Никодим многозначительно поглядел на Алису.

Алиса тут же решила, что попросит Тесака, пусть лучше голову ей отрубит, лишь бы не попасть Моржу в лапы.

– Откуда вы столько всего знаете? – спросила Алиса.

– Морж, не опасаясь, разговаривает в нашем присутствии. Для него мы только тупые твари, диковины для его ринга, – Большинство людей думают так же, поэтому мы многое слышим. Наши меньшие братья знают все секреты, потому что живут в стенах, под землей, а люди при нас творят что хотят, не скрываясь.

– Не сочтите за бестактность, можно узнать… почему вы гораздо крупнее, чем другие ваши сородичи?

Алисе не хотелось называть их крысами. Может, они тоже предпочитали зваться как-нибудь по-другому.

– Из-за волшебства, конечно. Из-за эликсира, который Гусеница продал Моржу.

«Но сварил его, наверное, не Гусеница», – подумала Алиса. Это все проделки Чеширского: пирожные, от которых уменьшаешься, и эликсиры, от которых растешь.

– А что бы вы сделали, если бы я не была волшебницей, и не говорила по-вашему? – вслух подумала Алиса.

Никодим сверкнул зубами, отнюдь не улыбаясь.

– Если бы ты не заговорила, мы бы скормили вас детям.

Алиса обрадовалась, что Тесак не понимает по-крысиному, иначе бы наверняка принял эти слова за угрозу.

– Спасибо, – сказала Алиса, отталкивая Тесака с дороги. Тот очень неохотно подчинился. – Спасибо, что рассказали нам о намерениях Моржа. Всего хорошего вам и вашим родным.

Крыса кивнула Алисе.

– А я надеюсь, что ваши дорожки с ним не пересекутся. Он не такой добрый, как Гусеница.

Гусеница был вовсе не добрый. Алиса поняла, что крыса имела в виду. Морж был гораздо страшнее.

Алиса и Тесак прижались к стене пещеры, чтобы пропустить крыс. Коридор был таким узким, что некоторые все равно их задевали, проходя мимо. Алиса затаила дыхание, чтобы не чувствовать их звериный мускусный запах, и постаралась не вздрагивать от прикосновений их шерсти и хвостов.

Наконец они ушли, писк и скрежет когтей затихли вдали. Тесак вопросительно взглянул на нее. Алиса вздохнула и побрела в том направлении, откуда пришли крысы, объясняя Тесаку на ходу все, что узнала.

– Значит, Мясорубка теперь стал Моржом, – помрачнел Тесак. – Вот ведь незадача. В тот вечер на ринге я постарался, чтобы он больше никогда никого не молол.

– Что же ты ему сделал? – спросила Алиса.

– Руки переломал. Потом кто-то рассказывал, Кролик, наверное, что они так и срослись вкривь и вкось. А ты умеешь разговаривать с животными.

– Похоже, что умею, – сказала Алиса, ничуть не удивившись неожиданной перемене темы.

– Очень полезный дар, – заметил Тесак. – Без него с этими крысами пришлось бы драться.

– А могли бы и не справиться.

– Справились бы, – возразил Тесак.

В этом не было самонадеянности, лишь уверенность в себе. Тесак знал, что всегда найдет выход.

– Интересно, хотелось бы им стать прежними, – размышляла Алиса. – Мы бы их угостили пирожным Чеширского.

– Можно было бы, только в мешке его уже нет, – ответил Тесак.

– Ой, и правда, – спохватилась Алиса. – А этот Морж, видать, не на шутку разошелся, раз даже на зверюг такого страху нагнал, что они побежали прятаться куда глаза глядят.

– Он никогда по-честному не дрался, – вспомнил Тесак. – Всегда мухлевал исподтишка, то гвозди в кулаке зажмет, то клещи, чтобы незаметно напакостить. Ни стыда, ни совести.

– А теперь пожирает людей. Девушек, – добавила Алиса.

– И волшебников.

– Неужели все районы контролируются волшебниками? – спросила Алиса. – Все, кроме территории Моржа?

– Насчет всех не сказал бы, – усомнился Тесак. – Авторитеты возникают и лишаются власти. Тот, кто дружит с магией, держится, пока его не скинет другой волшебник. А Старый город громадный, гораздо больше Нового, и на большинстве улиц хозяйничает мелкая шпана – так, пара улиц да несколько головорезов для устрашения. Нет, столько волшебников быть не может. Вот кто посолидней, у кого владения побольше – те да, волшебники.

– Интересно, а мистер Плотник волшебник?

– Даже если так, от него добра не жди. Мы убили пару его патрульных, – напомнил Тесак.

– Он-то об этом не знает, – заметила Алиса. – И они с Моржом враги.

– Нам нечего лезть в разборки между Моржом и мистером Плотником, – предостерег Тесак.

– Мы, похоже, уже влезли, – сказала Алиса. – Уж лучше попробовать договориться с Плотником, чем столкнуться с Моржом. Тесак, тебе не кажется странным, что все, кого бы мы не встретили, знают всю нашу подноготную, наше прошлое до больницы?

Тесака это мало заботило.

– Мы все время перебегаем дорогу важным шишкам, и тогда, и сейчас, вот нас и замечают. И хочешь не хочешь, а свой шрам ты заработала неспроста.

– Чтобы каждому встречному было понятно, что сделал Кролик, чтобы я не смогла от него спрятаться, – сказала Алиса, ощупывая длинный, пересекавший щеку шрам, прикасаясь к неровной полоске, спускавшейся по лицу вниз.

Сначала она ненавидела шрам, потому что он ее обезобразил. Теперь же за то, что каждый, кто был в курсе про Алису и Кролика, сразу же понимал, с кем имеет дело. Эта отметина останется с ней даже после того, как сгинет Кролик. Ей никогда его не забыть.

«Но ведь и он тебя забыть так и не смог». Ты на нем тоже оставила свое клеймо. Вот бы вспомнить все подробности, как нож вонзается в этот голубовато-зеленый глаз, вспомнить ту боль, что причинила ему, а не только свою. Алиса так усердно задумалась, пытаясь это вспомнить, что совсем не смотрела себе под ноги, и вдруг остановилась, наткнувшись на что-то деревянное.

Алиса моргнула, отступая назад. Тесак нахмурился.

– Ну вот, Чеширский так и написал, что их будет три.

Они подошли к трем деревянным дверям, выкрашенным в бело-розовую полоску, как тот домик чудовища на острове в лабиринте. Куда они могли вести – неизвестно, указателей не было.

– Одна из них ведет к Кролику, – сказала Алиса. – Это еще Гусеница говорил. Другая должна вести в Чеширскому, русалка же говорила, что ее здесь вели, когда продавали Гусенице. А вот третья?

– Может, к Моржу? – предположил Тесак. – Крысы же откуда-то пришли.

– Точно, крысы, – осенило Алису.

Она внимательно рассматривала землю, пытаясь по следам определить, в какую дверь прошли эти грызуны-переростки. Но вся земля была так перепахана и истоптана множеством лап и ног, что разобрать было невозможно.

– Не хотелось бы тыкаться наугад, – посетовала Алиса. – Того и гляди попадешь к прямо в лапы Моржу.