– А что он делал на его борту? – спросил Джордино.

Девушка покачала головой.

– Никто не знает. Сент-Джулиен собирается попытаться это выяснить и заняться поисками. Он полагает, что камень был с Бойдом на борту «Мэна».

Все молчали, размышляя о гибели военного корабля, ставшей причиной войны между Испанией и Америкой.

Наконец, Дирк посмотрел на отца и хитро улыбнулся.

– Ты сказал, что мы направляемся в место, которое находится в двадцати милях от берега Гаваны?

– Совершенно верно.

– Тогда мы окажемся примерно там, где нужно!

– Это в каком смысле?

– Если я прав, – пояснил Дирк, – то на месте, где «Мэн» нашел свой последний приют.

Когда в 1898 году военный крейсер «Мэн» неожиданно взорвался, а вместе с ним погиб двести шестьдесят один человек, мгновенно прозвучал сигнал к войне. И хотя до сих пор причина возникновения искры, из-за которой взлетел на воздух пороховой склад, остается неизвестной, все указывало на то, что виновата в случившемся была Испания. Верноподданнические выступления, подогреваемые воплями желтой прессы, быстро привели к объявлению войны.

Начавшаяся в результате Испано-американская война продолжалась недолго. Через несколько месяцев американский военно-морской флот разбил наголову испанцев в сражении при Сантьяго и Маниле. В июле Мужественные всадники Рузвельта одержали победу у холма Сан-Хуан, и к августу воюющие стороны заключили мир.

После окончания войны, как это ни странно, все забыли причину, по которой она началась. Изувеченные обломки «Мэна» более декады пролежали на дне, все больше погружаясь в ил в гавани Гаваны, и вскоре над водой торчала только ржавая мачта. Исторический интерес, а также желание убрать обломки из гавани, наконец, заставили Конгресс выделить фонды для поднятия корабля.

Совершив подвиг технической мысли, который, по предсказаниям многих, был обречен на поражение, специалисты из Инженерного корпуса армии соорудили вокруг затонувшего корабля шпунтовое ограждение и выкачали оттуда всю воду. Представший их глазам покрытый грязью и илом корабль являл собой кучу искореженного металла. Инженеры срезали все лишнее и заделали бреши. В марте 1912 года корабль сняли с мели и отбуксировали в море, где торжественно затопили под его флагами.

Сидя на капитанском мостике «Саргассова моря», Питт изучал столетней давности координаты кораблекрушения, отмеченные на цифровой карте побережья Кубы.

– Они затопили его примерно в четырех милях от берега. Возможно, в 1912 году это было открытое море, но сегодня территориальная граница проходит на расстоянии двенадцати миль. Если мы сунемся на место катастрофы, мы вполне можем стать постоянными гостями Революционных вооруженных сил Кубы.

Джордино выдохнул облако синего дыма от зажженной сигары.

– Интересно, они разрешают курить в своих тюрьмах?

Саммер стояла рядом с братом около руля и смотрела на синие просторы совершенно спокойного моря.

– Мы можем исследовать обломки удаленно, – сказала она.

Джордино кивнул:

– Вряд ли кто-нибудь обидится, если мы отправим АПА на поиски обломков и он там немного поплавает. В зависимости от того, как корабль ударился о дно, может получиться очень неплохая картинка.

– Хорошо, – сказал Питт. – Но сейчас у нас есть дело поважнее. Я даю вам двенадцать часов, а потом мы отправимся на место, где затонула «Альта». И постарайтесь сделать так, чтобы кубинцы не получили мой АПА.

– А как насчет твоего глубоководного поискового робота, Эл? Если с помощью АПА мы найдем обломки, можно будет послать туда одну из твоих гусениц, чтобы она его исследовала?

– Если в воде будет находиться ретранслятор, мы сможем управлять им в реальном времени прямо с корабля. Кстати, заодно и проверим, на что он способен, – Джордино выпрямился и отложил сигару. – Может, мне даже удастся снабдить АПА специальным прибором, который он сможет сбросить и, таким образом, сэкономить нам время.

Питт знал, что корабль с американским флагом, болтающийся в территориальных водах Кубы, в особенности недалеко от Гаваны, непременно привлечет ненужное внимание. Поэтому, как только Эл через час запустил АПА, он отвел «Саргассово море» на несколько миль от водной границы Кубы.

Запрограммированный Джордино желтый АПА помчался в сторону последних известных координат нахождения «Мэна» и опустился на дно, включив по пути сенсоры, настроенные на поиск большой магнитной аномалии.

Через шесть часов аппарат закончил разведку и подал сигнал на корабль НУПИ. Окруженный членами семьи Питт, Джордино принялся изучать результаты. На мониторе появилась квадратная диаграмма, заполненная вертикальными линиями, испещренными пузырьками в форме амебы.

– У нас тут несколько небольших магнитных аномалий. И одна серьезная на четырнадцатом участке, – Эл показал на большую красную кляксу.

– Давайте посмотрим на данные сонара, – предложил Питт.

Джордино вывел на экран данные сонара и принялся быстро их просматривать, пока в углу не появилась цифра четырнадцать.

– Магнитная аномалия находится около вершины линии, – сказал он, вернув видеоизображению его нормальную скорость.

На экране появилась золотистая картинка морского дня. Система сонаров показывала окутанные тенями камни, холмы и прочие возвышенности на дне. Через некоторое время в углу экрана появились темные очертания какого-то объекта, имевшего форму трапеции. Эл остановил запись.

– Вот он!

Саммер и Дирк наклонились к экрану, чтобы получше рассмотреть картинку – не вызывало сомнений, что перед ними изящные очертания кормы старого военного корабля. Противоположный конец был необычно острым – там армейские инженеры срезали часть корпуса и приделали переборку, чтобы поднять «Мэн». Складывалось впечатление, что корабль стоял на киле, слегка наклонившись в сторону.

По спине Саммер побежали мурашки.

– Он выглядит целым и вполне доступным. Эл, как ты думаешь, ты сможешь отправить к нему одну из твоих гусениц?

– Задача уже решена, – Джордино ухмыльнулся. – Пока АПА проводил разведку, я попросил механиков сделать упряжь с датчиком времени. Аппарат сможет доставить поискового робота к месту и немного там поплавать, пока не сработает таймер. Гусеница выпустит ретранслятор, когда начнет подниматься, и мы сможем пройти по всему кораблю.

– А вам не приходило в голову, что ваш камень мог погибнуть во время взрыва или оказаться на дне гавани? – спросил Питт.

– На самом деле, мы не знаем, возможно, он действительно был уничтожен взрывом, – ответила Саммер. – Что же до гавани, Перлмуттер сказал нам, что операция по спасению «Мэна» была тщательно задокументирована. Они даже прочесали все дно вокруг места катастрофы. Нигде не говорится о том, что кто-то видел камень.