Не стану утверждать, что была такой уж любительницей летать на коврах. Мне на них вечно было как-то не по себе. Отчасти – из-за поношенности ковров, отчасти, что ты на них сидел, как на выставке. Хорошо хоть свалиться было нельзя – особое заклятие «Липучка» надежно удерживало и пилотов, и пассажиров. Вот только этот ветер в лицо… Собственно, из-за него ковры-самолеты редко более чем вдвое превышали скорость скачущего коня. Быстрее летать было попросту холодно. А если при этом вы занимались доставкой пицц, те с неизбежностью остывали, и клиенты жаловались потом.

Мы постепенно уходили прочь от земли, забираясь выше своего обычного эшелона в пять тысяч футов. Назиль шел ведущим, Оуэн из Райдера – не далее чем в десяти футах у него за спиной.

Очень скоро под нами раскинулись зеленые леса и поля королевства Шропшир. Когда районы плотной застройки скрылись вдали, мы приготовились штурмовать скорость звука. Принц велел мне лечь плашмя лицом вниз и сам устроился рядом, а передок ковра завернулся назад таким образом, что драная бахрома хлестала нас по плечам. Она хоть как-то предохранит нас от ветра, придаст ковру более аэродинамически выгодную форму и, что важно, послужит чем-то вроде лобовой брони. Если на сверхзвуке налететь на пчелу, можно глаза лишиться. Да и пчела свой взяток до улья не донесет.

Оуэн еще плотнее притерся к нам сзади, его носовая бахрома переплелась с нашей кормовой – получился один длинный ковер. Вот колдуны показали друг другу воздетые большие пальцы, распластались лицами вниз, чтобы уменьшить сопротивление… И ковры стали быстро набирать скорость.

В моей жизни бывали сумасшедшие гонки – и до, и после того дня, – но с запредельно безумным полетом к Стене Троллей ни одна из них даже рядом не лежала. Думаю, тот раз мы побили мировой рекорд скорости, только заявку о нем подать никому из нас в голову не пришло. Других хлопот полон рот был!

– Ковер Оуэна поможет нам разогнаться до шестисот пятидесяти, – сквозь несущиеся мимо волокнистые клочки облаков крикнул принц. – Дальше пойдем сами!

Мне стало страшно. Когда принц проорал «Четыреста!», ковер стал вибрировать, и я не на шутку забеспокоилась, но это были еще цветочки. На пятистах бедный «половичок» начал корчиться и брыкаться, а ближе к шестистам нас затрясло уже так, что стало трудно высматривать мелькавшие где-то внизу озера, реки и домики.

– Шестьсот!.. – завопил принц. Я чуть приподняла лицо и посмотрела на Оуэна. Тот лежал ничком, ожидая сигнала. Его ковер был в худшем состоянии, чем наш, и существенное превышение паспортной скорости уже начинало сказываться на нем. Ворс вылетал клочьями, нитки порывались разъехаться. Почти ровно на шестистах в нем образовалась большая дыра, а в следующий миг ковер Оуэна попросту взорвался тучей бесформенных обрывков. Оуэн, чья часть работы была почти уже сделана, полетел в пустоту. Мы видели, как он падал, растопырив руки и ноги, чтобы по возможности погасить скорость и дать возможность парашюту безопасно раскрыться. Когда спасительный купол благополучно развернулся над ним (где-то над Средилендией), у нас вырвался дружный вздох облегчения. Потом принц вновь напрягся всем телом, пуще прежнего разгоняя ковер.

Нас по-прежнему страшно подкидывало и трясло. Я видела, как в тех местах, где ковер был особенно сильно потерт, начали возникать мелкие дырочки. Моя рука уже поползла к кольцу парашюта, когда раздался словно бы звук далекого взрыва.[37] Вибрация неожиданно прекратилась, ковер пошел ровно и гладко. Я открыла глаза и посмотрела по сторонам. От передних уголков тянулись длинные «усы» ударной волны шириной около ярда. Я повернулась было к принцу, но тот пребывал в предельном сосредоточении.

Минута за минутой мы плыли в тишине и спокойствии, но ковер изнашивался на глазах.

Потом нас опять затрясло. Я зажмурилась, мысленно готовясь второй раз за один день оказаться в свободном падении… И тут до меня дошло, что на самом деле мы не разваливались, а просто сбрасывали скорость. Еще несколько минут, и под нами замаячила Первая Стена Троллей.

Принц повернул ковер, и мы медленно направились вдоль Стены к Стерлингу.

Облегчение было таково, что мне захотелось немедленно обнять принца Назиля, но протокол общения с царственными особами подобных вольностей не одобрял. Так что я попросту улыбнулась и поблагодарила его.

– Как ты думаешь, с Оуэном все в порядке?

– Я видел, как раскрылся его парашют, – ответил Назиль.

– Я тоже видела. И как только твой ковер выдержал!

Он окинул взглядом явно пострадавший «половичок». Ворс кое-где вылез, готовые оторваться лохмотья полоскались на ветру…[38] Принц горестно покачал головой:

– Обратно мы полетим куда медленнее, дружок. И, боюсь, мой ковер отлетался, по крайней мере на время. Без хорошего ремонта им пользоваться будет нельзя.

Я сказала:

– Остается надеяться, что Замбини где-то недалеко…

Стена Троллей была гигантским каменным сооружением. Триста футов высотой – и вся усеяна поверху ржавыми железными шипами. Вторая Стена высилась милях в десяти к северу. Такая архитектурная избыточность была результатом глупого недоразумения, случившегося три века назад: на один и тот же строительный подряд назначили сразу двух магов. Обе стены тянулись от Клайда до Лох-Ломонд на западе; озеро использовалось как естественная преграда. Дальше стены вновь вырастали и уже без перерывов шли до самого Стерлинга.

Добравшись туда, мы облетели город, возле которого находились Врата Троллей. Это были две здоровенные дубовые створки, каждая по семьдесят футов высотой, усиленные железными полосами.

Последняя Война Троллей случилась двенадцать лет назад. Тогда было много починки, и на Вратах до кучи поменяли замок. Пыль с тех пор улеглась, все было тихо, только людей-поселенцев из зоны между Стенами убрали. Тоже до кучи.

– Дженнифер? – голосом Тайгера окликнула ракушка.

Я сказала ему, что мы кружили над Стерлингом, и посмотрела на часы. До предполагаемого появления Замбини оставалось три минуты.

– Так, слушай сюда, – сказал Тайгер. – Кевин не слишком уверен, но думает, что вам надо лететь к заброшенной деревушке, которая называется Киппен. Это где-то восемь миль к западу от главных ворот и в четырех – к северу от Первой Стены.

Я все передала принцу. Он мигом развернул ковер, и мы понеслись в указанном направлении со всей скоростью, на которую был способен наш истерзанный «половичок».

– Троллей не видать? – спросил принц, когда мы перемахнули Первую Стену Троллей и полетели над землями, которые наши дипломаты именовали «недружественной территорией».