпании у нас летают на иностранных самолетах почти. Почему самолетостроение до войны, при Иосифе, при тех проблемах, которые были в экономике, все-таки поддерживали разные конструкторские бюро и разные направления? И Яковлева, и любимого Сталиным Ильюшина, да? И те же МиГи, которые как-то по-другому тогда назывались. И тяжелые бомбардировщики, да? То есть считали, что нужно, чтобы было какое-то соревнование — неизвестно, кто на чем прорвется. А сейчас, по существу, мы свою авиационную промышленность — и, я как понимаю, все-таки, и военную, а гражданскую тем более, угробили. Машиностроение у нас тоже черт знает в каком состоянии, да? Спутники начинают уже грохаться. Почему этому-то внимание не уделялось, я извиняюсь?