В первую очередь необходимо, чтобы имущие власть и капиталы осознали чрезвычайную важность и неотложность решения проблемы Приаралья. Как ее решать и что для этого надо сделать — второй вопрос. Он связан с целым комплексом политических, социальных, экономических, идеологических проблем, не говоря уже о научно-технических. Но среди них нет, конечно же, неразрешимых.

Сооружение и эксплуатация канала Сибирь — Казахстан — Средняя Азия должны содействовать укреплению не только межгосударственных связей, но и экономическому развитию стран-участниц. Столь крупный проект позволит дать работу многим организациям и сотням тысяч людей. Известно, что подобным путем выходили из экономической депрессии многие государства, в частности США.

Требуется заново просмотреть огромные материалы проводившихся исследований по обоснованию проекта канала, а также разработать комплекс локальных мероприятий по рациональному использованию и охране природных вод данного региона. На ближайшие годы следовало бы, по-видимому, поставить первоочередную цель: обеспечить чистой водой население за счет переброски хотя бы небольшой (до 2 %) части стока рек бассейна Оби.

Необходимо сделать первый шаг, проявить добрую волю и государственную мудрость. Если есть насущная потребность спасать огромный регион Приаралья, то это должно стать не только общественным, но и важнейшим государственным делом для всех заинтересованных стран. Если мы все вместе смогли загубить Аральское море, превратив его в усыхающие озера, то пора бы начать отдавать свои долги природе. Ведь ее ответные удары год от году будут все сильней.

В ответ на разговоры о непреодолимых финансовых трудностях хотелось бы получить разъяснение: почему после страшной разрухи послевоенного времени СССР не только осваивал космос, создавал атомные электростанции и водородные бомбы, производил современные виды вооружения, но и прокладывал каналы, железнодорожные магистрали, шоссейные дорога, да еще восстанавливал множество больших и малых городов? Почему смогли первыми в мире провести грандиозное экологическое мероприятие (Сталинский план преобразования природы) и осваивать труднодоступные районы северных и южных пустынь? Почему тогда население было обеспечено отечественными продуктами питания и медикаментами (по низким ценам — отсюда и очереди)?

Значит, у руководителей страны были такие возможности? Почему же нынешние государственные деятели, любящие поговорить о политической независимости, никак не могут обеспечить более важную — экономическую независимость и экологическую безопасность нынешних и будущих поколений? Ведь не секрет, что в СССР смертность была мала и уменьшалась, при высокой рождаемости (по европейским масштабам), а средняя продолжительность жизни населения значительно превышала нынешнюю.

Вопросы эти наводят на тяжелые и серьезные размышления. Возникает мысль: а может быть, нет средств еще и потому, что мы перестали прокладывать каналы и дороги, осваивать и открывать месторождения полезных ископаемых, проводить общественно полезные работы, а также производить передовые виды вооружения и осваивать космос?

Почему мы распродаем свои природные богатства, но не используем их сами, прекращая безработицу и увеличивая свой экономический потенциал? Разве это не экологическое преступление перед потомками?

Для того чтобы выйти из комплекса кризисов, в которые ввергнуты наши страны, надо не сокращать научно-технические проекты, а разворачивать их и реализовывать. Требуется напряжение общественных сил, а не вялость и дряблость в делах (при бодрых высказываниях). Озабоченность мелочными сиюминутными нуждами не должна отвлекать внимание от стратегических мероприятий, ориентированных на будущее.

Помните, какими нехитрыми приемами удалось заморочить наше общественное мнение в случае с великим каналом? Подлогом — твердя о «повороте сибирских рек». Умолчанием — не упоминая о возможных вариантах проекта. Экологической демагогией — трезвоня о необходимости сохранять природу в ее первозданной чистоте.

Никому из огромной «антиканальной» братии почему-то не пришла в голову мысль о геополитическом значении великой водной артерии и ее огромной экономической выгоде для всех стран этого региона.

Обо всем этом, пожалуй, не стоило бы говорить: мол, дела давно минувших дней. Сменилось верховное руководство России, обновился парламент, провозглашена политика всемерного укрепления государства.

Увы, существенней, как говаривал Воланд, «гораздо более важный вопрос: изменились ли все эти горожане внутренне?». Скажем больше: а не сделались ли они со временем хуже, чем прежде?

Конечно, дать обоснованную оценку таких изменений нелегко. Но она отражается на судьбе страны, а тут многое проясняется. Если народы России так и не осознали, что они перестали быть гражданами великой сверхдержавы (какой являлся СССР), то можно утверждать, что значительная часть «россиян» утратила чувство Родины.

Спору нет, бывшая советская государственная система была далека от совершенства. Но она была ориентирована на собственные силы, не эксплуатировала природу и народы других стран, имела колоссальные возможности для реализации крупных экономических и экологических проектов. Беда только, что эти возможности частенько использовались не слишком разумно, а то и некомпетентно. Была повинна в этом, как бывает в подобных случаях, руководящая «элита» и сложившаяся система управления общественным сознанием.

Однако немалую, а возможно, и наибольшую часть вины должны бы взять на себя те самые группы мнящих себя демократами, экологами, патриотами, интеллектуалами, деятелями культуры. Именно они не только поддержали противников великого канала, но и поносили, не сознавая свою некомпетентность (многие не понимали, что действуют на благо врагов России), этот проект в принципе.

В этом отношении судьба канала Сибирь — Приаралье весьма показательна. Ведь проект заморозили, а затем отвергли без сколько-нибудь серьезного обсуждения, без борьбы мнений. Горбачевское Политбюро с чьей-то подачи вынесло свой приговор, который с восторгом восприняли широкие массы узких специалистов, дружная толпа индивидуалистов.

…Мелкотравчатость государственных дел еще хуже, чем гигантомания, которая и не грозит государствам бывшего СССР, оттесненным на третьи роли в мировой экономике. Мы уже не можем себе позволить даже таких проектов, которые осуществляют Индия или Китай, по-хозяйски распоряжающиеся своей долей Иртыша. Индия не прочь продавать с выгодой часть своих водных ресурсов. Перераспределение вод — мероприятие общепринятое. В той же Индии, не говоря уж о США, строят гораздо больше каналов, чем даже в былом Союзе.

В Сибири, где находится 90 % водных ресурсов России, проживает около 20 % населения. В традиционных промышленных регионах и крупных городах накоплено в почвах, водоемах, водотоках, илах, грунтовых горизонтах столько вредных веществ, что чистая вода здесь — дефицит. Так почему бы не использовать активно, с пользой и выгодой, ежегодно возобновляемые воды сибирских рек?

Радетелям за экологическую чистоту следовало бы в первую очередь бороться с экономическим упадком и бесхозяйственностью, в результате которых выходят из строя или не создаются очистные сооружения, и несмотря на катастрофическое падение производства, природа наша бедствует, а ее невосполнимые богатства расхищаются.