Меня невольно передернуло от его слов, но в ответ ему лишь кротко кивнула. Я никогда не любила, когда Семён выполнял работу через меня. Потому что, прежде чем попасть в моё тело, он овладевал мной, чтобы поделится частичкой биоматериала. Так уже было не раз.

Конечно, плюс ко всему я не люблю этого человека. Люблю его брата, но каждый раз вынуждена спать с Сёмой. И страшным было то, что в последнее время чертовски это стало нравиться.

Мужчина подошел ко мне и резко оттянул за волосы, так, что я запрокинула голову назад. В глазах Сёмы плясали бесноватые огоньки. Так было всегда и каждый раз:

— Видишь, ты даже сегодня не успела напялить на себя свои дурацкие джинсы.

Грубо вцепился губами в мои губы и задрал подол от домашнего платья, сорвав трусики. В этих движениях не было никакой нежности. Я не понимала, как после такого обращения всё же готова принять его в себя. Мужчина расстегнул ремень и приспустил штаны вместе с трусами. Его плоть уже возбуждена и без прелюдий повалив на кровать, вошел в меня, быстро наращивая темп.

Семён когда-то в прошлом был влюблен в меня, но я предпочла брата. После этого в его сердце зародилась злоба. Он был всего младше меня на три года, но я и не хотела его замечать. А ведь уже тогда он владел своими силами, а я своими. Мы были созданы друг для друга.

Но даже спустя столько лет в моей голове был лишь Михаил. А для Сёмы места так и не нашлось. Осознавая это, он всё грубее и грубее обращался со мной. И как бы я не отрицала его, моё тело принадлежало только ему. Поэтому им Сёма мог пользоваться, когда захочет. Ну, а я выбрала тактику бревна и никогда не сопротивлялась этому.

В душе его крылась надежда, что после того, как он с помощью хитрости и силы другого хорошенько ужмет бездну, то и я, наконец-то приму его не телом, а душой.

После полового акта Семён хладнокровно натянул на себя штаны и проговорил:

— Предупреди бойца. Про меня ни слова. Меньше знает, отважнее кинется на защиту девчушки.

— Хорошо, — тускло ответила я, одернув подол платья. — Сёма, прости меня.

— Не за что прощать, — кинул мужчина и пошел к двери, нацепив со стола очки.

— В будущем у нас тоже ничего не будет, — в спину кинула ему.

— А вот это мы еще посмотрим, — обернулся мужчина и подмигнул мне. — Твоё тело отлично принимает меня. А значит когда-нибудь настанет время и для души. — и вышел из комнаты.

Тяжело вздохнув, поднялась с кровати. На полу лежала сломанная на пополам сигарета. Нагнулась и подняла её.

— Ну, вот. Из-за тебя я сломала сигарету.

Поднялась и выкинула её в мусорное ведро. Тут же достала пачку и вытащила еще одну сигарету и села за рабочий стол. Прикурила. Внизу всё болело. В последнее время Сёма становился грубее и грубее по отношению ко мне. А это всегда больно и физически, и морально. Несмотря на все заслуги перед родным городом, я чувствовала себя падшей и порочной женщиной.

Я взяла телефон, набрала Алексея и предупредила об Инне. После коротких гудков сидела и смотрела в одну точку монитора у рабочего компьютера. Всё безумно раздражало и напрягало. Лишь одна мысль тешила эго. Скоро мы станем победителями над бездной. Над той самой, которую когда-то впустил любимый человек. Я встала со стула и стала собираться в дорогу.

***

Виктория

В ночи в зимнем пуховике я брела одиноко по лесу. Когда вышла на шоссе, мужчины за рулем автомобиля с интересом рассматривали меня, но я старалась не обращать на них внимания. Еще немного и снова лесок. А там и Ларин дом. Инны ещё не было. Видимо, бездна выжидает полночи. Уверена, что Сёма уже распределил фантомов по своим местам, и она в растерянности.

Почему-то боялась идти внутрь, хотя и понимала, что всё складывается в лучшем виде и в нашу пользу. На детской площадке заметила женскую фигуру. Она качалась на качелях. Не порядок. Я подошла к ней для того, чтобы прогнать. Не должно быть свидетелей тому, что вскоре должно произойти.

— Что вы здесь делаете? — сказала с ходу, как только подошла к качелям.

Девушка вздрогнула и её белокурые локоны рассыпались из-под капюшона.

— Простите? — пискляво переспросила она.

— Что вы здесь делаете, так поздно? Холодно же.

— Наблюдаю за окнами подруги, — посмеялась она и указала на окна, за которыми скрывалась квартира Лары. — Понимаете, её молодой человек умер три года назад. Я хотела познакомить её с другом брата. Она отказалась. И знаете, что… — заговорщически прошептала она.

— Что? — напряглась всем телом.

— У неё в квартире мужчина. А она ничего не сказала мне об этом, — рассмеялась она. — Такая скрытная, не то, что я.

— Я думаю, когда придёт время, вам подруга всё расскажет, — тепло отозвалась, облегченно выдыхая. Значит Лёша не попался ей на глаза.

— Вы так думаете?! — хихикнула она. — Надо идти домой, а я боюсь, — призналась девушка.

— Почему?

— Я беременна. Но своему мужчине ничего не сказала. А сегодня он нашел тест на беременность. И отпираться больше не могу. Понимаете, он не любит меня. Я просто привычка. Это Ларка счастливая. Через боль и неприятности выходит всегда победительницей. Не то, что я! Даже предлагая дружбу, всё это время потихоньку очерняла её репутацию перед всеми. А теперь у неё мужчина. И снова победительница. А я, как и всегда, у разбитого корыта. — сбивчиво проговорила она. — Замужняя без любви.

Я положила на плечо девушки руку и тепло улыбнулась:

— Идите домой. Уже очень поздно. Всё будет хорошо. Вам не нужно ничего боятся. Иногда то, что мы принимаем за действительность ложное. Думаю и ваш муж показывал всё это время не то, что чувствует на самом деле. Иначе какой ему был смысл связываться брачными узами с вами?!

— Может вы и правы, — грустно ответила девушка, — а, что же делать с подругой?

— Извиниться.

— Да. — девушка соскочила с качелей и побрела в сторону дома. Обернулась и помахала мне на прощание и скрылась за дверью.

Я закурила. Холодно. Но бездны пока ещё не было. В голове я услышала: «— Бездна слаба, но все же собирается напасть. Просто тянет время в надежде перекусить энергетически по дороге». Голос Сёмы пришёлся, как нельзя кстати.

— Значит, эта ночь будет длинной.

Выдохнула едкий клубок дыма и призадумалась. А ведь когда-то я жила в соседнем дворе и наслаждалась красотами города. Но теперь всё изменилось. Той беззаботной лёгкости не чувствовалось. Даже снеговики во дворе выглядели угрюмо. Я подошла к одному из них и вывела пальцем широкую улыбку на снежном лице.

— Так-то лучше, — буркнула, потушила сигарету и выкинула окурок в урну.

Вошла в подъезд и потихоньку стала подниматься по ступенькам. На четвёртом этаже перед квартирой наткнулась на тело женщины. Проверила пульс — жива. В голубом халате, замусоленном, она спала на бетонном полу. Я пробубнила себе под нос, пытаясь растрясти женщину: