— Я знаю, — ответил Дэмиен.

— Был, — сказал Лорен и остановился. — Был только один человек.

Дэмиен мягко ответил:

— У меня чуть больше опыта.

— Да, это сразу заметно.

— Правда? — Слова прозвучали немного довольно.

— Да.

Он взглянул на Лорена, который сидел на краю кровати, все еще чуть отвернув лицо в сторону. Вокруг были только тускло подсвеченные очертания арок покоев, мебели, прочного мраморного основания кровати, на которой они сидели, с матрасом и подушками, уложенными от низа и до самого изголовья. Дэмиен мягко заговорил.

— Лорен, я никогда не причиню тебе боль.

Он услышал, как в странном выдохе Лорена послышалось неверие, и осознал, что только что сказал.

— Я знаю, — сказал Дэмиен, — что уже причинил тебе боль.

Неподвижность Лорена была напряженной, дыхание — настороженным. Он не повернул голову, чтобы посмотреть на Дэмиена.

— Я причинил тебе боль, Лорен.

— Хватит, перестань, — сказал Лорен.

— Это было неправильно. Ты был только мальчиком. Ты не заслужил того, что случилось с тобой.

— Я сказал, хватит.

— Так тяжело это слышать?

Он подумал об Огюсте, подумал о том, что ни один мальчик не заслуживает потерять своего брата. В комнате стояла абсолютная тишина. Лорен не смотрел на него. Дэмиен аккуратно отклонился назад, опираясь руками на кровать, и расслабился. Он не понимал те силы, которые бились в Лорене, но какое-то чутье заставило его сказать это.

— Мой первый раз был сумбурным. Я был нетерпелив и понятия не имел, что делать. У нас не как в Виире, мы не смотрим, как люди делают это на публике. — Он добавил: — Я до сих пор бываю слишком захвачен в конце. Знаю, что забываюсь.

Тишина. Она продолжалась очень долго. Он не нарушал ее, наблюдая за напряженными очертаниями тела Лорена.

— Когда ты поцеловал меня, — сказал Лорен, с усилием произнося слова, — мне понравилось. Когда ты использовал рот, это был первый раз, когда я… делал это. — Он продолжил: — Мне понравилось, когда ты…

Дыхание Лорена стало неглубоким, когда Дэмиен поднялся.

Он целовал Лорена как раб, но никогда как тот, кем он был на самом деле. Они оба чувствовали эту разницу, и предвкушение поцелуя было настолько живым между ними, словно он уже происходил.

Расстояние между ними казалось одновременно ничтожным и бесконечным. Реакция Лорена на поцелуи всегда была сложной: напряжение, уязвимость, желание. Напряжение преобладало над всем, как будто это простое действие было для него слишком, было чрезмерным. И все же он попросил об этом. Поцелуй меня.

Дэмиен протянул руку и скользнул пальцами в короткие мягкие волосы на затылке Лорена. Они никогда не были так близко — не с правдой о том, кто он, раскрытой между ними.

Он почувствовал, как в Лорене растет напряжение, близясь к своей высшей точке.

— Я не твой раб, — сказал Дэмиен. — Я мужчина.

«Не думай», сказал он, потому что это было легче, чем сказать: «Прими меня тем, кто я есть».

Внезапно, он понял, что больше не может этого выдержать. Он хотел этого без притворства, без оправданий, его пальцы сильнее зарылись в волосы Лорена.

— Это я, — сказал Дэмиен. — Я здесь с тобой. Назови мое имя.

— Дамианис.

Он почувствовал, как в Лорене что-то разбилось: имя стало признанием, заявлением истины, произнесенным вслух; Лорен открылся ему, ничего не пряча. Он слышал это в его голосе. Принц-убийца.

Лорен дрожал, пока они целовались, как будто отдавшись этому — болезненному обмену брата на любовника — он находился в каком-то своем мире, где встретились призрак и человек. Даже если это был саморазрушительный импульс в Лорене, Дэмиен был не настолько благородным, чтобы отступиться. Он хотел этого, чувствовал волну чисто эгоистичного желания, когда думал об этом, и о том, что теперь Лорен знал, кто он. Что Лорен хотел этого с ним.

Он толкнул Лорена на кровать и оказался сверху, Лорен запустил пальцы ему в волосы, хотя, оставаясь полностью одетыми, они могли только целовать друг друга. Это была близость, которой все равно не хватало. Его руки беспомощно скользнули вниз по туго зашнурованной одежде Лорена. Лорен приоткрыл губы навстречу его поцелуям. Желание пылало, болезненное и яркое.

Оно находило выражение в этих поцелуях. Тело Дэмиена казалось отяжелевшим, одна форма проникновения заменялась другой, и дрожь в теле Лорена была не единственной рушащейся преградой — они падали одна за другой, раскрывая за собой неизведанное, уводя все глубже.

Принц-убийца.

Скольжение и толчок — Лорен оказался на нем сверху и опустил взгляд. Дыхание Лорена участилось, зрачки расширились в тусклом свете. Мгновение они просто смотрели друг на друга. Взгляд Лорена бродил по его телу, колени упирались в постель по бокам от бедер Дэмиена. Это был единственный момент выбора, шанс уйти или остановиться.

Вместо этого Лорен взялся за золотую брошь в виде льва на плече Дэмиена и резким движением сорвал ее. Она легко прозвенела по мраморному полу, отлетев в правый от кровати угол покоев.

Ткань, лишившись крепления, распустилась. Одежда соскользнула с Дэмиена, открывая его тело глазам Лорена.

— Я… — Дэмиен инстинктивно приподнялся на локте и был остановлен на полпути взглядом Лорена.

Он остро осознал то, что он обнаженный полулежал на спине, в то время как Лорен был полностью одет и сидел на нем сверху, все еще оставаясь в своих начищенных сапогах и туго зашнурованной одежде с высоким воротником. Это была внезапная невольная фантазия — что Лорен может просто подняться и отойти, пройдясь по комнате, или, скрестив ноги, сесть на стул напротив, чтобы сделать глоток вина, пока Дэмиен остался бы обнаженным лежать на кровати.

Лорен не сделал этого. Лорен поднес руки к своей шее. Он, не отводя взгляда от Дэмиена, поддел пальцем один из туго затянутых шнурков и потянул.

Разлившееся по телу Дэмиена тепло от этого было непереносимым, действительность того, кем они были, обнажилась между ними. Это был человек, который приказал высечь его плетью, Принц Виира, враг его народа.

Дэмиен видел неглубокое дыхание Лорена. Он видел решимость в его потемневших глазах. Лорен раздевался для него, шнурок за шнурком; края одежды разошлись, открывая под собой тонкую белую рубашку.

Кожу Дэмиена обдало жаром. Сперва была снята верхняя одежда, упав с Лорена, как броня. Он казался моложе, оставшись в одной рубашке. Дэмиен увидел просвечивающий шрам у Лорена на плече — свежезалеченную рану от кинжала. Грудь Лорена вздымалась и опускалась. Пульс звенел в ушах. Лорен потянулся назад и стянул с себя рубашку.

Вид кожи Лорена отозвался шоком во всем теле Дэмиена. Он хотел прикоснуться