– Как бы там ни было, твое поведение очень усложняет мою работу.

– Если тебя так волнует моя безопасность, поговори с Озирисом Вардом – ты же сообщила ему, кто именно связан с контрабандистами. Тем более скоро полнолуние.

Вира покосилась на Озириса Варда. Ей не хотелось приступать к исполнению следующего этапа плана по добыче драконьего масла, но Каира на этом настаивала.

– Хорошо, поговорю, – ответила Вира.

– Вот и славно. – Каира одним глотком допила шипучее вино и отставила бокал. – А я тем временем побеседую с министром финансов, который устанавливает налоги и пошлины. Он уже в подпитии, поэтому легко согласится снизить налоговое бремя рыболовецких хозяйств.

– Кстати, поправь-ка вырез платья, – попросила Вира (декольте Каиры почти открывало соски). – Для императрицы это слишком откровенно.

– Ах, Вира, в том-то и дело. Люди мечтают хоть краешком глаза увидеть запретное. Их надо поддразнивать, распалять их воображение, чтобы они пускали слюнки и были готовы на все что угодно, лишь бы удовлетворить свое любопытство – не важно, во благо себе или нет. Как только министр финансов заглянет мне за пазуху, то тут же снизит налоги.

– А зачем снижать налоги рыболовецким хозяйствам?

Каира улыбнулась и взглянула на огромные часы в центре зала.

– Банкет скоро закончится. Тебе нужно поговорить с Озирисом Вардом, а мне – подразнить министра. А после этого встретимся в моих покоях, потренируемся.

– Я же тебя не раз предупреждала, никаких тренировок после выпивки.

– Между прочим, альмирские воины всегда пьют пиво, прежде чем отправиться в бой.

– Альмирские воины – дикари.

– Я всегда подозревала, что ты так считаешь, просто не говоришь. А тренировка после банкета избавляет меня от похмелья. Ну хоть полчасика, а?

Вира вздохнула. По правде сказать, ей очень нравилось тренировать Каиру – в любом месте и в любое время.

– Ладно, потренируемся. Полчаса, не больше.

Вира направилась к Озирису Варду. Имперский инженер оттащил своего механического паука в уголок и длинной изогнутой отверткой откручивал верхнюю панель панциря. Завидев Виру, Вард прекратил свое занятие.

– На создание Бартоломью у меня ушло два месяца, – сказал он. – А наш захмелевший император уничтожил его за несколько секунд. Какая жалость.

– Ты даешь имена своим механическим игрушкам? – спросила Вира.

– Конечно. Это же мои творения. У каждой вещи должно быть имя.

Озирис на удивление нежно коснулся дыр в металлическом панцире, как будто паук был его любимым псом, которого задрали волки. От этого жеста Вире стало не по себе.

– Наверное, не стоит создавать дорогие хрупкие игрушки для императоров-выпивох, – сказала она.

– Я создал Бартоломью не для Ганона, а для себя. Император пришел ко мне в лабораторию за средством от похмелья, увидел паука и заинтересовался. Он очень любит… веселиться на банкетах. Ну и вот… – Озирис вздохнул. – Я служу властителям мира гораздо дольше, чем ты. Помяни мое слово, Вира, они всегда чем-нибудь да разочаруют – кто бессмысленной жестокостью, вот как Ганон, кто слепой жаждой власти, как Актус Шип. Никто из них не видит истины.

– Каира тоже властительница мира. Ты и в ней разочаровался?

– Пока нет. Может быть, она именно та, которую я так долго ждал. Властительница мира, способная узреть истину.

Вира посмотрела на металлического паука:

– А что заставляет тебя создавать механические игрушки?

Вард сунул отвертку в карман камзола из драконьей кожи и взглянул на Виру:

– Люди слишком несовершенны. Я хочу создать существо без единого изъяна.

– Настоящей красоты без изъянов не бывает.

– Это у вас в Папирии так считают?

– Это я так считаю.

– Гм, любопытно. Но позволь мне не согласиться с этим утверждением. Настоящая красота заключается только в совершенстве.

– А вот Актус Шип утверждает, что происходящее в твоей подземной лаборатории нельзя назвать совершенством.

Вард улыбнулся:

– Да, на заседании имперского совета он упомянул, что очень недоволен моей работой. Не волнуйся. В моих занятиях нет ничего зловещего, хотя со стороны они выглядят ужасно. Увы, путь к совершенству не всегда приятен.

Не доверяя ни Актусу Шипу, ни Озирису Варду, Вира сама осмотрела дворцовые подземелья, чтобы узнать, что там происходит, но по приказу Шипа из лаборатории уже все убрали, остались лишь закопченные кирпичные стены и крысиный помет. К сожалению, у Виры не было ни надежных друзей, ни союзников, поэтому она готова была воспользоваться любыми средствами и даже помощью Озириса, чтобы обеспечить безопасность Каиры, и не важно, чем именно там занимался имперский инженер.

– Ты узнал, где именно Клайд Фарус назначил встречу с контрабандистами? – спросила она.

– Поначалу тебе не нравился мой план. Откуда вдруг такое рвение?

– Хочу поскорее покончить с этой затеей.

– Мои соглядатаи заняты сбором информации, – сказал Вард. – Надеюсь, место встречи станет известно через несколько дней.

– Теперь ты всего лишь надеешься? А раньше говорил, что узнать это не составит особого труда.

– Из осторожности Фарус действует через широкую сеть посредников, но я узнал, что он сотрудничает с преступным кланом Малакар в Таггарстане. Он умудряется подпольно вывозить из города огромные партии драконьего масла – дураку такое не под силу. Если честно, мне очень хочется узнать, как ты так быстро выведала его имя.

– Ради этого пришлось убить четверых.

– Для тебя это много?

– Это для любого много.

– Ну, это же были преступники. Для них насильственная смерть – дело привычное. Когда я выясню, где именно Фарус хранит очередную партию драконьего масла, ты мне ее доставишь.

Вира сощурилась:

– Я не смогу украсть крупную партию драконьего масла в одиночку.

– Разумеется. Как только мне стало известно, что Фарус тесно связан с кланом Малакар, я принял соответствующие меры.

– Какие еще меры?

– Я прибег к услугам таггарстанских наемников из другого преступного клана. Они свое дело знают. Вдобавок никто не заподозрит, что в этом замешана императрица.

– Ты прибег к услугам таггарстанских наемников? – ошарашенно повторила Вира.

Ей однажды случилось побывать в Таггарстане – логове преступников, убийц и воров.

– Поверь, для нас это наилучший способ добиться желаемой цели. Между прочим, единственный способ.

– Ты пока еще не внушаешь мне доверия, Вард.