Достаточно изучить язык, иметь представление о традициях и правилах вежества и не особо выделяться: византийский священник смотрится на окраине языческого мира вполне органично (кривичи и скандинавы как всякие многобожники не отрицают существование Христа, но жертвуют своим богам), а вот камуфляж, теперь упрятанный в мешок, валяющийся под лавкой в мужском доме, вызывал бы у ладожан в лучшем случае недоумение.

Кто знает, вдруг некоторые «хранители» Дверей настолько хорошо освоились с прорехами в пространстве-времени, что запросто проводят здесь часть своей жизни? Нетронутая экология, натуральные продукты – почему бы не отдохнуть месяц-другой в отдаленном прошлом?

К этой парочке следует ненавязчиво присмотреться, кажется, они прибыли в Альдейгьюборг на одном из трех кораблей, приставших к берегу нынешним днем – с холма видны два дракара и торговое судно, называемое данами «кнорром». Кнорр и боевая ладья появились с юга, со стороны Хольмгарда, третий корабль подошел на веслах из Нево-озера, он как раз разгружается.

Пока не следует привлекать внимание «англичан», лица у них какие-то… неприятные, что ли? Держатся обособленно, чуть в сторонке от других людей. Взгляды холодно-надменные – тот, что повыше, мимолетно оглядел Славика и едва заметно дернул щекой, словно выражая легкое презрение к плохо одетому варвару.

Тинг показался Славику скучным – ничего не понятно, старейшины и военные вожди ведут долгие степенные речи, иногда обычные воины и охотники выражают свое отношение к их словам одобрительным гулом или, наоборот, резким «Нэй, трэгр!». Чужеземцу на этом собрании делать нечего. Славик постоял за общим кругом минут двадцать, вздохнул и направился вверх по холму, домой: в животе урчит, да и разморило под солнцем, поспать бы недолго…

Поел свинины с хлебом, снова расстроившись из-за отсутствия соли – в датской слободе ее экономили, дорогой товар, почти на вес серебра! – и улегся на свою лавку. Закрыл глаза, начал размышлять о перспективах на ближайшее будущее, выглядевшее довольно смутно.

Последние дни Рёрик все чаще поминал Кёнугард, большой город на юге – даны явно собираются в дальний поход, а это значит, что вернуться к Двери будет невозможно. Если будет принято решение уходить, то делать это надо в ближайшие дни: отсюда до устья Невы километров сто двадцать, и то если по прямой, но ведь через лес и болота не пойдешь?

Округлим, выходит полторы сотни или двести кэмэ – н-да, далековато. Пускай, такое расстояние можно преодолеть дней за семь-восемь, но главное затруднение в другом: лес крайне опасен. Даже бесстрашные норманны говорят о недобрых событиях в окрестностях города, понизив голос и сжимая в кулаках обереги – они сильно встревожены, и тревога эта носит мистический характер. Нет ничего хуже неизвестного колдовства.

Все равно надо каким угодно способом вернуться! Тайком пробраться на корабль, идущий в Балтику? Спрятаться там негде, выгонят, а то и зарежут. Попробовать объяснить Кетилю или Рёрику, что они могут заполучить своего ненаглядного Трюггви (как-то он там, в Питере?), только проводив Слейфа-гасти к Двери?..

Так и не придумав толкового плана действий, Славик задремал, а когда проснулся, разбуженный уверенным похлопыванием по плечу, понял, что далеко не все сюрпризы этого сумасшедшего дня исчерпаны:

– Подъем, подъем. – На лавке устроился незнакомый пожилой человек, обликом походивший на любого из дружинников Рёрика. Волосы заплетены в косу, на шее обычный набор амулетов, включая коловорот, молот Тора и серебряную лошадку, богатый пояс с нашитыми серебряными монетами, коричневая рубаха, шаровары… Глаза хитрющие, будто задумал невесть какую шутку.

