Двести пятый номер оказался закрытым изнутри. Калинин легонько постучал в дверь, нарушая гробовую тишину. Где-то внутри номера раздались крадущиеся шаги, и через секунду послышался тихий, испуганный голос, принадлежавший майору Козыреву:

– Кто там?

– Открывай, Гена, свои, – Полевин гаркнул, и непривычно оглушая, эхо прокатилось по коридору.

Замок заскрипел, и дверь отворилась, ослепляя ярким солнечным светом, проникающим из-за окна. Двухместный номер был небольшим, от силы квадратов двенадцать, не больше. Маленький коридор еле-еле вмещал двух человек. В ванной комнате, напоминавший больше чулан под лестницей в каморке папы Карло, умещались унитаз, раковина и поддон, заменявший душевую кабину. В комнате стояли две кровати, журнальный столик, на котором приютился старенький отечественный телевизор, а также две лакированных тумбочки брежневских времен. Впятером в помещении сложно было развернуться, да и дышать тяжело. Окна были запечатаны широким медицинским пластырем, препятствующим поступлению в номер свежего осеннего воздуха.

На одной из прикроватных тумбочек расположилась скромная снедь: тонкие порезанные ломтики аппетитного сала, несколько очищенных куриных яиц, несколько помидоров и огурцов и полбуханки хлеба.

– Вы чего это, жрать сюда приехали? – сурово произнес Полевин, взял со стола кусочек сала и засунул его себе в рот.

– Да вы кушайте, Игорь Васильевич, кушайте, – вкрадчивым голосом сказал оперработник отделения майор Скворцов Александр Иванович и метнул свой взгляд в сторону спинки кровати.

– У нас, Игорь Васильевич, обеденный перерыв, – вмешался Козырев и повторил жест Скворцова.

Это не осталось незамеченным для Калинина и он, нагнувшись над спинкой, посмотрел на пол. Опыт наблюдения не подвел его. Там стояла початая бутылка водки, которую он немедленно извлек из тайника и со стуком поставил ее рядом с закуской.

– Да уж, – сказал он. – Так, значит, мы работаем? Александр Иванович опустил глаза и порозовел.

– Вы что, совсем спятили? – заревел Полевин. – Мы с Андреем Юрьевичем, можно сказать, жизнью рискуем, а вы здесь вместо того, чтобы технику устанавливать, попойки устраиваете. Что о нас народ подумает?

– Мы же Игорь Васильевич, по легенде… – замямлил Козырев. – У нас в плане оперативно-технического мероприятия такая легенда. Она даже генералом утверждена.

– Это что эта за легенда такая? – продолжил наседать Полевин.

– Мы специалисты. Прибыли в командировку на сахарный завод. Будем оборудование чинить.

– Ну и чините свое оборудование.

– Так сегодня же суббота. Завод не работает. А в выходные командировочные отдыхают.

– Водку пьют?

– А что еще им делать? Где вы видели трезвых командировочных?

– Ты, майор, эту лапшу вешай на уши работникам гостиницы, а не мне. Меня вашими легендами не проведешь. Я таких, как вы, в гробу видал, – заорал Полевин.

– Васильевич, ты потише, – полушепотом попросил Калинин и испуганно посмотрел на дверь, словно ожидая появления за нею кого-то из персонала, а потом так же тихо обратился и к технарям: – Как идет работа?

– Мы уже все сделали, Андрей Юрьевич.

– Сделали? А что ж не докладываете, Игоря Васильевича расстраиваете?

– Да мы не успели. Вы же сразу нас прижали.

– Прижали… – улыбнулся Калинин. – Какие же вы сотрудники ФСБ, если вас можно так легко прижать? Давайте рассказывайте и все показывайте.

– Мы установили камеры в четырех местах. Сделали все в лучшем виде. Мертвого пространства совсем нет, – он открыл дипломат и включил прибор, похожий на экран телевизора. Он заработал и продемонстрировал в каждом своем углу по цветной картинке. Номер был как на ладони. Даже ванная комната, и та полностью просматривалась.

– Ну что ж, молодцы, – успокоился Полевин и наконец-то выдавил из себя улыбку. – Можете, когда хотите. А как сигнал будет передаваться?

– По радиоволнам, Игорь Васильевич. Можем дипломат оставить в отделении и оттуда наблюдать за происходящим.

– Ну что ж. Это правильно. Мы с Андреем Юрьевичем, тогда пойдем в отделение, ну а вы… – он весело посмотрел на офицеров. – Вы располагайтесь здесь. Можете отдыхать до завтра. Ешьте, пейте на здоровье, а мы будем за вами наблюдать. Да, Юрьевич?

– Решение верное, Васильевич. Давай нам, Гена, свою технику. Мы заодно ее проверим.

Козырев с испугу приоткрыл рот, его лысая голова снова покраснела.

– Так вы же не разберетесь.

– Фу ты ну ты, не разберемся, – подначил его Калинин. – Еще как разберемся. И вам хорошо, и нам поспокойней будет.

– Конечно, Юрьевич. Все у нас будет под контролем. Вы же не будете здесь чудить, зная, что за вами наблюдают, как в передаче «За окном», – сказал Полевин. – А что касается того, разберемся или нет, то эту проблему мы просто решим. Ты, Гена, поедешь сейчас с нами в отделение. Там сам все включишь, проверишь, и водитель спокойненько тебя назад отвезет.

– Игорь Васильевич, а что, мы сегодня домой не поедем?

– Не поедете. Кто ваши камеры будет охранять?

– Вон, Александр Иванович, пусть охраняет, – предложил Козырев и посмотрел на оперуполномоченного.

– Нет, мужики, будете вместе охранять. Вдруг завтра рано утром все произойдет, а вы включить не успеете. Из-за вас вся операция провалится. Так мы не работаем.

– Да мы с самого раннего утра будем на месте.

– Я сказал нет! – рявкнул Полевин. – На пенсии отдохнете. Ничего с вами не случится, если один раз дома не заночуете.

– Да мы постоянно в таком режиме работаем. Жены нас не видят. Уже дуются.

– С женами надо проводить политико-воспитательную работу, а если не понимают, то менять их нужно на хрен, – ответил Полевин и, развернувшись к выходу, сказал: – Все, хватит ныть. Бери, Гена, свою балалайку и дуй за нами.

Н-ск, квартира подполковника Калинина, 28 сентября 2002 года, 22 часа 11 минут

Эмоции переполняют меня. Желательно их выразить на бумаге, но усталость берет свое. Хочется все бросить и уснуть. Завтра рано вставать. К семи я должен быть на работе. Меня ждет безумный день. И дело не в реализации сомнительных материалов. Я смутно верю в их благополучный исход. Уж очень много там белых пятен. Проблема в большом скоплении народа, который должен появиться в отделении. Его надо чем-то занять, накормить и напоить, а потом еще оправдываться перед генералом за отвлечение сил УФСБ на негодный объект. Стыд-то какой! А с Полевина, как с гуся вода. Никакими доводами его не проймешь. Стоит на своем. На все у него имеется свое особое мнение. Хотя даже невооруженным глазом видно – лажа, полная чушь. Надеюсь, завтра он это поймет.

г. Л-ск Н-ской области, 29 сентября 2002 года, 7 часов 20 минут