1200 гектар[117]. Как и в случае с другими храмами, эти земли были подарены храмовому божеству царями и многочисленными почитателями Шивы. Но храм никогда не получал от правительства каких-либо пособий типа мохини или тасдик, как это было в случае с другими храмами[118] (к примеру, танджавурский храм Брихадишвары) (Aiyer, 1946: 51).

Многие храмы и сегодня имеют землю, но распоряжаться ею по своему усмотрению, как правило, они не могут, так как их деятельность контролируется соответствующими органами – большинство индуистских храмов сегодня являются государственными. Тем не менее, храмовые земли могут сдаваться в аренду или продаваться. Причем речь идет о землях трех типов: 1) которые примыкают к храму, 2) которые располагаются далеко от храма, но находятся в том же самом населенном пункте или его окрестностях, 3) которые находятся в совершенно другом районе (так бывает, если эти земли были подарены именно в таком месте).

Кроме того, земли храма представляют собой разные по качеству участки: плодородные (в различной степени), засушливые, заболоченные, застроенные и т. д. Поэтому по-разному используются. Земля храма может быть возделываемой, невозделываемой или занятой частными домами, владельцы которых сдают дома за низкую арендную плату (по сравнению с рыночными ценами). То есть индуистские храмы владеют землей и расположенными на ней зданиями, которые сдаются в аренду.

Казалось бы, от своих земель храмы должны получать прибыль, но в действительности это не всегда получается. По разным причинам. По крайней мере, можно назвать две главные. Во-первых, если земля проблемная – плохая почва, труднодоступность, запущенность и т. д. Во-вторых, если земля находится далеко и у храма нет возможности заботиться об участке. В таком случае землю может кто-нибудь занять и пользоваться ею или даже сдавать ее кому-то в аренду, а бывает и так, что храмовое руководство, отвечающее за земельный вопрос, уже и само забыло об этой земле. Поэтому в Тамилнаду не так давно была запущена программа по сбору данных о принадлежащих государственным храмам землях, с целью выявления участков, которые были утрачены с годами или часто захватывались другими претендентами. Такие программы были запущены и в некоторых других штатах.

В Тамилнаду вопросом возвращения храмам утраченных земель занималось еще правительство Джаялалиты[119] (май 2011 – сентябрь 2014 гг.), и весьма успешно, потому что тогда удалось вернуть храмам огромное количество земель (речь идет о тысячах акров) и зданий. Общая стоимость этих активов составляет приблизительно 1687,44 кроров индийских рупий (Trouillet, 2017: 10).

Таким образом, и сегодня индуистские храмы владеют земельными ресурсами, на которых осуществляется экономическая деятельность.

Девадана: отданное Богу

Считается, что рост храмового землевладения, как и усиление храмов, происходил во времена Чолов. Действительно, для Тамилнаду период правления этой династии явился временем активного роста крупного землевладения, что было связано как с общими социальными изменениями, происходившими в это время, так и с конкретной политикой чольских правителей. Тем не менее, серьезные перемены, касающиеся землевладения, относятся к чуть более раннему времени и связаны с деятельностью правителей другой тамильской династии – Паллава (IV–IX). Представители этой династии ввели определенные новшества с целью усиления контроля над местным населением и активно жаловали землю храмам и брахманам – девадану (devadāna) и брахмадею (brahmadeya), что означает «данное Богу» и «данное брахманам» соответственно. Напомним, что именно Паллавы примерно в V веке начали возводить большие каменные храмы в своем регионе, в Тондаймандаламе, который располагался в северной части тамильского региона.

Земли, полученные храмом в дар, могли называться по-разному, но, как правило, это были санскритские термины: деварбхога, девабхига, девадая и т. д. Чаще всего пожалованные храму земли обозначались термином «девадана» (Алаев, 2011: 247). Хотелось бы обратить внимание на то, что термин девадана как «данное Богу» следует понимать буквально, поскольку дар преподносился именно Богу. И, как говорилось выше, с точки зрения тамилов именно Бог отдавал все необходимые распоряжения относительно использования своего имущества, именно Бог считался действительным владельцем храмового имущества, являясь в прямом смысле слова частным собственником.

Среди царских даров была категория сарваманья (sarvamānya), когда храму передавалась полностью вся деревня или земля. Такое владение было свободно от уплаты налогов. В чольских надписях эти земли упоминаются под названием ирейили (iṟaiyili) [120].

Тот факт, что в Тамилнаду именно Паллавы начали одаривать храмы землей, может свидетельствовать о нетамильском происхождении данной практики. Особенно если принять во внимание вероятность североиндийского происхождение представителей этой династии (Алаев, 2011: 50). К тому же, параллельно с одариванием храмов Паллавы активно одаривали землей брахманов, что было характерно как раз для Северной Индии. Жаловать брахманам землю и прочие материальные блага – это давняя традиция, зафиксированная как в литературных памятниках, так и на металлических пластинах.

Активизация практики увековечивать пожалование земель храмам и брахманам приходится на IV–VI века и относится к Северной и Центральной Индии[121]. Если судить по дарственным надписям (tāmraśāsana, tāmrapaṭṭa), выгравированным на медных пластинах, в указанный период данное явление охватывало всю Северную Индию – от Бенгалии до Пенджаба, и оттуда распространилось в направлении Гуджарата и в центральные районы Индии (Willis, 2009: 96). А вскоре этот обычай прижился и на Юге, причем благодаря инициативе Паллавов[122].

Большое количество медных пластин, появившихся примерно с середины IV века н. э., свидетельствует о росте популярности в этот период практики фиксировать акт дарения. Самые ранние из таких пластин с надписями, сделанными на санскрите, принадлежат сразу нескольким династиям – Паллава, Шаланкаяна[123], Вакатака[124] и Валкха[125]. Одновременное появление медных пластин на довольно обширной территории (Тамилнаду, Андхра, Декан и Мальва) можно связать с утверждением в Северной Индии власти династии Гупта – во время правления Чандрагупты I (ок. 319–350) и во время правления Самудрагупты (ок. 350–376) (Willis, 2009: 81). Видимо, вместе с расширением границ гуптской государственности распространялась и практика фиксирования на медных пластинах актов дарения, что сразу же перенималось некоторыми соседними государствами. Масштабы производства дарственных пластин, начиная со времени первых Гуптов, говорят о ценности земли и важности земельных операций.

Дары брахманам, изучающим Веды, были освящены традицией. А вот дары храмам – это нечто иное, ведь храмовое божество не располагалось в области, освященной авторитетом Вед. Могущественные жрецы – специалисты по ритуалистике, отвечающие за царские жертвоприношения, включая раджасую, были готовы поддерживать только ту идеологию и санкционировать лишь те ритуалы, которые находились в русле их традиции. Вряд ли они считали храмовых божеств достойными их внимания и царских даров, так как богами они считали себя[126]. За многие века они привыкли