– Что? – Славика аж подбросило. Дыхание перехватило. – Вы…

– Да, – кивнув, усмехнулся седой. – Слава, когда вы в следующий раз пойдете в церковь, поставьте свечку. Даже две. Первую за то, что мы с Трюггви Гуннарсоном успели вас найти, а вторую – за самого Трюггви, пускай он и закоренелый язычник.

Тут Славик осознал, что питерский гость стоит за плечом старикана и радостно лыбится.

– Мы уже успели переговорить с Рёриком-конунгом, – невозмутимо продолжал седой. – Сразу после тинга. Конунг согласен отпустить вас и вернуть все вещи без выкупа: Трюггви рассказал ему историю с хелльдирром, и Рёрик благодарен вам за спасение жизни годи.

– Подождите-подождите. – Славик замотал головой. Ему казалось, что сон продолжается. Выпалил единым духом: – Вы кто? Как вы здесь оказались? Прошли через Дверь? А где Серега? Что с квартирой?

– Успокойтесь, – внушительно сказал человек. – Обещаю, я отвечу на все вопросы. Несколько позже. Вначале разрешите узнать, это вы накладывали швы на плечо Трюггви-годи? После ранений?

– Конечно я. А в чем дело?

– Ни в чем. Отличная работа, вы профессионал. Швы придется снять этим вечером или завтра с утра, Трюггви останется в Альдейгьюборге, а ближайшие лекари, владеющие этим умением, находятся в Византии или Халифате. Мы обязаны как можно скорее оказаться в дельте Невы. Тем более, что в этом городе находятся Грау, Серые – не ожидал их здесь встретить. Незачем привлекать внимание.

– «Серые»? – не понял Славик.

– Ах, конечно, вы же не знаете… Потом объясню, это очень долгая история. Я обязан взять с вас слово: никуда не уходить из датской слободы и крайне желательно не терять меня из виду. Повторяю: вам очень повезло – здесь можно было застрять надолго, если не навсегда. Или погибнуть, что гораздо вероятнее. Слава богу, этого не произошло. Поднимайтесь, у нас есть неотложные дела. В первую очередь необходимо еще раз встретиться с Рёриком-конунгом, он сейчас в доме старейшины…

* * *

Славик заболел.

Проведя целую неделю в условиях, близких к экстремальным (с точки зрения психологического комфорта), даже ни разу не чихнул, а дома первым же вечером свалился с высокой температурой, ознобом и ломотой в костях.

– Скорее всего, последствия тяжелого стресса, – определил Владимир Платонович, спаситель, избавитель и вообще, как выяснилось, отличный мужик. На «ты» он начал обращаться к Славику в день встречи, сиречь позавчера, быстро найдя общий язык с гражданином Российской Федерации образца XXI века. – Ты постоянно был в сильном напряжении, а теперь резко расслабился. Психосоматика, вот что это. Должен знать.

– Знаю, – прохрипел Славик, свернувшийся калачиком на диване в гостиной и укрытый теплым одеялом. Потряхивало изрядно, при разговоре зубы стучали. И пот в три ручья. – Пройдет…

– Скорее всего – пройдет. А если ты, друг любезный, подхватил там какую-нибудь инфекцию, о которой в наши времена и слыхом не слыхивали? Были прецеденты. Вирусы и бактерии стремительно мутируют, некоторые их виды исчезают, другие появляются. Откуда мы знаем, чем болели люди полторы или две тысячи лет назад? Скажу больше: ты мог занести на ту сторону современную заразу – к примеру грипп.

– Грипп? – удивился Славик. – Он же…

– Не перебивай. В древности не отмечено случаев эпидемий гриппа – впервые он появился в Европе только в конце шестнадцатого века, завезли из Азии. Эпоха великих географических открытий принесла на наш континент не только знания, пряности и золото… Я поражаюсь не только твоей неосторожности, но еще и неслыханной самонадеянности, перерастающей в безрассудство. Надеюсь, первый урок не пройдет даром и ты поймешь, что шутить с Дверьми нельзя.