Девушка старательно обмахивалась веером, да так быстро, что Констанция и впрямь испугалась, выдержат ли тонкие сандаловые палочки. Но пока все обходилось. Девушка, если смотреть на нее издалека, выглядела так, как полагается, правда, Констанцию раздражала дурацкая прическа на ее вполне миловидной головке.«Наверное, этот ужас придумала Франсуаза»— решила Констанция, разглядывая косы, уложенные вокруг головы и скрепленные ужасно яркой широкой шелковой лентой.

А поверх всего этого буйства еле держалась огромная брошь, которая при каждом движении головы переваливалась с боку на бок.

«Да, несомненно эту прическу придумала сама Франсуаза».

— Что-нибудь не так? — осведомилась Колетта, глядя на своюпопечительницу.

— Да нет, все в порядке, ты выглядишь превосходно, особенноприческа.

— Это мама придумала так уложить волосы, — не без гордости сообщила Колетта, глядя на сверкающий золотым и серебряным шитьем занавес сцены.

И тут в дверь их ложи раздался негромкий стук.

— Войдите, — не оборачиваясь, бросила Констанция. А вот Колетта с нескрываемым любопытством обернулась к двери.

Дверь распахнулась и, пригнувшись в низком проходе, порог переступил прекрасный молодой мужчина. Правда, на этот раз пышные волосы виконта Лабрюйера были стянуты на затылке в хвост, с вплетенной в пряди черной атласной лентой.

— Констанция, — проговорил виконт, склоняясь над поданной для поцелуя рукой, но глаза Анри смотрели в это время в другую сторону — на Колетту.

Та сжалась в комок от волнения и судорожно обмахивалась веером, при этом деревянные палочки его каркаса мелко стучали.На лице виконта появилась злорадная улыбка, так улыбались бы волки, если бы умели, завидев овечку.

Констанция улыбнулась сперва приветливо, но потом заметив этот оскал охотника, насторожилась. Она даже пальцами сжала ладонь Анри, как бы давая ему совет поостеречься.

А тот уже не обращал внимания на эти условные знаки. Он, не сводя глаз с Колетты, двинулся к ней.

— Мадемуазель, — он протянул руку, ожидая, когда же девушка протянет свою.

Он так и стоял, согнувшись, с протянутой рукой, а растерявшаяся воспитанница Констанции не могла сообразить, что ейследует делать.

А Анри, улыбаясь, смотрел ей прямо в глаза.

— Ну что же ты, — сказала Констанция, — виконт не может вечно стоять согнувшись, — но в душе Констанция злорадствовала, Анри смотрелся по-дурацки.

— Ах, да, простите, месье, — затараторила Колетта, поспешив протянуть руку, а веер, конечно, с грохотом упал на пол.А виконт Лабрюйер делал вид, что все идет как надо.

— Не торопись, — прошептала Констанция, а на ее губах была ослепительная улыбка, предназначенная Анри.

Сейчас Констанция понимала, от нее зависит многое и в первую очередь, сможет ли виконт найти подход к Колетте или же она сможет уберечь свою подопечную от этого дьявола.

В глазах Колетты уже прыгали маленькие огоньки восхищения этим неотразимым мужчиной.

— Неужели ты нас не познакомишь? — прервал затянувшееся молчание виконт Лабрюйер.

— Отчего же, — пожала плечами Констанция, — тебя я могу представить.

Виконт сразу же почувствовал неладное, ведь соберись Констанция все делать всерьез, она бы первой представила ему Колетту, а так все получалось наоборот.

— Это страшный человек, моя дорогая, — вкрадчивым голосом говорила Констанция, — на его совести множество загубленных жизней и разбитых женских сердец. Он не знает жалости и если тебе, дорогая, кажется, что он красив, то знай — он ужасен. Я правильно описала тебя? — усмехнулась Констанция.

— Почти.

— А теперь, чего ты ждешь?

— Я жду, пока представят мадемуазель.

— Я представлю ее тебе немного попозже, когда уляжется моя злость, а сейчас я только могу дать один хороший совет.

Колетта чувствовала себя чрезвычайно неуютно. Она понимала, начинается какая-то ссора, к тому же причиной ее, не желая того, послужила она сама.

— Констанция, я сделала что-то не так?

— Нет, дорогая, все в порядке

— Ты говоришь правду?

— Успокойся.

Девушка вновь пристально посмотрела на виконта. Теперь он ей уже не казался таким прекрасным, застывший смех в его глазах воспринимался злобой, а отполированные ногти на холеных руках казались когтями хищного зверя.

— Так вот, мой совет тебе, дорогая, держись подальше от этого человека и подобных ему неисправимых ловеласов. Могу только добавить, что назвала я его слишком скромным титулом.

— Насколько я понимаю, — абсолютно спокойно произнес виконт, — мое общество здесь нежелательно. Но поскольку никто мне не указал пальцем на дверь напрямую, я рискую остаться.

Колетта затравленно озиралась то на Констанцию, то на Анри, незная, что ей делать.

— Насколько я понимаю, мадемуазель, вы первый раз в опере. Взгляд девушки был красноречивее любых слов. Но Констанция решила испытать ее выдержку. Ее хватило ровно на одну минуту.

— Что я должна делать? — повернувшись к Констанции, она спрашивала так, словно Анри, задавший свой вопрос, тут же превратился в истукана и не слышал ее слов, не видел отчаянных жестов. — Что я должна делать, Констанция, отвечать или же молчать?Я могу ему ответить? — сбивчиво проговорила девушка.

— Ну что ж, — пожала плечами Констанция, — конечно ответить можно, но только в одном случае.

— В каком?

— Если у тебя есть, что ответить.

— А если нет? — испугалась Колетта.

— Значит, нужно молчать.

— Так я рискну ответить? Ну отвечай же, а может не стоит?

— Ну тогда молчи.

— А как лучше?

— И то и то нужно сделать хорошо, — наставительно произнесла Констанция.

Колетта сидела задумавшись, а Анри и Констанция в этот моментпереглянулись. На губах виконта блуждала лукавая улыбка. Ему было приятно смотреть, как смутилась девушка лишь от одного его присутствия. А взгляд Констанции говорил: ну какой же ты нахал, Анри, нельзя же заставлять волноваться маленького ребенка!

А Колетта несколько раз глубоко вдохнула и каждый раз молчавыдыхала.

Наконец, она закрыла глаза и путано, сбивчиво принялась объяснять:

— Да, мне раньше никогда не приходилось бывать в опере. Точнее, мы с матерью один раз заезжали, но тогда не было спектакляи в общем-то, я здесь впервые.

Виконт терпеливо выслушал всю эту бессвязную речь и кивнул.

Констанция, чтобы приободрить Колетту, положила руку на ее плечо.