Таких геройств Аня больше не повторяла, позже признавшись, что обычно такой напор ей не свойственен, просто вечер у Макаровых не смог оставить её равнодушной к нашей беде. Я же, хоть и возмутился такому видению моей семьи (не было у нас никакой беды!), решил продолжить наше знакомство. Анна как-то ненавязчиво, но удивительно быстро вплелась в канву нашей жизни, временами помогая Арсению с уроками, организовывая наши культурные вечера и многое другое.

Любовь между нами случилась отнюдь не от большой страсти, да мне это и не нужно было. Нашему с сыном хаосу нужна была толика разумности, и Аня прекрасно справилась с этой ролью.

Целых три года у нас действительно получалось изображать из себя образцово-показательную семью. Она переехала к нам, забрала Сеньку в свою гимназию, притупила моё вечное чувство вины перед сыном… И всё было хорошо, пока оба не поняли, что у этого «хорошо» нет никакого будущего. Качества, которые я когда-то так ценил в этой замечательной женщине, вдруг стали раздражать. С ней же даже толком и разругаться нельзя было. Аня либо сглаживала углы, либо начинала давить аргументами, да так, что оспорить их было невозможно. Я признавал её правоту, при этом ощущая, как меня затапливает нелепым желанием сделать всё наоборот.

Мне нравилось верить в то, что мы расстались цивилизованно, без скандалов и лишних сцен. И если я поначалу переживал, как Сенька отнесётся к нашему решению, то позже лишь убедился в правильности своего выбора. Когда за Аней закрылась дверь, мы с ним вместе выдохнули с облегчением — атмосфера в последнее время в доме была под напряжением.

Но наше общение с Аней мы не прекратили: она продолжала присматривать за Сенькой, а я иногда обращался к ней с вопросами, которые ставили меня в тупик.

Как в этот самый раз.

***

— Вернулся, да, — подтвердил очевидное. — Что тут Арсений без меня учудил?

— А что, его мать с тобой не поделилась? — съехидничала Аня, и это было что-то новое. Склонности к нападкам я за ней до этого не замечал.

— Это тоже хотелось бы обсудить.

— Игорь, ты действительно позволил этой женщине начать общаться с Арсением?! — обычно умиротворённое лицо Ани скривилось, как если бы она говорила о чём-то мерзком.

Напрягся. Можно подумать, что это не я прошедшей ночью схлестнулся с Олесей в словесной перепалке, испугавшись её появлению в нашей жизни. Но это был я и мои отношения с ней, а у всех остальных… не было прав предъявлять к Бодровой какие-либо претензии. Странные мысли, странные желания, и, наверное, Макаров был действительно прав, когда усомнился в моей адекватности, но претензии Ани к Олесе мне не понравились.

— Я сам разберусь, — не совсем дружелюбно отрезал.

Хозяйка кабинета хмыкнула, а я вдруг понял, насколько этот разговор похож на нашу утреннюю перепалку с Сенькой.

— Ань, я не хочу ругаться. Но я прошу тебя помочь мне. Если ты что-то знаешь про то, что случилось, то объясни. Или я попросту не буду больше тратить твоё время.

В общении с ней мне всегда хотелось быть таким же взвешенным и рассудительным, но её это почему-то задевало, и каждый раз я чувствовал себя провинившимся учеником.

Женщина помедлила, и на какой-то миг мне показалось, что в её глазах промелькнула печаль, словно я лишил её последних надежд. Странно, но я был уверен, что все точки между нами давно были расставлены.

— Всё просто, — пожала плечами Аня. — Сеня разругался с одноклассником, и тот заявил ему, что Арсений никому не нужен, раз от него отказалась собственная мать…

В груди что-то болезненно заныло, а в голову ударила волна ярости. Никто не имел права говорить такое моему сыну. Я даже зубами скрипнул, переваривая услышанное. Первая реакция была — защищать. Словно он был совсем маленький и впервые навернулся с ходунков, которые я тогда в порыве гнева выбросил на хрен.

Но благоразумие всё же возобладало и, рвано выдохнув, я взял себя в руки.

Аня видела мою реакцию, но не стала её комментировать, продолжив свой рассказ:

— Он, как и ожидалось, вспылил, полез в драку.

— Ну и правильно.

— Игорь! — предупреждающе воскликнула она тоном, означающим, что это неразумно. — Да, его задели, но мы должны учить Сеню решать конфликты без кулаков.

Да, должны, но ведь бывают такие ситуации, когда сдержаться просто невозможно.

— Дальше?

— Дальше тебя вызвали к Татьяне Викторовне, но ты был вне зоны доступа, и тогда Арсений привёл с собой её…

— Олесю.

— Что? — нахмурила Аня брови.

— Арсений привёл Олесю. У неё имя есть.

Моя бывшая обречённо покачала головой, решив, что спорить со мной бесполезно.

— В общем, твоя Олеся, — следует ли говорить, что имя Бодровой интонационно практически выплюнули? — пришла на встречу, заявила, что Сеня временно живёт с ней, что она его мать и что все проблемы с учёбой они…

— Проблемы с учёбой?

— Игорь, ты вообще хоть что-то знаешь о собственном ребёнке?

Как я любил эти моменты. Давно заметил, что стоило у Сеньки появиться проблеме, как каждый второй норовил мне ткнуть этим в лицо. Как-то так повелось в нашем обществе, что если у ребёнка был только один отец, то он обязательно не справлялся. Смешно, то, что прощалось женщинам, осуждалось у мужчин и наоборот.

— Хорошо, я понял.

Разговаривать с Аней пропало всякое желание, наверное, я просто не ожидал, что она начнёт тыкать меня носом в мои же упущения. По крайней мере, раньше она всегда поддерживала меня, даже когда мы расстались. Сейчас выходило, что я вдруг превратился во врага не только для Сени, но и для неё.

Интересно, чем же я умудрился так нагрешить за две недели своего отсутствия?

Из-за двери послышался звонок, ознаменовавший, что уроки начнутся через пять минут, и в класс хлынула толпа школьников. Я уже собрался уходить, когда Аня всё-таки отважилась сказать то, что её терзало на самом деле:

— Почему ты готов опять впустить в вашу жизнь эту женщину, а нам не дал и шанса?

В её голосе звучала обида пополам с осуждением. Ну что ж, это, по крайне мере, всё объясняло. Я печально улыбнулся:

— Спасибо тебе за всё. Извини, что взвалил на тебя заботы об Арсении, но теперь он только моя ответственность.

***

До обеда я успел заехать в офис, нагнать там шухера и переделать внушительный объём срочных задач. За время моего отсутствия ничего криминального не случилось, всё здесь работало как надо, в отличие от дел семейных.

После уроков от Сени пришло краткое: «Ушёл на гитару». Пальцы уже начали печатать категоричное «Нет, быстро домой», но вместо того, чтобы нажать на отправку, я заблокировал смартфон и откинул его в сторону.