Но вот чем это в итоге обернулось: когда они начали больше работать, чтобы регулярно выделять детям хотя бы какое-то время, пришлось стремительно понизить стандарты в домашнем хозяйстве. Между 34,5 часа в неделю и примерно 14 часами огромная разница. То есть, можно было бы работать за деньги по четыре часа каждый будний день, не теряя не секунды на чтение или игры с детьми.

Поскольку большинство семей с двойным доходом все же не разводят в туалете возбудителей тифа, я бы сказала, что эти лишние 20 часов оказались не такими уж необходимыми. В наши дни женщины просто не делают многие вещи, которые делали 40 лет назад. Мы не режем изюм — ни кухонными ножницами, ни другим способом. Мы не чистим детскую обувь, потому что наши дети носят кроссовки и кеды, а не двухцветные кожаные туфли, за которыми нужен особый уход. Мы не гладим электрические одеяла — и никакие одеяла вообще. Более того, я бы сказала, что, по крайней мере, часть домашней работы, на которую тратят время современные неработающие матери, тоже является необязательной, хотя ее меньше, чем в прошлом. Сегодня у таких матерей уходит на домашнюю работу около 26 часов в неделю, а 40 лет назад уходило около 37. Когда стандарты понижаются, они понижаются для всех, и неработающие матери получают побочный положительный эффект от этой тенденции. В 2008 году я брала интервью для журнала Doublethink у Гленны Мэтьюс, историка и автора книги «Просто домохозяйка. Подъем и упадок домашнего уюта» (Just a Housewife: The Rise and Fall of Domesticity). Сейчас ей за семьдесят, и вот какой эпизод она вспомнила о том времени, когда ей было двадцать с чем-то: «Однажды ко мне зашел человек, которому я не нравилась, а через неделю сказал: “Ты думаешь, ты такая неотразимая, а у тебя пыль под кроватью”. Сейчас я и представить не могу, что кто-нибудь счел пыль под кроватью поводом для стыда».

Что интересно, одновременно со снижением хозяйственных стандартов наблюдается сильное повышение стандартов в воспитании детей — и у мужчин, и у женщин.

Иногда доходит до смешного, особенно в среде яппи, говорит Пола Спенсер, автор колонки о материнстве в журнале Woman’s Day, чей девиз: «Еще никто не умер от одного шоколадного печенья». Спенсер сделала своей профессией насмешки над заскоками современных родителей. Она ставит галочки в списке: вручную растирать детскую пищу; класть салфетки на детские сиденья тележек в супермаркетах и надевать на детей гигиенические перчатки, чтобы они не прикасались к грязному миру; использовать карточки для обучения младенцев языку; записывать четырехлетнего ребенка в секцию футбола для малышей, «чтобы не опоздать с началом». «Эту фразу я слышу очень часто», — говорит Спенсер. Родители подвозят детей к автобусной остановке и просматривают их домашние задания, вместо того, чтобы научить заботиться о себе.

Как отмечает Спенсер, эти новые стандарты нельзя назвать совершенно безвредными. «Я знаю немало женщин, которые раздули работу матери до того, что она поглощает невообразимое количество часов», — говорит она, и эти часы тратятся не на взаимодействие с детьми. Если вы думаете, что родитель должен проверять каждую арифметическую задачу, делать валентинки для всех детей во втором классе, где учится ребенок, и самостоятельно готовить детское питание, то работать за деньги будет трудно. К счастью, есть подтверждения, что все это далеко не обязательно. Пример номер один — дом Спенсер: она воспитала четверых нормальных детей, работая по 40–50 часов все годы, когда они были маленькими.

Тем не менее в новом подходе к родительству есть масса привлекательного. Например, многие родители, успешно делающие карьеру, теперь проводят неоплачиваемые часы, занимаясь не домашним хозяйством, а детьми. И при этом сосредоточены на своих ключевых компетенциях — вещах, которые делают лучше всего и с которыми не могут так же хорошо справиться другие люди. Например, кто-нибудь (скажем, пекарня) отлично справится с приготовлением выпечки для дружеской встречи. Другие люди могут сшить детям одежду, — возможно, лучше и, определенно, гораздо быстрее, чем вы. Но этот производитель одежды не поможет ребенку полюбить книги, читая по ролям его обожаемую сказку на ночь так же хорошо, как вы.

