– Вот сволочь, – не сдержался Голубцов. – Нужно обращаться в суд!

– Ах, оставьте, дорогой вы наш товарищ, – вздохнула Зоя Терентьевна, махнув рукой, – в наших судах правды не добьешься.

– Не скажите, Зоя Терентьевна, не скажите! – Голубцов поднял палец вверх. – Это смотря какого адвоката нанять.

– Я придумала! – воскликнула вдруг Юлька.

Ей в голову пришла блестящая мысль. Она поделилась ею тут же. Ее комнату нужно продать! Она все равно не сможет нормально жить с алкашами, которыми ее пугал прораб. А на вырученные деньги нанять хорошего адвоката и отвоевать отдельную жилплощадь для Зои Терентьевны. А сама Юлька опять вернется в общежитие. Найдет покой. Она молодая, у нее все еще впереди. Голубцову ее идея не понравилась, но он нашел в ней рациональное зерно. Юлька стала настаивать, после чего побежала вниз и начала перетаскивать из «Газели» свои коробки. Она решила их временно сложить у Зои Терентьевны, чтобы по три раза не переезжать. А завтра она начнет оформлять право собственности и одновременно продажу комнаты. И никто ее от этого не отговорит!

Когда вещи обеих соседок были снесены в одну комнату, Юлька, Зоя Терентьевна и Голубцов расселись по табуретам и тяжело вздохнули. За стенкой голосили, причитали, ругались, стонали – жили своей жизнью новые соседи.

Неожиданно все смолкло, и такая тишина разлилась вокруг, словно Юлька оглохла сразу на оба уха. Но нет, она услышала тяжелые шаги и стук каблуков, приближающихся к их двери.

– Еле отыскали! – Дверь распахнулась без стука, и на пороге в облаке дорогущего парфюма появилась Валерия.

Юлькино сердце екнуло. Она ждала, что тяжело шагал все еще нездоровый Сергей. Но нет, вместо него в комнату вошел другой мужчина, но такой же брутальный и холеный. Юлька напряглась потому, что ничего хорошего от незваных визитеров не ожидала. Голубцов подскочил и придирчиво уставился на Валерию, игнорируя ее неземную красоту. Вот это мужчина, подумала Юлька про Голубцова, не мужчина, а кремень.

– Зоя Терентьевна, – пробасил Бугров, – здравствуйте!

Он бесцеремонно уселся на табурет Голубцова и пожал руку Поливанцевой.

– Мы знакомы? – спросила та и полезла в карман платья за очками.

– Мы знакомы, – радостно сообщил гость.

– Какая гадость! – воскликнула Валерия, брезгливо оглядывая комнатуху учительницы. – Я хотела сказать, какая радость, такая встреча, – тут же исправилась она, поймав суровый взгляд Бугрова. – Довольно мило, – она пожала плечами, взявшись двумя пальчиками за белоснежную салфетку.

Ссориться с Бугровым, едва наладив отношения, она не собиралась.

Зоя Терентьевна протерла стекла носовым платком и нацепила очки на нос. Она страдала дальнозоркостью, смутно видела вблизи.

– Мой ученик, – прошептала она, приглядываясь к Бугрову.

– В десятку! – довольно сказал тот, продолжая ждать, пока старая учительница его узнает.

– Хорошист Федоров? Нет. Отличник Матушкин? Нет. Золотой медалист Редькин? Не похож.

– Двоечник Бугров! – радостно сообщил ей Бугров.

– Ленечка?! – всплеснула руками старая дама. – Ленечка Бугров, который не хотел учиться, но обладал исключительной памятью и смекалкой?! Ты постоянно опаздывал на мои уроки и врал, что переводил старушек через дорогу. А от самого пахло сигаретным дымом! Курил в туалете?

– Курил, – признался Бугров, продолжавший сиять как начищенный электрочайник.

– Врал?

– Врал!

– И как же ты выбился в люди?

– Благодаря вам! Помните, Зоя Терентьевна, как на выпускном балу вы сказали Катьке Анохиной, за которой я тогда ухаживал, что Леня Бугров ничего в жизни не добьется?

– Ах, Бугров, разве ж можно верить учительским прогнозам?! – грустно покачала головой Зоя Терентьевна.

– Я вам поверил, – вздохнул Бугров. – И подумал, а ведь так и будет, ничего в жизни не добьюсь! Взялся за ум и добился. Теперь я второй человек в солидной корпорации, которой принадлежит половина столицы.

– Что ты говоришь…

– А то! Если бы не вы, Зоя Терентьевна, я бы так и продолжил пить вино на детских площадках и курить траву. Тогда мне ваши слова запали в душу. Подумал: а сделаю-ка я назло!

– Кому? Катерине? – уточнила Зоя Терентьевна.

– Вам! Кому же еще? И сделал!

– Ленечка, это ты правильно поступил… – согласилась старая учительница.

– Правильно? – выдохнула Юлька, пораженная такой встречей. – Вам назло – это правильно?

– Педагогические подходы к детям, – возразила ей Зоя Терентьевна, – должны быть разными. Видишь, я подстегнула ученика, и из него вышел толк.

– Так вы это специально сказали?! – теперь поразился Бугров.

– Разумеется, на многое я не рассчитывала, – призналась бывшая учительница. – Но с твоими способностями было грех пить вино и курить траву. Как видишь, я оказалась права.

– А Катька что? – спросила Юлька.

– А что Катька? – хмыкнул Бугров. – Бросила меня после этих слов!

– Вот дура! – в сердцах вырвалось у Валерии. – Ой, извините.

– Отчего же? – улыбнулся ей Бугров. – Дура она и есть дура, теперь локти кусает у своей драной шубы. Но что я о себе да о себе. Вы теперь рассказывайте, Зоя Терентьевна, как живете!

Старая учительница сразу сникла, тихо вздохнула, стараясь, чтобы никто не заметил ее смущение, и обвела руками комнату.

– Вот так и живу.

– Благодаря вам! – вставила свои пять копеек Юлька.

– Так, так, – нахмурился Голубцов. – Так вы это тот субъект, который собирается строить развлекательный центр на месте разрушенного дома?!

– Я много чего теперь строю, – отмахнулся от него Бугров.

– Это из-за вас Зоя Терентьевна оказалась здесь! – с жаром воскликнула Юля. – Нас выселили! Ее выселили из дома, предназначенного под снос!

И Юлька все вывалила на голову Бугрова. Пусть гад не радуется, что сделал учительнице назло, пусть знает, что он ее просто добил за все хорошее, что она ему сделала… О, она много чего хорошего ему делала: двойки ставила и ничтожеством называла.

Юлька закончила гневную тираду и замолчала.

– Я не знал, что там такая сложная обстановка, – растерялся Бугров. – Хомяков докладывал, что все в порядке.

– Все в порядке, не волнуйтесь, – снова начала Юлька. – Я продаю свою комнату, и мы нанимаем хорошего адвоката, чтобы выбить Зое Терентьевне приличное жилье!

– Ты становишься бомжом?! – обомлела Валерия. – Бедный Степанцов! Принц и бомжиха! Какой пассаж.

– Помолчи, Валерия, – рявкнул на нее Бугров. – Это мое дело! Я виноват, что недоследил. Я исправлю. Кто, кроме вас, еще не доволен выделенной площадью?