Чтобы как-то поправить свое состояние, Казати решает выйти замуж за американского миллионера. Узнав, что избранник женат, она телеграфирует подруге: «Ничего, увидит меня и разведется. Я выезжаю».

Приехав в Нью-Йорк и собираясь на судьбоносное свидание, маркиза обнаружила, что ее любимый питон мертв. За любые деньги она требует арендовать животное в местном зоопарке. Когда ее просьба была выполнена и огромный питон возлежал на ее плечах, в комнату пригласили долгожданного богача. Однако мужчина не успел сказать ни единого слова — увидев змею, он немедленно обратился в бегство.

Отдав последние сбережения за аренду питона, Луиза Казати ни с чем возвращается в Париж, где ее уже ждут кредиторы. Аукцион личных вещей (портрет работы Болдини приобрел Рокфеллер, а фигурки борзых — Коко Шанель) лишь частично покрыл долги эксцентричной маркизы. По приговору суда ее на два месяца лишают свободы. Правда, учитывая мировую славу подсудимой и заслуги в области меценатства, осуждение было условным.

«Жилище маркизы Казати превратилось в дом с привидениями, — вспоминал в своих мемуарах «Тяготы бытия» Жан Кокто. — Когда оно принадлежало ей, все было иначе…

Она вышла из своей комнаты под аплодисменты, достойные великой трагической актрисы. Оставалось сыграть трагедию. Но она ее не сыграла. Вот в чем ее трагедия. Вот почему дом ее ныне заселен привидениями…»

Перед тем как навсегда перебраться в Лондон, маркиза совершает последний визит в Венецию. Теперь она сама несет канделябры со свечами, а впереди нее семенит маленький пекинес, ставший смыслом ее жизни в последние годы. Новое поколение венецианцев, не признавших в женщине легендарную маркизу, переговаривается: «Кто эта старая ведьма?»

Первое время в английской столице маркиза за пять фунтов в месяц арендует дом, в котором прежние жильцы отказывались жить из-за его огромных размеров. А потом перебирается в маленькую комнатку в квартире, расположенной неподалеку от магазина «Хэрродс». Оставшись без денег и одна, Казати наконец начинает общаться с дочерью и внучкой. «Бабушка приезжала к нам на такси, — вспоминала девочка. — Но мне казалось, что на метле. Уж очень она походила на злую колдунью». Кстати, называть себя «бабушкой» маркиза не позволяла…

В Англии ее ближайшим другом становится художник Огастес Джон, к которому она приходит в поношенном бархатном костюме и полуистлевшей леопардовой шкуре. «Слой пудры на ее лице становился все толще, — вспоминал Джон. — Сказки об Италии — все длиннее, а костюмы — все тоньше».

Однако, несмотря на бедность, манеры у Казати остались прежними. «Подать напитки», — гордо распоряжалась она. И старый гостиничный лакей вносил полбутылки пива.

За два года до смерти легендарной женщины на книжных прилавках появилась книга модного фотографа Сесила Битона «Зеркало моды», в которой среди прочего были опубликованы фотографии 73-летней маркизы. Битон немедленно возглавил список ее врагов, который она составила в последний год своей жизни. Больше всего Луизу обидели даже не фото, которые Сесил обещал не публиковать, а рассказ о том, как во время примерки костюма Святого Себастьяна маркиза требовала чай и кофе. «Стану я просить напитки, от которых портится цвет лица. Если бы мне хотелось пить, я заказала бы шампанское. Как можно так нагло врать?» — возмущалась Казати.

Умерла она в возрасте 76 лет после кровоизлияния в мозг, случившегося с ней во время спиритического сеанса. На похоронах светской королевы Европы присутствовало всего шесть человек. Некогда одна из самых богатых женщин мира оставила после себя набитый конским волосом матрас, сломанные часы с кукушкой и букетик искусственных цветов…

Она родилась под именем Мария София Ольга Зинаида Годебска. А в историю вошла как Мися Серт, любимая модель Ренуара и Тулуз-Лотрека, муза Стравинского и Равеля, героиня Марселя Пруста и Жана Кокто.