Этот подход взял на вооружение Джеймс Андерсон. Днем он управляющий партнер в Clearview Capital, компании прямых инвестиций в городе Гринвич в штате Коннектикут. А по вечерам они с женой делят пятерых сыновей на четыре группы для чтения — мальчики пяти и семи лет вместе, а девяти, одиннадцати и тринадцати — отдельно. За последние годы они освоили отличную литературу для мальчиков всех возрастов: «Приключения Гекльберри Финна», «Приключения Тома Сойера», «20 000 лье под водой» и прочие классические книги. Чтение открывает детям окно в разные уголки мира. Еще каждому мальчику обещано, что, когда ему исполнится тринадцать, отец свозит только его в место, о котором больше всего хочется узнать. Например, Андерсон со старшим сыном много читают про Вторую мировую войну, поэтому планируют отправиться в Нормандию и посмотреть место высадки союзников.

Конечно, не все родители могут позволить себе свозить детей во Францию. Но каждый может придумать особые ритуалы, которые позволят по максиму использовать ключевую родительскую компетенцию — разделять ценности и создавать воспоминания вместе. Взгляните еще раз на свой «Список 100 вещей» из второй главы. Можно ли заняться чем-то из списка с детьми? Попросите их составить собственный список и посмотрите, какие ценные и интересные для них занятия подходят для всей семьи. Например, если вы оба любите плавать, ходите в ближайший бассейн так часто, как только сможете. Любой родитель может пойти с ребенком в библиотеку. Любой родитель может сочинять истории вместе с детьми, молиться и обсуждать религиозные тексты, делать что-то своими руками, возиться в огороде, посещать местные исторические места, заниматься хобби — например собирать пазлы. Постарайтесь по максимуму делиться своими умениями и увлечениями, потому что, если что-то вас радует, вероятно, оно понравится и детям. Например, я обожаю музыку, и Джаспер тоже, поэтому мы поем вместе песни, и я с нетерпением жду «Концертов для очень молодых людей» Нью-Йоркского филармонического оркестра, ориентированных на трехлеток.

Можно вместе заниматься физкультурой. Кевин Питер — директор по развитию в юридической службе, которая предоставляет льготные услуги жителям Филадельфии. Когда в 2009 году он готовился к триатлону Ironman в Луисвилле, он иногда брал одиннадцатилетнего сына на длинные пробежки: мальчик ехал рядом на велосипеде. Вместе они несколько раз бегали пятикилометровки. Кроме того, иногда они вместе ездят в школу и на работу — на автобусе и поезде. Маленькие дети всегда хотят что-нибудь делать вместе с родителями, но даже детей постарше можно увлечь подобной привычкой, если по вашему поведению видно, что вы действительно хотите провести с ними время. Это значит, что не стоит каждые три минуты проверять свой смартфон. Главное — относиться к детям как к привилегированным клиентом. Надо хорошо продумать время, которое вы собираетесь провести вместе, поскольку оно очень ценно. А если вы этого не сделаете, произойдет одно из двух.

Первая ловушка — стать рабом ежевечерней рутины: ужин, ванная и кровать. Работая над этой книгой, я попросила десятки людей вести журналы учета времени, и оказалось, многие так прилежно соблюдают подобные ритуалы, что по ним можно проверять часы. И все бы хорошо, если бы это их устраивало (к тому же, некоторым детям такие ритуалы необходимы). Но часто записи в журналах сопровождались жалобами: Я бы хотел быть внимательнее, когда провожу время с детьми. Иногда мне кажется, я просто хочу дожить до момента, когда они заснут. Все мы после работы чувствуем себя усталыми, легко поддаться скуке, а потом мучиться виной, ведь время с детьми должно быть наполнено смыслом и приносить удовольствие.