У плазмоидов был единственный изъян. Заносчивость. Они слишком уверились в своей неуязвимости.

Теперь на двенадцати истребителях «Иван Кузнецов» в нижней части фюзеляжа на двух узлах внешней подвески были установлены U-резонансные пушки – новое оружие, которое могло немного сбить спесь с зарвавшихся огненных соседей человечества. А могло в очередной раз доказать их абсолютное превосходство над нами…

Операция «Равновесие» началась.

Ненилин постепенно увеличивал скорость, выведя машину на финишную прямую перед выстрелом. Вскоре в небе оглушительно грохнуло – истребитель преодолел сверхзвуковой барьер, создав расширяющийся фронт ударной волны.

1 М.

Перед глазами майора появились два подрагивающих кружочка системы наведения на цель. Изображение проецировалось прямиком на сетчатку. Ненилин двинул штурвал и слегка сменил курс, буквально на пару секунд по фиксированному азимуту. Кружочки заплясали, капризно увиливая друг от друга.

До начала атаки по сихронизированному времени бортовых компьютеров эскадрильи оставалось четыре с лишним секунды. В воздушном бою – это целая вечность.

Главное, чтобы плазмоид не вырубил электронику, иначе придется действовать, полагаясь лишь на внутренний метроном, опыт и инстинкты.

Буранов объяснил пилотам перед вылетом, что для наибольшего эффекта им необходимо одновременно поразить цель с трех сторон. Причем их собственная скорость при этом должна быть не менее двух с половиной эм. Почти 3000 километров в час… «Воткните в него оси декартовых координат, – пошутил он. – Превратите его в ноль».

Ненилин, естественно, решил атаковать звеньями. Сначала шла его тройка – в ней были самые матерые летчики, имевшие наиболее высокий шанс на успех. Дело в том, что первая попытка в данном случае могла стать единственной: после нее плазмоид либо будет уничтожен, либо устроит всем остальным истребителям скорую смерть. Ненилин, конечно, не сказал об этом ребятам, но понимал: нужно бить один раз. Наверняка.

Три секунды до выстрела. Навигация, двигатели, энергосистема, наведение – пока в порядке. Но связи по-прежнему нет.

1,5 М.

Никогда еще не было Ненилину так одиноко в небе… Матовая тишина в наушниках, даже помех нет, медленно совмещающиеся кружочки перед глазами, рев огня, рвущийся из сопел где-то сзади, проносящиеся с немыслимой скоростью заснеженные поля в двухстах метрах внизу и ускорение, вдавливающее тело в амортизационное кресло.

Две секунды.

2 М… Цифры датчика скорости подкрадывались к отметке 2400 км/ч…

До плазмоида оставалось несколько километров. Он висел над бетонным кортом аэродрома, продолжая неторопливо пульсировать и менять цвет. Либо гад не понимает, что может через несколько мгновений погибнуть, либо давно уже все просчитал и теперь тихонько насмехается своими нечеловеческими хромосомами над наивными попытками людишек причинить ему вред.

Перпендикулярно вектору движения ненилинского самолета сейчас так же стремительно неслась машина Гены Спилидзе. Но труднее всего приходилось Ромке Жементьеву. Он заходил на атаку сверху, под прямым углом к поверхности. Во время предварительных расчетов выяснилось, что теоретически возможно набрать 2,5 М, выстрелить с километрового расстояния и успеть катапультироваться до того, как истребитель будет сожжен плазмоидом или врежется в землю. Практически, ясное дело, проверить эти данные возможности не представлялось. Ненилин хотел сам взяться за исполнение вертикального «шпиля», но Ромка резонно заметил, что он лучше всех в команде переносит перегрузки и шансов выжить, при всем уважении к командиру, у него больше…

Секунда.

2,43 М.

Кружочки слились в один и вспыхнули зеленым цветом. Мысли понеслись с такой же скоростью, как истребитель.

«Вот сейчас все и решится. Вот сейчас… Ка-ак вырубит эта сволочь нам наведение – и промажем в последний миг. Или сместится с линии атаки на десяток метров. На таких скоростях никакая электроника не сумеет за сверхкороткое время скорректировать угол…»

Полсекунды.

2,5 М.

Ускорение исчезло, спинка кресла мягко толкнула майора Ненилина в позвоночник. В голове на мгновение помутилось.

Удастся ли им нарушить равновесие внутри плазмоида, тем самым хоть на йоту восстановив равновесие войны? Даст ли поток незримых частиц, с гигантской скоростью вырвавшийся из магнитных ускорителей нового орудия, людям шанс?

Огонь!

Система автоматически произвела выстрел, здесь участия пилота не требовалось. Уши заложило, и на миг зеленый кружочек пеленга цели стал красным. Воздух перед самолетом подернулся легким маревом, которое, впрочем, тут же исчезло. Ненилин потянул штурвал на себя и влево, чтобы не врезаться в самолет Спилидзе, а заодно сбросить скорость. Его так растерло по спинке кресла на вираже, что в глазах потемнело и показалось, что кости вот-вот рассыплются в колкую пыль. Серое небо обволокло истребитель холодными тучами, и Ненилин услышал далекий хлопок.

– Хоть бы Ромка успел выпрыгнуть!

Он и сам не заметил, как сказал это вслух. Выровнял машину, плавно сбавляя скорость до полутора эм.

В наушниках донеслось:

– Вах, как я щас проблююсь… Нихарашо…

«От перегрузок глючит, – мелькнула мысль. – Нужно горизонталь выровнять…»

Только тут до Ненилина внезапно дошло: приборы работают. И навигация, и система наведения… Что же получается? Плазмоид не счел нужным даже отреагировать на агрессию с их стороны?

– «Лоцман» двадцать первой, «лоцман» двадцать первой! Слышите меня? «Лоцман» двадцать первой…

Позывной земных диспетчеров с базы продолжал стучать по барабанным перепонкам.

– Майор Ненилин, есть связь! Радиоблокада в квадрате снята! Ненилин, слышишь меня? Цель поражена! Атакованный объект уничтожен!

– Тваю мат!

– Ромка жив?

– «Лоцман», повторите!

– Вот вед глучит! И блеват все еще хочецца…

Ненилин глубоко вдохнул кислород из маски и мотнул головой, что сделать было непросто в шлеме и притом – на ускорении.

– «Лоцман», как слышите меня? – хрипло произнес он, так и не понимая толком: действительно ли наладилась связь, или просто голоса чудятся. – «Лоцман», на моих радарах цель не фиксируется. Жду дальнейших указаний.

– Сашка! – заорали наушники голосом командующего ВВС. – Сашка, слышишь меня?! Вы его замочили! Ей-богу! Если бы не видел на мониторах собственными глазами – не поверил бы! Шарахнуло так, что в бункере с потолка штукатурка посыпалась!

– Ромка?..

– Жив твой Ромка, медики уже выехали к его креслу. Вылетел, как пробка из задницы, парашюты сразу раскрылись! Ты хоть понимаешь, что произошло, Сашка? Бросай штурвал и дыру на погонах сверли! А лучше две сразу! Мы нашли на них управу! Раз одного сбили, значит, и с остальными справимся…