Мисия, или просто Мися, как все называли ее на русский лад, родилась в Санкт-Петербурге в 1872 году. Поначалу мать, Эжени Софи Леопольдин Сервэ, собиралась рожать в Брюсселе. Но, получив анонимное письмо о том, что ее супруг, скульптор Сиприен Годебски, весело проводит время в Петербурге в имении князей Юсуповых, решила отправиться к мужу и узнать, с кем он развлекается.

Путешествие по занесенной снегом России стало для находящейся на 9-м месяце беременности женщины роковым. А известие о том, что отец ее будущего ребенка изменяет ей с ее же теткой, добило окончательно. В первый же день своего прибытия Эжени Софи умерла во время родов.

Поначалу Мисю, проведшую в России всего пару дней и никогда не говорившую на русском, воспитывала бабушка, владелица огромного поместья под Брюсселем, одна из ближайших подруг королевы Бельгии. На старинной вилле всегда было множество гостей; семь роялей, расположенных в бальных залах, не умолкали, казалось, ни на минуту. Неудивительно, что нотной грамотой Мися овладела намного раньше, чем азбукой.

В один из дней она была удостоена чести музицировать перед самим Ференцом Листом: великий композитор посадил очаровательное дитя себе на колени и попросил сыграть Бетховена. Пожелание Листа девочку не смутило, чего не скажешь о бородавках на лице композитора, о которых она до последнего дня своей жизни вспоминала с содроганием.

Когда девочке исполнилось пятнадцать лет, от королевы она получила приглашение на придворный бал. Прибыв во дворец и увидев в зеркале красивую девушку в платье из бледно-голубого тюля с широким муаровым поясом, Мися пришла в такой восторг, что захотела поцеловать ее. Что немедленно и сделала: подошла к зеркалу и коснулась губами собственного отражения.

В это время она жила в монастыре Сакре-Кер, куда ее отправили отец и его третья супруга. После успеха на балу Мися отказывается возвращаться в монастырь. И, заняв у друга отца деньги, сбегает из Парижа в Лондон. Впрочем, про это Мися напишет в мемуарах. А знакомые семьи судачили, что в английскую столицу девушка бежала со своим любовником, который был на 40 лет ее старше.

Как бы то ни было, через два месяца в Париж вернулась уже совсем другая Мися — взрослая, независимая, знающая себе цену. Средства на жизнь зарабатывала уроками музыки, которые давала Бенкендорфам — семье русского посланника в Париже.

А вскоре вышла замуж за своего кузена Тоде Натансона, журналиста, владеющего на паях с братом журналом «Ревю бланш». 300 тысяч франков, полученных от бабки в качестве приданого, Мися истратила за один день, оставив их в лучшем бельевом магазине Брюсселя.

Первое время семейная жизнь складывалась как нельзя лучше. В загородном имении супругов каждые выходные собиралось интересное общество — «Ревю бланш» был одним из самых популярных среди парижской богемы изданий. Излюбленным развлечением Миси было устроиться в тени деревьев с книгой, в то время как Тулуз-Лотрек кисточками щекотал ее голые пятки, рисуя на них «невидимые пейзажи».

Но вскоре у Тоде начались финансовые проблемы. Для того чтобы поправить ситуацию, Натансон нашел инвестора — владельца самой популярной на тот момент во Франции газеты «Матен» Альфреда Эдвардса. Магнат как раз приобрел в Венгрии угольные копи и нуждался в управляющем, место которого и предложил Тоде. Мися, почувствовав недвусмысленный интерес Эдвардса к себе, пыталась отговорить супруга от поездки. Но тот лишь отмахнулся: «Тебе вечно кажется, что в тебя все влюбляются». И уехал.