Игровой салон «Планета монстров» — обязательно проверить.

— Гляди, какой к нам привалил, — толкнула Котлета Винта; Винт едва повернул гордую голову — у витрины крепко сбитый парень в шляпе эриданского солдата, кричащей рубахе навыпуск, длинном жилете и слоновьих брюках изучал компакты с играми. По прикиду — не понять, откуда взялся, но похож на дурака. Держится холодно — не подходи. У Винта взыграло — как не прицепиться к этакому манекену?! Он подмигнул компании — «Глядите, как я его» — и под фейерверк тихих ухмылок двинулся к витрине.

— Интересуешься? — Винт поглядел, что отобрал приговоренный на выкид из салона; подбор не дохлый — «Мастер смерти-7», «Ловушка», «Истребители» и «Десант в ад».

— Да, — отозвался чужак, не оглядываясь.

— Анк, это место заколочено. Сюда так просто не войдешь. Ты видел знак на входе?

«Анк, — Рекорд подключил словарь. — По-форски — юноша, парень, молодой и еще не женатый мужчина. Знак… Вероятно, символ на входной двери. Символ не идентифицируется».

— Видел. Что он означает?

— Аааа, это легко. Надо всех налить, открыть свой кацель и сыграть на бутки, во что скажут. Да, еще сменить лохмотья. Ты где так луканулся?

«Сеть — Регионы — Лексикон, — среагировал Рекорд. — Перевод: Надо угостить всех алкогольными напитками, назвать свое прозвище, сыграть на деньги и переодеться. Где я так нарядился?»

— В гардеробной комнате.

— Дизадаптант, — авторитетно шепнула Котлета подруге. — Люблю я, когда так буквально выражаются.

— Ну как, созрел? — не унимался Винт. — Тут меню из двух блюд — или мы все, или кроме тебя. Покажи нам, что ты умный.

— Сколько человек в личном составе? — отложив компакты, Рекорд полез в карман брюк. Компания разнежилась — дизадаптант пошел навстречу развлечению, оставалось лишь глядеть и любоваться. Сегодня пиво и цирк — задаром!

— Рекорд? — мурлыкала Котлета, смакуя на глаз ширину плеч и сильные руки пришельца; Винт это ей прощал — пускай. — А в чем ты рекордсмен, а? А что у тебя фэйс как на гвоздях?..

— Значит, будем играть «Небесный бой», — Винт, зная, в чем он сам силен, выбрал свою, знакомую до потрохов игрушку. — Сразу с седьмого уровня — нормально, да?..

— Можно с пятнадцатого.

Смех утих, остался шепот; даже Винт посерьезнел. А дальше и вовсе все смолкло, кроме звукового сопровождения игры, и лица компании приобрели оттенок монитора в холостом режиме.

— Слишком медленно, неинтересно, — заявил Рекорд, когда закувыркался последний гравиплан Винта, а машина заиграла гимн победителю. — Может, увеличить скорость втрое?

— Ты где играл раньше? — Винт, томясь мыслью о проигранной десятке, опустил руки на пульт.

— Салон «Куэфа».

— Не слыхал.

— Это на орбитальной станции, — любезно пояснил Рекорд. — Там военные пилоты тренируются.

— Ты молодец; держи лицо, — Котлета погладила Винта в утешение. — А ты солдат, да?

— Да. У меня отпуск, я ищу одну девчонку.

Ребят немного отпустило; в конце концов, этот Рекорд исполнил все законы, а что не пьет — так у военных свои правила.

— Я встретился с ней в космопорту, — Рекорд выложил фото на стол. — Она и назвала салон, где ее можно найти. Знаете ее?

Лицо было знакомо многим, но из этих многих кое-кто уже заглядывал сегодня в Сеть и видел под задорной улыбкой и словами «Девчонки и мальчишки, я люблю вас!.. Дымка» приписку оператора фонда: «Мне очень печально, народ, сообщать это, но вчера Дымка погибла в катастрофе. Она хотела, чтобы вы забыли дурь — пожалуйста, сделайте это ради памяти о ней, любившей вас!» Черт, как это сказать солдату?..

— Она… — медленно протянула Котлета, — она бывает в «Трех улыбках», там… Ты бы сходил туда, солдат. Там скажут.

«Да, пусть ему ТАМ скажут — но не я. Нельзя же так бить в душу…»

— Спасибо, — кивнул Рекорд, поднимаясь. Сегодня ему положительно везло. — Удачи вам.

— Все нормально, — сквозь внезапную и острую печаль еле улыбнулась Котлета. — Заходи еще, солдат. Сыграем.

* * *

Перекличка по радарам с патрулями и оперативкой — это удобно; Кавалер, взявший на прочесывание район «Острова грез» и «Логова», время от времени вызывал Рекорда — и убеждался, что тот действует грубо и уверенно, как танк, но не безрезультатно — в «Трех улыбках» он со своей армейской любовной легендой накатил на паренька по кличке Гребешок и вытряс координаты квартала, где жила Дымка. «Адаптируется на глазах», — с удовольствием подумал о Рекорде Кавалер.

Кое-что удалось узнать и Кавалеру — о Косичке; эта бойкая кукла бывала в «Острове грез», но где она жила — никто не знал. Чтоб не примелькаться, Кавалер незадолго до 18.00 завершил поиски и отправился в Бэкъярд.

— Я ВОЗВРАЩАЮСЬ, И ТЕБЕ ПОРА, — радировал он Рекорду.

«Рекорду — плюс, — подумал Кавалер, сворачивая с трассы в переулок. — Определить базу и знакомства кукол — это уже много; это наводка для живой полиции и информация для нас. Мы сможем уточнить их внешность — а то с битой куклы сняли только два годных для идентификации объекта — „Чара“ и „Косичка“, остальные — слишком мутные, нечеткие…»

Он замедлил ход машины, готовясь повернуть в ворота базы; его мерно блуждающий взгляд скользнул по двум прохожим с сумками через плечо, по мусорным бакам на обочине; ничего нового, кроме трех черных пакетов «Special or toxic» для ядовитых отбросов; один пакет — опасная небрежность! — был полурасстегнут; среди скомканного скотча…

Тусклый блик крошечной линзы, еле заметная точка свечения над стеклянным глазком. Сменить диапазон! Да, точно — сканер видеосистемы с подсветкой рассеивающим лазером; глазок повернулся, прицелился, повел его…

Кавалер успел лишь распахнуть дверцу и резко наклониться влево. Струя направленного взрыва из пакета «Special or Toxic» прожгла автомобиль, наполнив салон огненной бурей и вспучив рассыпающиеся стекла, разметала панель и сиденья, вышвырнула горящего Кавалера на дорогу. Все это заняло одно мгновение; репортеры, только что отснявшие базу Бэкъярд для газеты, даже упасть не успели — лишь разинули рты и судорожно переглянулись, глухие от внезапного грома, с теплыми пощечинами взрывной волны на побледневших лицах.

— Это — что?! — пробормотал один, не слыша сам себя; второй толкнул его в плечо и показал назад — останки машины, просев на рваных колесах, пылали и сочно чадили гарью; на проезжей части, в дымке тлеющих клочьев, рывками шевелилось что-то безобразное, едва напоминающее человека. Тотчас — первый, озираясь, успел это заметить — синий фургон, стоявший слева в полусотне метров на перпендикулярной улочке, тронулся и быстро поехал в глубь квартала. На базе завыла тревожная сирена; из ворот выскочили фигуры в сером.