– Ну да, и что с того?

– Ты не обратила внимания, куда направилась Саша, когда вышла из автобуса?

Девушка сидит, уставившись в экран, поэтому я нагибаюсь, стараясь заглянуть ей в лицо.

– Изабель! – резко восклицает мать. – Это очень важно – твоя подруга пропала!

Девушка смотрит на нее, затем на меня. Это выражение я уже видел. Причем на лицах более искусных лжецов.

– Так, Изабель, – говорю я, – что бы это ни было, ты должна рассказать мне все. Прямо сейчас.

У нее на лице появляется тревога.

– Но я обещала…

– Мне все равно. Я должен знать.

Изабель шумно вздыхает.

– Послушайте, я думаю, что Саша отправилась на свидание со своим парнем, понятно? Матери своей она сказала, что останется ночевать у Патси, но когда мы сидели в пиццерии, она передумала. По-моему, Саша собиралась встретиться с ним. Прямо она это не говорила, но мы с Патс подумали именно так. Она взяла с нас слово ничего не говорить ее матери.

Не могу сказать, что это стало для меня сюрпризом. Однако беспокойство мое нисколько не ослабевает.

– Ей никто не звонил, не присылал сообщений – непосредственно перед тем, как она изменила свое решение?

Изабель пожимает плечами.

– Возможно. Да, думаю, она что-то получила.

– Как его зовут?

– Я же вам сказала, Саша нам ничего не говорила. Она даже не признавалась в том, что у нее есть парень. Но что-то определенно происходило – последнее время она была ну прямо-таки суперскрытной.

Щеки у нее стали пунцовые. Мать улыбнулась.

– Не волнуйся, дорогая. Ты поступаешь совершенно правильно, не так ли, инспектор?

– Изабель, тебе говорит что-нибудь имя Эшли Бразертон?

Она широко раскрывает глаза.

– Нет, а должно?

– А Фейт Эпплфорд?

– Нет.

Я чуть подаюсь вперед.

– А теперь очень важный момент. Знаю, ты уже говорила, что не видела, что сделала Саша, сойдя с автобуса. А теперь подумай хорошенько и скажи: может быть, ты что-нибудь вспомнила?

Я смотрю ей прямо в глаза. Она понимает, что я хочу сказать: «Готов поспорить, в прошлый раз ты соврала, но я даю тебе еще один шанс».

Изабель краснеет еще сильнее и кивает.

– Кажется, там стояла какая-то машина. Я хочу сказать, дожидалась ее. Мы приставали к ней с вопросами, куда она собирается, а она в ответ только улыбалась и говорила, что скоро мы все узнаем.

– Но когда Саша вышла из автобуса, ты никого не видела?

Изабель качает головой.

– Я только увидела, как она побежала по дороге, понимаете, очень-очень счастливая. – Ее глаза наполняются слезами. – С Сашей все будет хорошо, правда? Я понимаю, что должна была что-то сказать, но я дала слово…

Мать спешит к ней и обнимает ее, гладит по волосам.

– Все в порядке, дорогая, ты не могла знать.

Я выжидаю немного, затем еще чуток и, когда Изабель наконец несколько успокаивается, спрашиваю, сохранился ли у нее билет на автобус.

Девушка шмыгает носом.

– По-моему, я его выбросила.

Мать ласково трогает ее за плечо.

– А почему бы тебе не подняться наверх и не посмотреть? Может быть, он все еще у тебя в сумке.

– Но я же уже сказала ему, во сколько мы сели…

– Дело не в этом, – останавливаю ее я. – На билете должна быть и другая информация, помимо времени. Фамилия водителя – и другие данные.

Изабель отрывает от глаз платок с розовой каемкой.

– Хорошо, – говорит она. – Я посмотрю.

Вернувшись через пять минут, девушка протягивает мне полоску бумаги.

– Это все, что я нашла.

Билет скомкан, чернила расплылись, но разобрать надписи можно.

– Замечательно, Изабель! Это именно то, что нам нужно.

* * *

Когда зажигается зеленый, Гислингхэм включает левый поворотник и останавливается рядом с патрульной машиной в конце Уиндермер-авеню. Он направлялся встретиться с Эв в средней школе Саммертауна, но решил по дороге завернуть сюда и посмотреть, как продвигается опрос соседей. Многого Гис не ждет – если честно, он вообще ничего не ждет, поскольку если бы были какие-либо известия о Саше, ему сразу же сообщили бы, – но он хочет показать, что криминальный отдел не свалил все это дерьмо на простых патрульных.

Гислингхэм замечает в нескольких шагах сержанта, разговаривающего с женщиной-полицейским. Гис его хорошо знает. Это надежный парень.

– Есть какие-либо новости, Барнетсон? – спрашивает он, подходя к сержанту.

Тот оборачивается и качает головой.

– Мы здесь уже почти закончили. Опросили всех, кто живет от дома Блейков и до автобусной остановки. Два человека узнали Сашу по фотографии, но только потому, что уже видели ее здесь. Вчера вечером никто ее не видел и не заметил ничего подозрительного. – Сержант кивает на лежащий у ног пластиковый мешок. – Мы также прочесали канавы и обочины, но не нашли ничего, кроме обычного мусора. Конечно, я отправлю все экспертам, однако никаких надежд не питаю.

Гис опускает взгляд на мешок. Вощеная бумага, в которую были завернуты гамбургеры, пустые банки из-под пива и пакетики с собачьим дерьмом.

– Алан Чаллоу будет в восторге.

Барнетсон криво усмехается.

– О, даже не знаю… Может быть, он будет рад хоть немного отдохнуть от полуразложившихся трупов.

– И что дальше?

– Наша команда начала прочесывать поля по обе стороны от Марстон-Ферри-роуд. Попозже я заскочу туда, но пока что, как я слышал, ребята тоже ничего не нашли.

Гислингхэм поднимает взгляд на небо. Ветер усилился, и все предвещает дождь.

– Надеюсь, они не забыли надеть резиновые сапоги, – бормочет он.

* * *