Эльф достал из кармашка один из заготовленных конвертов, опустился на колени и высыпал бледно-фиолетовый порошок у самой щели под дверью. Набрав побольше воздуха, наклонился к полу и дунул. Вещество мельчайшей летучей пылью развеялось в воздухе по ту сторону двери. Несколько секунд ничего не происходило, а затем раздались два глухих удара – это стражники повалились на пол, забывшись сладким целительным сном.

Глава 22. Эльф-спаситель

Возвращаться в башню мага эльф не планировал, потому сгреб все свое добро в сумку и повесил ее на шею. Ну, как сгреб – сложил, каждый конвертик и каждая сухая веточка заняли свои прежние места. Даже несмотря на сцепленные руки, это не отняло много времени, потому как Куори прекрасно все знал и помнил. Его ночью после попойки разбуди – все равно назовет верную очередность соседства ингредиентов.

Добраться по теням вдоль стен до тюремного этажа удалось без проблем. Проблему составляли дежурившие у клетки стражники. Куори подкрался ко входу в помещение, где держали товарищей, лег на пол и заглянул под дверь.

«Щё́лочный день какой-то, – фыркнул он про себя. – Устрою, что ли, для разнообразия глобальный кипиш…»

Решив так, Куори незамедлительно приступил к исполнению плана, а то ведь скоро главный маг вернется и найдет сгруженных в кучу посреди лаборатории спящих стражников. Первым делом нужно устроить диверсию, да погромче. Для этого прекрасно подойдет камнедробильный порошочек, один из тех, которые эльф распихал по карманам, когда подвернулась возможность. Пройдя дальше по коридору и свернув за угол, Куори остановился у обшарпанной неровной стены.

– Идеально, – шепнул он и принялся за дело.

Черное аки уголь вещество сыпанул прямо на стену. На один из выступов, что побольше остальных, отжалел самую большую горочку.

«Эх, хороший порох, надо оставить хоть немного. Когда еще такой сделаю?»

Теперь самое сложное – ранить себя. Эльф прикинул в голове возможные варианты с ножом, все показались ему слишком затруднительными, потому поступил проще: надкусил вену на запястье зубами. И, вывернув руки пальцами к себе, осторожно налил немного крови на неровности стены повыше горки порошка. Держал до тех пор, пока кровь не начала стекать вниз. Как только заметил это, рванул прочь.

Он успел миновать закрытую дверь и скрыться за другим поворотом, когда кровь добралась до черного вещества и грянул взрыв. Набрав в легкие побольше воздуха и опустив голосовые связки ниже (этому фокусу он у Кайдена научился), Куори заорал громким басом:

– Стража! Все сюда! Бегом!

Сыграть на неожиданности удалось на славу. Охранники тут же бросили свой пост и рванули наружу. Они быстро сообразили, что бежать надо туда, где летает пыль – направо по коридору. А слева дожидался эльф. Он запомнил, сколько народу было в помещении, но не ожидал, что на зов ломанутся сразу все.

«Даже никого не оставили присматривать, вот недоумки!»

Пришлось спешно – с мыслями о причинении добра – оглушать последнего выбежавшего и волоком тянуть обратно. Куори еле успел затворить дверь перед носом опомнившихся стражников.

Достал из кармана конвертик с той самой смесью двух порошков, открыл и обильно сыпанул пострадавшему на лицо. Когда стражник, будучи по-прежнему без сознания, рефлекторно вдохнул воздух, вещество, попавшее вместе с ним внутрь, начало действовать. Его тело несколько раз дернулось, что означало успешное применение препарата.

Это, как и оглушение, было вредоносным действием, потому Баррос получил сигнал от магического шила, но уже неважно, шума и так поднято достаточно, чтобы не прятаться больше. Без жалости Куори пнул стражника ногой, дабы тот побыстрее очнулся. И когда это произошло, приказал ему встать и подойти к противоположной двери клетки, где держали охотников.

Двигался околдованный поначалу медленно и выглядел как зомби с глазами навыкат, смотрящими в одну точку перед собой. Но позже, когда организм приспособится к действию вещества, никаких внешних признаков не останется. Вот только ждать было некогда.

Куори схватил стражника за локоть, подвел к двери клетки и уже готов был рвануть к противоположной, чтобы вместе открыть замки, ведь только так можно было сбросить магию, но не успел. Дверь в помещение с грохотом отлетела, чуть не сбив его с ног – вовремя отскочил. В проеме стояли взлохмаченный Маривальд и злой-презлой начальник стражи. Стоило им найти глазами эльфа, тот состроил виноватое лицо и, пожав плечами, с сожалением констатировал:

– Не успел.

Надо отметить, что соображалку эльфа главный маг оценил. И не только он: Баррос лично высказался о том, что не ожидал подобной находчивости – вывести стражников у лаборатории из строя так, словно делает им что-то хорошее?

– Блестяще! Хитроумно! Изобретательно!..

И откуда этот вояка знает столько эпитетов?

Освобожденный от шила Куори принимал похвалы, скрестив руки на груди и надменно приподняв подбородок. Всем своим видом он будто бы говорил: «Да, я хорош, умен и вообще великолепен, но собой недоволен».

Зато покинувшим пост стражникам досталось люлей по полной программе. Маривальд в свойственной ему манере предложил отправить их всех в свинарник, помогать Бенджамину, но быстро передумал и решил облагородить коровник.

– А то этому олуху безалаберному меньше работы останется…

На что начальник стражи всерьез задумался, состроив серьезное лицо. Чего только не сделаешь в качестве воспитательных мер… Но надолго его не хватило – хохотал потом еще минуту, пока не отпустило.

А посмеяться было над чем, помимо их виноватых лиц. Баррос даже почти согласился с идеей, но сделал бы это лишь ради того, чтобы увидеть ползающих в доспехах по дерьму подопечных: экое представление! Им потом еще и свою амуницию придется отчищать. Причем, скорее всего, это будет еще сложнее, ведь нужно вытравить весь запах, дабы не благоухать на метры вокруг. А Маривальд ни за что не расщедрится на зелья, которые помогли бы с этим справиться в два счета.

Однако смердящих стражников выпускать на службу нельзя – весь замок провоняет. То есть вариант с коровником, пусть и звучит вдохновляюще (особенно для Маривальда), ослабит обороноспособность замка аж на двадцать человек. Пусть идиотов, но тренированных и с оружием. Потому наказание было выбрано более изощренное.

Пока герцога где-то носило, а уехал он с самого утра, Баррос решил на время поменять личную стражу его гарема на этих оболтусов. Чем же это наказание хуже разгребания коровьего дерьма? Все просто. Красивые, развязные, полуголые девушки, изнывающие от тоски и страстно жаждущие мужского внимания, к которым под страхом смертной казни нельзя прикасаться и взглядом, – чем не жестокое наказание? К тому же эти куколки очень любят бравых военных, поэтому, когда Баррос у них спросил, не помогут ли дамы наказать