– Расскажи мне, что произошло, и не вздумай мне врать. Ты торговал наркотиками?

– Нет, Томми. Клянусь, я никогда этого не делал.

– Не ври мне, черт тебя побери.

– Томми, клянусь, не было никаких наркотиков. Он взломал мою входную дверь и залез ко мне домой, а я затем взломал его входную дверь и залез к нему домой.

– И ты взял у него сто пятьдесят тысяч баксов.

– Нет. Я взял сорок тысяч.

– Что еще ты взял?

– Свои пистолеты.

– Ты нашел там свои пистолеты?

– Да.

– Хорошо. Я этим займусь.

Маттера знал, что разговор на этом можно считать законченным, однако он не мог оставить все таким, как есть.

– Томми, при всем уважении, это нечто такое, чем я должен заняться сам.

Билотти некоторое время молча размышлял.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Но я скажу тебе две вещи. Во-первых, я хочу, чтобы твоя ответная реакция была соразмерной – не выходи из себя, не убивай никого, не калечь себе жизнь. Во-вторых, когда ты поправишься, я устрою тебе трепку. Потому что так поступил бы твой отец.

В действительности отец Маттеры никогда не стал бы его бить, однако Джона растрогало, что Томми пытается относиться к нему по-отцовски.

Маттера встал и направился к выходу. Томми окликнул его и сказал:

– Ответная реакция должна быть соразмерной.

Маттера узнал, что четвертого июля парень, который украл его пистолеты и избил его, собирается пойти со своей невестой поглазеть на салют возле пляжа. Ближе к вечеру Маттера сел в «кадиллак» Джона Билотти, и они поехали вдвоем к пляжу. К тому времени, когда они приехали туда, уже опустились сумерки. Никто не сказал и слова, когда Маттера протиснулся сквозь толпу, держа в руках бейсбольную биту. Он увидел, что нужный ему парень пьет самбуку с друзьями.

«Что за…» – начал было говорить этот парень, увидев Маттеру, но Джон, не дав ему договорить, с размаху врезал ему битой по зубам, выбив при этом их почти все и сломав ему челюсть и скуловую кость. Он снова замахнулся, чтобы ударить еще раз, но тут ему пришло в голову, что его ответная реакция и так уже получилась не очень-то соразмерной. Он бросил биту на землю и пошел обратно к автомобилю. Несколько минут спустя появилась полиция. Хотя данный инцидент произошел на глазах у сотен людей, никто из них не признался, что что-то видел.

Двумя неделями позже дядя этого парня связался с Томми Билотти и договорился с ним о встрече. Встреча эта должна была состояться на Статен-Айленде в пиццерии, принадлежавшей тому парню, которого избил Маттера. Этого парня на данной встрече должен был представлять его дядя, а Маттеру – Томми.

Встреча состоялась несколько недель спустя. Маттеру, Джона Билотти и Томми завели в дальнюю комнату пиццерии, украшенную стеклянными панелями и зеркалами. Мебель там была обшита кожей лосося.

– Отвратительно, – сказал Томми. – Это ведь Статен-Айленд, а не внутренняя часть бутылки из комедии «Я мечтаю о Дженни»[25].

Избитый Маттерой парень заговорил первым. Он перечислил обиды, нанесенные ему Маттерой. Маттера, в свою очередь, перечислил обиды, которые этот парень нанес ему. Затем заговорил дядя этого парня.

– Томми, я полагаю, что в данном случае требуется определенная компенсация, – сказал дядя. – Этот малыш украл много денег и причинил большой ущерб. Его нужно хорошенько наказать. Правила есть правила.

Билотти некоторое время молча размышлял.

– Я скажу тебе, как все будет, – затем сказал он. – Эта пиццерия принадлежит твоему племяннику, да? Она закрывается. Вон тот торговый центр принадлежит твоему племяннику? Теперь он принадлежит мне. Это твой родственник? Ты его любишь? Забирай его. Он уезжает отсюда в другой район Нью-Йорка вместе с тобой. Сегодня последний день, когда ему разрешается находиться на Статен-Айленде. Если я увижу его здесь снова, можешь устроить на меня охоту, потому что в этом случае я его убью. А все, что взял малыш Маттера, принадлежит ему.

Дядя покраснел от злости, но промолчал, зная, что Томми не превысил своих прав, регулируемых неписаными и старинными законами организованной преступности. Маттера не мог поверить своим ушам. Он ведь сейчас оказался в самом центре типичных гангстерских разборок, которые раньше видел только в фильмах. И в этом противостоянии он победил.

Несколько месяцев спустя Маттера заглянул в дом Билотти. Томми, как всегда, пригласил его позавтракать. Зайдя вместе с Маттерой на кухню, Томми приготовил омлет и положил ломтики хлеба в тостер. Затем он, сделав рукой резкое движение снизу вверх, с силой ударил Маттеру ладонью по лицу, отчего Джон свалился на пол.

– Это та трепка, которую я обещал тебе устроить, – сказал Томми. – Твой отец не хотел, чтобы ты угодил в какие-либо неприятности. А теперь поднимайся и садись есть омлет.

Бизнес Маттеры после этого резко пошел в гору, и хотя Джон был молодым, холостым и с набитыми деньгами карманами, тяжелые воспоминания о кончине отца все еще омрачали ему жизнь. По вечерам он писал письма в Лондонский Ллойд[26] и просил в этих письмах прислать ему копии списков затонувших судов, которые были там застрахованы. Он был на седьмом небе от счастья, когда приходили ответы в конвертах с разноцветными английскими марками. В этих плотно набитых листками бумаги конвертах зачастую содержалась информация о том, где именно некоторые из затонувших судов могут сейчас находиться.

Вскоре после того, как Маттере исполнилось двадцать два, он избил одного крутого парня, который украл у него деньги. На улице поговаривали, что у этого парня есть пистолет и что он ищет Маттеру, а потому Джон тоже ходил с пистолетом. Они случайно встретились на авеню Мак-Клин. Находясь на расстоянии десяти ярдов от Маттеры, этот парень выхватил свой пистолет и начал стрелять в Джона, и Маттера ответил тем же. Как ни странно, они оба израсходовали все свои патроны, но так друг в друга и не попали. Тогда они пустили в ход кулаки. Нанося удар за ударом, Маттера почему-то при этом думал: «Что я здесь делаю? Какой меня ждет конец в этой жизни?»

Но когда он делал попытку вырваться из этого мира – то открывал компанию по буксировке автомобилей, то обзаводился своей собственной мясной лавкой, – его неизменно сносило обратно в ростовщический бизнес. Именно в это время Томми Билотти снова сделал шаг вверх в иерархии преступного клана Гамбино, став уже не исполняющим обязанности, а постоянным заместителем главы клана – Пола Кастеллано. Если у Джона Маттеры когда-то и могла появиться возможность заработать по-настоящему большие деньги, то время для этого, похоже, пришло.

Однако ни Джон Маттера, ни Джон Билотти не предпринимали никаких шагов для расширения своего бизнеса. Маттера продолжал заведовать новой мясной лавкой, которую он открыл, и именно в эту лавку в середине сентября 1985 года забежал один его друг и сообщил, что Томми Билотти убит прямо посреди Манхэттена: его хладнокровно застрелили возле ресторана «Спаркс Стейк Хаус» вместе с Полом Кастеллано. Это было дерзкое убийство, совершенное прямо на глазах у нью-йоркцев, делающих рождественские покупки. Дикторы на радио и телевидении назвали это самой грандиозной гангстерской разборкой со времен так называемой бойни в День святого Валентина в 1929 году.