дома нужны сейчас? — я задумался. — Для ружей? Или ещё нет?

— Говорят, не нужны, — Женя тоже пожал плечами. — Хотя где-то написано, что нужно. Кто их знает? Надо спрашивать.

— Ну да, а у тебя же вообще сейфа для ружья нет.

Хотя Женя вполне себе хранит стволы в подполье. Хоть перепрятал тот калаш. Я напряг память, вспоминая беседы с юристом и его помощниками. По новому закону гражданское оружие должно было хранить особым образом. Только, кажется, в законе забыли прописать, как именно это нужно делать. Думаю, пара лет в запасе ещё есть, пока там не очухаются. Просто, когда у меня на руках такая сумма денег, надо придумать, где её хранить и как защищать.

В банк я это точно не понесу. Во-первых, докажи, что они к тебе попали законно, во-вторых, ещё потом забери назад. Через год, в 98-м, этот вопрос будет стоять более остро, но надо думать об этом уже сейчас.

Пока же придётся разделить всё на части и хранить отдельно друг от друга. Возьму себе ружьё, моссберг как у Жени, пока помповые разрешают покупать без дополнительных условий. Дедова вертикалка хорошо, но лучше что-то другое. Охотники мы, ничего не скажешь, с помповыми ружьями.

— Кстати, — Женя повернулся ко мне. — А когда пушки будем для ЧОПа получать?

— Когда будет план охраны объекта, — ответил я. — Ни одного лишнего ствола мы не получим. А с личными ружьями нельзя. Рано или поздно начнут проверять.

— Кстати, — Лёня задумался. — А не ты ли говорил, что мне после милиции год нельзя работать в охранном агентстве?

— Слушай, я спрашивал юриста по этому поводу, — я сел поудобнее. — Говорит, если ты не занимался контролем за их деятельностью, то спокойно можешь переходить ко мне, как уволишься. Сразу.

— Ещё бы уволиться, — опер вздохнул.

— Волк, — не успокаивался Женя. — А какие тачки у нас будут?

— Ну ты спросил, — я задумался. — Для работы, наверное, новенькую девятку… или какую-нибудь иномарку в хорошем состоянии. Ещё подумаем все вместе.

После разговора с Белоглазовым мы заехали в охотничий магазин, набрали ещё газовых баллончиков и прочего, что можно покупать без лицензий. Надо использовать всё доступное вооружение. Ну и забрал фотки в фотосалоне неподалёку, которые просил проявить Кирилл. Больше в Чите пока делать нечего. Да и лучше не отсвечивать тут лишний раз, всё же амурские наверняка ищут, кто прибил их бойцов. Мы следов не оставили, но всё равно стоит перестраховаться.

Приехали в Новозаводск к вечеру и сразу свернули к частному сектору, где мы жили. Пришлось подождать, пока трассу переходило стадо коров. Вся дорога теперь заминирована, проехать сложно.

Лёня решил довезти нас до дома и только потом ехать в дежурную часть, возвращать тачку и отдавать документы. Заодно «обрадовать» начальника, что уходит. Долго ему придётся отрабатывать, но Лёня хотел уйди мирно, не хлопая дверью и оставляя контакты. Я с ним полностью согласен, ведь нам со здешней милицией ещё работать и работать.

На одной улице пришлось остановиться, там стояла целая куча машин, которые перегородили дорогу рядом с одним из домов. Домик старый, «финский» как их называли, потому что строили их давным-давно финские военнопленные, которых после войны отправили сюда. Они настроили тогда целую улицу, и дома стоят до сих пор.

Высохшие деревянные ворота рядом с одним из них были открыты настежь. Машин рядом было слишком много, и некоторые из них очень дорогие. Вокруг них тёрлись решительного вида парни, у которых под куртками явно есть стволы. Среди тачек увидел тёмно-красную девятку Студента.

— Поминки? — предположил я.

— Да вроде. Слушай, а в том доме не Юрка жил? — Женя нахмурил лоб. — Помнишь, классом старше учился? Пел ещё постоянно, по каждому поводу.

— Вроде бы да, — я смутно вспомнил высокого парня, гитариста из группы, которая всё играла в школьном спортзале. Раз даже ходил на концерт.

— Он в Чечне кстати был, — Женя следил за теми, кто сидел у дома. — С Яриком нашим вместе служили, сапёр, и вроде в пивзавод его потом взяли, — он вздохнул. — Хорошо, что я туда не пошёл. С тобой, конечно, тоже не соскучишься, но всё же не так опасно, как у них. А что случилось с ним?

