Адам Фаули

4 апреля 2018 года

13:56

– Да, у нее определенно были парни, – говорит Патси. На столе перед ней стоит кружка с чаем, но она к ней едва притронулась. Руки у нее лежат на коленях, и девушка постоянно что-то теребит, потому что я чувствую какое-то движение.

– А в настоящее время она с кем-нибудь встречается?

– Думаю, да. Но имени я не знаю. Мы с Из – мы предположили, что он старше ее.

– Почему ты так думаешь?

Патси по-прежнему не отрывает взгляда от своих коленей.

– Ну, просто Саша… понимаете… слишком уж скрытничала насчет него.

– Ты знаешь, где живет этот парень? Как он выглядит?

Она качает головой. Сложно с ней. Перехватив мой взгляд, Жасмин молча пожимает плечами, словно говоря: «Подростки – что вы хотите?»

– И у нее определенно уже были парни?

Патси поднимает взгляд.

– Но матери Саша ничего не говорила, так как опасалась, что та рассердится. Понимаете – ну, что у нее был секс. Она уверена, что Саша до сих пор… – Она краснеет, стараясь не смотреть мне в глаза, – понимаете, девственница.

– Хорошо, оставим это… пока что. Вернемся к вчерашнему вечеру. Ты сказала, что вы отправились в Саммертаун посидеть в пиццерии, затем Лия пешком пошла домой по Бэнберри-роуд, а вы втроем сели на автобус и поехали обратно в Хедингтон?

Кивок.

– В котором часу это было?

– Без четверти десять… Я точно не помню.

– Затем ты вышла первая, а Саша и Изабель остались в автобусе.

Еще один кивок.

– И это было около десяти вечера?

– Да, где-то так.

– И Саша должна была выйти на Черуэлл-драйв.

– Точно.

– Но ты не знаешь, куда она собиралась направиться, сойдя с автобуса?

– К себе домой? – Патси пожимает плечами. – Я хочу сказать, куда еще она могла пойти?

Разумеется, все предыдущие вопросы были нужны только для того, чтобы подойти к этому. Однако нет смысла злиться на эту девчонку.

– Патси, у Саши есть еще какие-нибудь знакомые, кто живет рядом с той остановкой? К кому она могла бы зайти, после того как сошла с автобуса?

Патси медленно качает головой.

– Не думаю. По крайней мере, никого, кто бы нам нравился.

– Значит, тебе не приходит в голову, куда еще она могла пойти, кроме как прямиком домой?

Патси снова качает головой. Она мельком поднимает на меня взгляд, словно стесняясь, после чего снова смотрит на свои колени. Мне вдруг приходит в голову – вообще-то я должен был бы сообразить раньше, – что все это время она набирает на телефоне сообщения.

Пора прибегнуть к другой тактике.

– Тебе известно что-нибудь об отце Саши?

Теперь Патси действительно с любопытством смотрит на меня.

– А что?

– Просто мне нужно составить полную картину. Ты не знаешь, она с ним встречается?

Патси колеблется, затем кусает губу.

* * *

– Со своим отцом она не виделась тринадцать лет. С тех самых пор, как этот подонок ушел от нас.

Голос Фионы Блейк ожесточился, и Сомер, если честно, не может ее винить. Она также считает, что бросить маленького ребенка – это очень плохо.

– Вам известно, где он сейчас живет?

Фиона пожимает плечами.

– Последнее, что я слышала, – он обосновался у какой-то бабы где-то на севере. Но это было по крайней мере два года назад.

– И он никогда не предпринимал попыток связаться с Сашей?

Фиона качает головой.

– Нет. Ни разу.

– То есть если б он подошел к ней на улице, она вряд ли пошла бы с ним?

Фиона пристально смотрит на нее, и Сомер видит, как у нее в глазах вспыхивает надежда и тотчас же угасает. Она печально качает головой.

– Ей было три года, когда он ушел. Сомневаюсь, что она узнала бы его.

* * *

Адам Фаули

4 апреля 2018 года

14:09

– Отец разыскал ее в «Фейсбуке», – говорит Патси. – Какое-то время они переписывались, затем где-то с месяц назад Саша прогуляла школу и встретилась с ним. Но матери она ничего не сказала – та психанула бы.

– Как прошла встреча?

– Нормально. – Патси пожимает плечами. – Если честно, не знаю. Саша сказала, что ее предок вполне адекватный. Они сходили в «Нандо»[45].

Как будто это важно. Как будто это имеет какое-то значение.

– Отец сказал, что теперь живет в Лидсе, – внезапно выпаливает Патси. – Что Саша может приехать к нему в гости.

– И она собиралась это сделать?

Патси качает головой.

– Она сказала, что мать ее ни за что не отпустит.

Я задерживаю дыхание, стараясь не быть слишком настойчивым.

– Но если б отец объявился – скажем, вчера вечером, совершенно неожиданно, – Саша пошла бы с ним?

Патси долго смотрит на меня так, словно эта мысль только что пришла ей в голову.

– Пожалуй, – наконец говорит она. – Я хочу сказать, она ни за что не сядет в машину к какому-нибудь придурку. Но к своему отцу – это другое дело.

* * *

– Я могу осмотреть ее комнату? – спрашивает Сомер. – Вы не возражаете?

Фиона бросает на нее недовольный взгляд.

– Вообще-то вы должны сейчас искать Сашу, разве не так? Если ее похитил какой-то педофил, какая разница, как выглядит ее комната? Это напрасная трата времени…

– Пока что мы не знаем, что это был педофил, – мягко перебивает ее Сомер. – Возможно, Саша с тем, кого она знает. Вот почему нам нужно узнать о ней как можно больше.

Фиона смотрит на нее, затем отворачивается; гнев испаряется так же быстро, как и появился. Она опять начинает плакать.

Сомер кладет руку ей на плечо.

– И пожалуйста, поверьте: мы делаем все возможное, чтобы найти Сашу. Специальная команда уже прочесывает окрестности.

Фиона кивает, и Сомер крепче сжимает ей плечо. Когда женщина поднимает взгляд, Эрика повторяет свой вопрос, на этот раз молча.

– Хорошо, – наконец соглашается Фиона. – Ее комната наверху. Слева.

* * *

Это все равно что смотреть на саму себя, только в пятнадцать лет. Пусть кумиры поп-музыки стали другими, но во всем остальном комната Саши Блейк прямо-таки невозможно похожа на ту в Гилдфорде, которую Эрика покинула больше десяти лет назад. Когда она в прошлом году помогала родителям с переездом, все там оставалось по-прежнему, застывшее во времени, такое же нетронутое и аккуратное, каким она его оставила, но только покрытое пылью. И вот теперь Сомер словно снова вернулась туда. Зеркало с волшебными розовыми огоньками, на кровати «ловец снов»[46], из-под нее торчит коробка, набитая туфлями, шарфами и дешевой бижутерией, а на полке у окна выстроившиеся в ряд книги в мягких переплетах. «Гордость и предубеждение», «Крылья голубки», «Оглянись во гневе», стихи Джона Китса[47]. На столе переносной компьютер, рядом журналы «Нэйшнл джиогрэфик» и книга под названием «1 000 вещей, которые нужно сделать до того, как умрешь». Между страницами торчат желтые закладки.