– Аснецов? – быстро переспросил Турецкий.

– Да, – ответил Денис. – Влас Назарович… А вы что, знаете его?

Александр, который сначала и сам не понял, откуда ему известна эта фамилия, вдруг вспомнил увиденное в коридоре «Глории» полотно «Утро в Чубуркуевке».

– Так это его картина висит у вас на стене? – пробормотал «важняк».

– Его… – сказал Грязнов. – Он нам ее подарил. В знак, так сказать, дружбы… Аснецов увлекается живописью…

– Интересно…

Денис поднялся из-за стола и зашагал вдоль своего длинного кабинета:

– И еще Влас Назарович не устает называть себя истинным патриотом России…

– Вполне в духе нынешней моды… – усмехнулся Турецкий.

– Ну да… – согласился Грязнов. – И он уверен, что, пока губернаторы не будут прижаты к ногтю, ситуация в стране не изменится в лучшую сторону.

– Честно говоря, этот Влас Назарович прав… – неожиданно сказал Турецкий. – Вопрос только в том, какими именно способами их прижимать…

– Вот именно! – горячо поддержал его Денис. – Все дело в способах! – Он подошел к Турецкому и взволнованно сказал: – У меня такое впечатление, что Администрация не остановится ни перед чем, чтобы добиться своего! Ни перед чем!

Турецкий вспомнил вчерашнее совещание у генпрокурора и намеки Николая Ильича на какой-то тайный заговор региональных вождей против Кремля.

– А губернаторы-то лучше, что ли? – спросил он Грязнова. – Такие же паразиты!

– Это да! – спокойно согласился Денис. – Они тоже хороши… Но, знаете, Александр Борисович, у меня сложилось впечатление, что Администрация президента специально провоцирует их на какие-то не вполне законные действия…

– Зачем? – недоуменно спросил Турецкий.

– Не знаю… – пожал плечами Грязнов. – Но тут явно что-то не так…

«А ведь это правда… – подумал Александр. – Странное дело, но Администрация почему-то всячески избегает мирных способов решения возникающих проблем…»

– Ну ладно… – поставив локти на стол и подперев ладонями подбородок, сказал Турецкий. – Это дело темное… – Он снова внимательно посмотрел на Дениса. – Давай лучше поговорим о Мухине.

– Давайте… – Грязнов вернулся к столу и сел в свое кресло.

– Мне все-таки нужно узнать, какие сведения удалось собрать этому человеку.

– Может, потрясти его фирму?

– У тебя есть ее координаты?

– Конечно! – Денис выдвинул ящик стола, порылся в нем и достал какой-то листок. – Вот! – положил он его перед Грязновым. – Здесь адрес и телефон.

– Хорошо… – просмотрел бумажку «важняк». – Надо будет и на квартиру к нему наведаться…

– Он, кстати, жил один, – сообщил Денис. – Холостяк.

– Это хуже… – сказал Турецкий. – Может, жена что и рассказала бы… А ты случайно не знаешь, с кем он дружил?

– Понятия не имею! – тряхнул рыжей головой Грязнов. – Но, мне кажется, у него и друзья-то вряд ли имелись… Какой-то он не особо компанейский мужик был… Хотя образованный, конечно, любой разговор мог поддержать, но… понимаете, была в нем какая-то заносчивость… Даже в самом внешнем виде – вечно костюмы носил от какого-нибудь Кардена, золотые часы, дорогущие очки, а из-под них взгляд такой надменный…

– Ну ладно… – вздохнул Александр, после чего быстро допил кофе и попросил Дениса: – Можно мне от тебя позвонить?

– Конечно! – воскликнул тот и подвинул «важняку» телефон.

Турецкий положил перед собой листок, только что врученный ему хозяином кабинета и, заглядывая в него, принялся набирать номер.

Следователь транспортной прокуратуры Кирилл Васильевич Зуев, который уже допросил дежуривших вчера на «Арбатской» милиционеров и уборщиц, сидел за столиком в отделении милиции метро и задумчиво вертел в руках карандаш. Существенных доказательств он не добыл. Все оказалось без толку: никто не запомнил погибшего мужика. Зуеву оставалось опросить только одну женщину, которая вчера сидела в будке у турникетов. Она вот-вот должна была прийти.

Погода стояла жаркая, и, несмотря на включенный вентилятор, в помещении было очень душно.

Кирилл Васильевич закрыл глаза. Он мечтал о пляже. Но из-за этого проклятого дела вырваться было невозможно. Совсем недавно Зуев узнал, что «важняк» из Генпрокуратуры Турецкий включил его в свою следственную группу. А это означало, что работы теперь будет по горло.

– Можно? – раздался грубоватый женский голос.

Зуев поднял голову. В дверях стояла здоровая тетка в белом платье с цветком на груди.

– Я Макарова! – сказала тетка. – Клавдия Львовна. Дежурила вчера по турникетам.

– Проходите, садитесь, – махнул ей следователь.

Тетка прошла и грузно опустилась на предложенный стул.

– Ну? – спросила она.

– Вчера на станции погиб мужчина… – начал Зуев.

– Я знаю! – перебила тетка. – Днем!

– Да, – подтвердил следователь. – Как раз в ваше дежурство… Взгляните-ка на фотографию, которая сделана за несколько секунд до трагедии камерой, укрепленной над платформой. – Зуев положил перед Макаровой снимок и ткнул в него пальцем: – Вот он, смотрите… В белой курточке…

– Эх, ладный-то какой… – вздохнула Клавдия Львовна.

– Вспомните, может быть, вы видели, как он проходил через турникеты? Может быть, его кто-то преследовал?

– Нет! – отрицательно замотала головой тетка. – Не видела! Я б такого красавца запомнила! Наверное, он прошел, когда я с кем-нибудь лаялась!

– С кем это вы лаялись? – не понял следователь.

– Да ходит всякая сволочь, липовые удостоверения показывает! – пожаловалась Клавдия Львовна. – Чего только в нос не суют! Вчера один пацаненок раскрыл корочки, а там написано: «Батька Махно». Я ему говорю: «Если ты батька Махно, то и живи в лесу, не хрена тебе в метро делать!» А он р-раз – и мимо меня к эскалатору! Ну я, понятное дело, за ним! В свисток свистю: стой, мол, гаденыш! Куда там! Только пятки сверкают! Так и не догнала… Назад возвращаюсь, а мне навстречу целая ватага мальчишек. «Он, – говорят, – Батька Махно, а мы его отряд!» И ржут! То есть, пока меня не было, они бесплатно прошли! А доказать-то я уже ничего не могу – не видела же! Вот и пришлось всех пропустить. У, паразиты! – И тетка погрозила кулаком невидимым нарушителям.

– Поня-ятно… – протянул Зуев. – Значит, этого гражданина вы не помните… – Он взял фотографию и положил ее в карман.

– Нет, – снова сказала Клавдия Львовна, – не помню.

– Ну ладно… – вздохнул следователь. – Тогда вы свободны…

– Ага, – кивнула тетка, встала со стула и пошла к выходу. У самой двери она неожиданно остановилась и сказала: – Слушайте, товарищ начальник, вы уж скажите нашим милиционерам, чтобы они гоняли отсюда торгашей!