— Это один из тех, кого в воскресенье на переезде постреляли, — Лёня плюнул и решил свернуть на другую улицу. Публика у дома покойника была напряжённая, и милицейский Уазик рассматривали враждебными взглядами.

— Понятно. А пивзавод уже ответку дал за них? — задумчиво сказал я.

— Сам же знаешь, Крюков хитрый и терпеливый, да и за ним РУОП смотрит. Но ответочка будет, ё-моё, — Лёня вздохнул. — Дела бы старые хоть сдать успеть. Тот же пацан, — он показал в сторону поминок. — Тоже мой клиент. Но глухарь. Если и найдут кого, его пивзаводские кончат.

Пьют дома у погибшего, но не в ресторане. В ресторане опасно, там чужая территория, могут и там кого-то пострелять. Конечно, на похоронах и поминках устраивать пальбу не по понятиям, но это мало кого останавливало.

— Бывайте, мужики, — сказал Лёня на прощание, остановив Уазик у моего дома. — До завтра.

Мы вылезли и захлопнули двери. Никому не интересно, с чего мы это катаемся на милицейской машине. Солнце ещё жарило, улица покрыта сухой пылью, дождя не было уже несколько дней. Откуда-то от соседей доносилась песенка «ты отказала мне два раза».

Вошёл во двор. Гараж открытый, машины деда нет, наверное, поехал на рыбалку. Печальный Кирилл ходил с алюминиевой лейкой, поливая грядки. При виде меня чуть просиял, но всё же так и остался грустным.

— Фотки тебе распечатал, Кирюха, — я показал толстый конверт.

— Спасибо, Макся, — он кивнул.

— А что случилось?

— Да так.

Я всё равно насел на брата вечером, когда сели поужинать жареной картошкой. Пришёл и Женя, хотя пару раз пришлось ему напомнить, а то он порой чего-то слишком стесняется.

— Помнишь Саню Беломестнова? — спросил Кирилл, когда я его достал. — В классе со мной учится. В прошлом году всё в гости ко мне приходил. Подстрелили его вчера.

— Насмерть? — сразу спросил я.

— Не-не, — Кирилл даже слегка испугался. — В плечо ранили. Вчера в кафе одном бандиты стрелялись, его зацепили. В больницу к нему ходил сегодня.

— Вот уроды, суки, — произнёс я. — Детей-то куда стрелять?

— А кто там был? — спросил Женя. — Пивзавод с мясокомбинатом?

— Нет, — сказал Кирилл. — Какие-то блатные против вояк. Ну, бывших вояк. Говорит, как начали из автомата валить сразу как зашли.

Да уж, бывало и такое. Вспомнил даже леденящую кровь историю, как бандиты, когда не договорились с хозяином кафе, забросали ни в чём не повинных посетитетелей бутылками с огнесмесью. Кажется, это было где-то на Дальнем Востоке. Или, возможно, ещё будет. Но где и когда — я не помнил. Много чего тогда случилось.

Кирилл с огородом закончил, а мы с Женей закончили обсуждать свои дела с планом охраны объекта, который постепенно вырисовывался. Кирюха включил на кассете «Храброе сердце», где шотландцы рубились на мечах с англичанами, а я отдал брату снимки и сел поближе посмотреть. На всякий случай, чтобы вспомнить его знакомых в лицо. Пусть та машина разбилась вдребезги, человек-то, сотворивший тогда недоброе, никуда не делся.

— Это твоя девушка? — спросил я, показывая на худую девицу, которая стояла рядом с ним, причём достаточно близко.

— Угу, — Кирилл смутился.

— Жопа чё-то маленькая у неё, кхе, — заметил Женя, отвлекаясь от фильма.

— Нормальная! — брат надулся.

— Да я шучу, Кирюх. Хорошую себе деваху нашёл.

Когда все уснули, я достал деньги и разделил, спрятал по разным местам. Некоторые туда, куда прятал сигареты в своё время, нычки надёжные, в одной так до сих пор лежит старинная пачка высохшего родопи. Надо завести пса, чтобы предупреждал о пришедших. И поставить сигналку, когда она у нас будет.

Но лучше вообще не хранить это дома. И пора прикидывать траты.

* * *

Утром пошёл вместе с Женей в депо, забирать его оттуда, раз сам и устраивал. Поработает он только утром, а с обеда нужен мне в городе. Ну и будет здесь в четверг и пятницу, заодно проставится в цехе. И напомнит о себе тем, кого присмотрел для нашей работы. Были тут бойкие парни, которые вполне могут подойти для охраны.

Зашли в комнату мастеров, где сидел зам по ремонту Кочергин Трофим Вальерьевич, который и принимал парней.

— А чего Женька сам