На этом терпение Сони закончилось.

— Ты же сам ребенком играл в солдатики. Играл, я знаю! Все мальчишки в такие игры играют. Они же не становятся убийцами!

— Тогда другое время было, — пробормотал ее муж. — Лучше и здоровее. Мы притворялись, что убиваем индейцев и вьетконговцев. Не нормальных людей.

Прихватив ноутбук, блокноты, альбомы, сейф и сотни страниц распечаток, заметок и фотографий, Дэнс с Карранео направились к выходу.

— Я вам одну вещь скажу, — обратилась Соня к агентам.

Дэнс обернулась.

— Пусть Тревис и охотится на обидчиков, его вины здесь нет. Его первым ударили: написали страшные вещи, да с такой ненавистью… Они сами подтолкнули Трева к преступлению. Трев слова против них не сказал. — Соня едва сдерживала слезы. — Это он жертва, не они.

По пути в Салинас Дэнс остановилась у гоночной трассы Лагуна-Сека. Дорожный рабочий впереди поднял ручной знак «Стоп». Позади него медленно ездили туда-сюда два бульдозера, изрыгавшие клубы дыма.

Дэнс позвонила Дэвиду Рейнхольду, молодому помощнику шерифа, который доставил к ней в офис ноутбук Тэмми Фостер. Рей Карранео отправился прямиком в офис шерифа, чтобы показать экспертам «Делл» Тревиса и оформить компьютер как вещдок.

— Я принял компьютер, — сообщил Рейнхольд. — Снял с него отпечатки. А, да, может, это было не обязательно, агент Дэнс, но я и на наличие взрывчатых веществ его проверил. Компьютеры, бывает, минируют. Не в целях убийства, а чтобы уничтожить компрометирующие файлы.

— Отлично, — сказала Дэнс.

Офицер определенно проявляет инициативу. Дэнс вспомнила его шустрые голубые глаза и как он додумался извлечь батарею из ноутбука Тэмми.

— Некоторые отпечатки принадлежат Тревису, — продолжил помощник шерифа. — Есть и другие: примерно с десяток — Сэмюэля Бригэма.

— Это брат Тревиса.

— Да, знаю. Однако я нашел еще отпечатки, совпадений по которым в базе данных нет. Они крупнее, чем «пальчики» Тревиса. Принадлежат скорее всего взрослому мужчине.

Не отец ли Тревиса пытался залезть в компьютер?

— Буду рад взломать пароль, — предложил Рейнхольд. — Я проходил кое-какие курсы.

— Спасибо огромное. Для подобной работы есть Джонатан Боулинг. Вы встречались у меня в кабинете.

— Как пожелаете, агент Дэнс. Вы, кстати, где?

— Не в офисе. Можете доставить ноутбук к нам, в КБР, и агент Скэнлон примет вещдок, распишется в получении.

— Выезжаю немедленно, Кэтрин.

Окончив разговор, Дэнс нетерпеливо огляделась. Когда наконец дадут отмашку и позволят ехать дальше? Нет, как дорогу-то перекопали! Дэнс проезжала здесь неделю назад, и никаких работ не велось.

Ведь это тот самый дорожный проект, о котором писал Чилтон в статье под названием «Дорога из желтого кирпича», подразумевая золото. Чилтон размышлял, не нагреет ли кто руки на строительстве объезда.

Дэнс заметила на технике логотип «Клинт Эвери констракшнз», одной из крупнейших на полуострове строительных компаний. На Клинта Эвери вкалывали крупные мужчины, почти все — белые, что странно, поскольку физическим трудом в Калифорнии обычно занимаются латиноамериканцы.

Один из рабочих бросил взгляд на машину КБР, признал в ней транспортное средство правоохранительных органов, но не потрудился пропустить Дэнс вперед.

Наконец дали отмашку. Когда Дэнс проезжала мимо человека с дорожным знаком, тот пристально посмотрел на нее.

Оставив позади внезапно развернувшиеся дорожные работы, Дэнс поехала дальше по шоссе, потом по боковым улочкам — до самого колледжа, где полным ходом шли летние экзамены. Один из студентов указал на Кейтлин Гарднер: она сидела на лавочке в парке, и вокруг нее щебетали заботливые подружки. Кейтлин оказалась приятной на вид блондинкой: волосы собраны в хвостик, в ушах изящные серьги-колечки и гвоздики. В принципе девушка ничем не отличалась от сотен других студенток.

Покидая дом Бригамов, Дэнс позвонила матери Кейтлин и выяснила, что ее дочь посещает в колледже курсы — для зачета в школе Роберта Льюиса Стивенсона.

Заметив Дэнс, Кейтлин спешно засобиралась. Видимо, приняла агента КБР за очередного репортера. Подруги тут же выстроились в подобие фаланги, чтобы прикрыть отступление Кейтлин, но, увидев бронежилет и табельный «глок», насторожились.

— Кейтлин, — позвала Дэнс.

Девушка остановилась.

Дэнс подошла к ней и показала значок.

— Надо поговорить.

— Она устала, — заявила одна из подружек.

— И расстроена.

— Верю, — улыбаясь, сказала Дэнс самой Кейтлин. — И все же поговорить очень надо. Надеюсь, ты не возражаешь.

Приятельницы Кейтлин не сдавались.

— Ей и в школу-то ходить нельзя. Кейтлин посещает курсы из уважения к памяти Триш и Ванессы.

— Молодец, — похвалила Дэнс.

Как, скажите на милость, посещением летних курсов можно почтить память мертвых?! Любопытные иконы подросткового возраста…

Кудрявая брюнетка из свиты Кейтлин твердо заявила:

— Она, типа, очень, очень…

Теряя терпение, Дэнс обернулась к ней.

— Я с Кейтлин разговариваю, — без тени улыбки отрезала агент КБР, и девушка мигом замолчала.

— Давайте поговорим, — пробормотала Кейтлин.

— Отойдем, — приятным голосом предложила Дэнс и повела Кейтлин к столику для пикников на другом конце лужайки.

Кейтлин шла неуклюже, одной рукой прижимая к груди учебник, а другой теребя мочку уха. Девушка постоянно оглядывалась по сторонам. Похоже, боится еще больше, чем Тэмми.

Дэнс попыталась успокоить ее.

— Значит, посещаешь летние курсы?

— Ага. С подружками. Лучше, чем работать или дома сидеть.

Судя по интонации, с которой Кейтлин произнесла последнее слово, родители ее порядком затиранили.

— Что изучаешь?

— Химию, биологию.

— Верный способ испортить себе лето.

Кейтлин хохотнула.

— Мне нравится. Науки, типа, легко даются.

— В мед собираешься?

— Собираюсь.

— В который?

— Пока не решила. Сначала в Беркли, наверное, а дальше — посмотрим.

— Я в Беркли жила какое-то время. Замечательный город.

— Правда? И на кого учились?

Улыбнувшись, Дэнс ответила:

— На музыканта.

По правде же, Дэнс ни единого часа не провела на занятиях в Калифорнийском университете. Она просто зарабатывала — очень мало, — играя на гитаре, как уличный музыкант.