Однако, когда Бичерахов устроился в Петровске, его планы стали кардинально расходиться с действиями и желаниями горцев. Тем более что к границам горцев уже продвинулись силы Добровольческой армии. Неудивительно, что он приглашает князя Н.-Б. Тарковского и назначает его диктатором Дагестана. Более того, Бичерахов дает деньги и оружие для формирования частей, которые должны выступить против большевиков. Однако его действия в районе Петровска явно выходили за рамки подписанного им с князем Тарковским соглашения. Это привело к тому, что в Темир-Хан-Шуру прибыли турецкие части 2-й дивизии во главе с Юсуф Изет-пашой[500], и продвижение того к важному и единственному порту на Северо-Восточном Кавказе Петровску ускорило отъезд Бичерахова морем в Баку[501].

В этот краткосрочный момент в истории горцев Северного Кавказа со стороны дагестанцев не было отмечено никаких враждебных действий против отряда Л. Бичерахова[502]. Почему? По той причине, что его отряды не соприкасались с дагестанскими военными формированиями. Более того, Н.-Б. Тарковский сыграл роль своего рода посредника между Л. Бичераховым и дагестанскими народами. Это смягчило факт присутствия атамана в Петровске.

В отличие от своего младшего брата Г. Бичерахов оказался менее удачливым. Чудом избежав расстрела красноармейцами, задержавшими его в Моздоке 1 июля 1918 года, и освобожденный благодаря ультиматуму казаков, он не видел себя вне казачества. Выступая против большевиков, Г. Бичерахов не мог не знать ситуацию в регионе. Он понимал, что одних большевиков, не объединенных в союз с другими силами, вполне можно победить, но не предусмотрел, что против казаков с большевиками объединятся и горцы, и шариатисты. Этот просчет отнял жизнь у него и многих его сторонников. По данным командующего Северо-Кавказским военным округом В. Снесарева на 12 июня 1918 года, «за советскую власть стоят 600 тыс. человек, а против нее — 410 тыс. человек. Численность красных войск в области достигала 5 тыс. человек. Максимальное число, на которое могли рассчитывать большевики здесь при мобилизации, было 20 тыс. человек»[503]. Правильнее было бы определить силы сторонников и противников советской власти как примерно равные[504] и считать цифры чисто условными, так как они быстро менялись в силу изменения обстановки в регионе в пользу той или другой стороны конфликта. Тот факт, что Красная армия могла выставить всего 5 тысяч человек, свидетельствует о ее реальных возможностях в регионе. Только казаки Терека могли себе позволить выставить в несколько раз больше, чем вся Красная армия на территории Горской республики. То есть очевидно, что против казаков выступила не столько Красная армия, сколько союз этой армии с горцами и шариатистами и что именно они стали противниками казаков, а не мнимая большевистская армия.

Начиная свое выступление, Г. Бичерахов, видимо, рассчитывал выгнать большевиков из Грозного и Владикавказа[505] и тем самым заставить горцев считаться с Терско-Казачьим правительством, но все это выглядело бледно на фоне того, что фронт ему, по сути, приходилось держать по всему периметру Горской республики. По мнению участников событий на Кавказе, в регионе над большинством довлело чувство апатии. Люди разочаровались во всех партиях и не могли понять, чего от них хотят те или иные лидеры, выступающие порой с одними и теми же лозунгами[506].

Г. Бичерахову не понадобилось много сил и энергии, чтобы с первого же раза захватить Владикавказ. Однако, вместо того чтобы разъединить силы возможного союза ингушей и большевиков, его казаки производят нападения на ингушские хутора, что сделало ингушей естественными союзниками Красной армии. Большевики удерживали Владикавказ исключительно благодаря тому, что брали в союзники то горцев, то казаков и, натравливая их друг на друга, будучи даже в меньшинстве, смогли закрепить за собой столицу Горской республики вплоть до наступления Добровольческой армии в 1919 году.

После этих акций возможное решение о выселении казачества с территории Сунженского отдела уже не казалось им чем-то нереальным, казаки сами пришли к выводу, что придется смириться с потерей ряда станиц в этом округе[507].

Та же ситуация с Грозным: казаки не смогли договориться с чеченцами, в итоге равнинные чеченцы Грозненского округа поддержали большевиков и не позволили казакам захватить город. В данном случае можно говорить о союзе Горского правительства с большевиками против сил терского казачества.

Восстание казаков Терека против большевиков летом — осенью 1918 года интересно в том смысле, что свидетельствует о сильных антибольшевистских настроениях в регионе[508]. Это не было кратковременной акцией — совместные действия Г. Бичерахова и других лидеров терского казачества (Э. А. Мистулов[509], В. К. Агоев[510], Я. Хабаев[511]) длились почти полгода. Движение было неслучайным и немалочисленным, если могло существовать вне союза с горцами и Белой армией.

Г. Бичерахов вынужден был покинуть Сунженский отдел и перебраться в Дагестан к брату, но и здесь задержаться надолго не удалось; продолжив движение на юг, он в Баку попал в руки красноармейцев, которые и расстреляли его.

Движение терского казачества против большевиков (1918–1920) практически на два года отодвинуло саму возможность утверждения советской власти в этом регионе. Этим не смогли воспользоваться горцы, находившиеся на этапе создания собственного государственного образования. Но действия братьев Бичераховых повлияли и на генерала Деникина, который решил сначала обезопасить свой тыл, включив Северный Кавказ в зону своего влияния.

Чем больше деникинцы говорили о единой России в рамках границ прежней империи, тем меньше они находили союзников для своего лагеря. Последующие события на Северном Кавказе показали, что различные политические силы в регионе выбрали для себя временный союз с большевиками против деникинцев[512]. Хотя этот союз и был самым нежелательным для них, но перед угрозой реставрации прежней России горская элита и даже шариатисты пошли на этот шаг.

Бегство Бичерахова (а не отъезд и не временная передислокация) из Баку стало прелюдией к действиям Добровольческой армии на Северном Кавказе. Бичерахов своими рапортами явно убедил генерала Деникина в легкости обретения победы над остатками Горской республики.

Тем не менее было бы неправильно считать, что взаимоотношения горцев и казаков велись только с оружием в руках. Правительство горцев занималось и поиском мер, которые способствовали бы единению различных сил на Северном Кавказе.

Именно в этом свете и был подписан Договор между представителями белоповстанческого Временного военного правительства казаков и крестьян Терского края и правительством Республики Союза горцев Кавказа