Фальк после хотел их всех одним махом в мешок посадить и утопить в ближайшем водоеме, но мы отговорили его это делать. Без них будет очень скучно жить.

Кстати – он, похоже, так до конца и не поверил, что стал жертвой шутки. Я его после несколько раз видел в подвалах, где он стены простукивал. Как видно, тот самый тайный погреб искал.

А Тюбе верить можно. Он на редкость прямолинейное и искреннее существо. Некоторые его считают дураком, а вот я, например, думаю, что он соображает где-то даже лучше нас. Просто он всегда называет белое белым, горькое горьким, а подлость – подлостью, не подбирая «правильных слов» и «верных выражений». Мы часто юлим, выражаемся иносказательно или просто молчим, а он всегда называет вещи своими именами. Что видит – то и говорит, не особо задумываясь, с кем и о чем он беседует.

По большому счету – счастливец он. Живет открыто, ничего не боясь и ни о чем не сожалея.

– Кто? – переспросил Тюба у меня. – Человек, кто ж еще? Оборванец какой-то. Так и сказал – фон Рут мне нужен, что из Лесного Края. Ты ж оттудова?

– Оттудова, – чуть напрягся я, пытаясь сообразить, кто же это такой осведомленный мог ко мне пожаловать. – Ну, пошли, посмотрим, что за гость такой.

– Не-не, не гость! – замотал головой Тюба. – Какие гости? Я его внутрь, ета, не пущу. У ворот с им говори. Хозяин сказал – только своих внутрь пускать. А эта рвань мне точно не своя!

– У ворот – так у ворот, – не стал с ним спорить я. – Как скажешь.

Выйдя через боковую калитку, я глянул на визитера, который в этот момент стоял ко мне спиной.

Ну да, рвань как есть, прав Тюба. Шубейка, висящая клоками, сапоги, которые таковыми уже не назовешь, какой-то ободранный треух на голове. Надо от него подальше стоять, а то еще блох нацепляю от этого красавца. Или каких насекомых похуже.

– Ты меня звал? – окликнул я незнакомца. – Что хотел?

Оборванец повернулся ко мне. Был он довольно молод, может, лет на пять старше меня. И самое главное – он точно не жил на улицах, теперь я это знал наверняка. Мне, когда он еще спиной ко мне стоял, резануло глаз то, что лохмотья на нем… Как бы так сказать… Сидят не как влитые. Я большую часть жизни в подобных одеяниях проходил и знаю, как такой наряд носить. В нем каждая вещь, которую ты нашел, украл, снял с трупа, имеет свое место. А здесь, похоже, шубейку вовсе подгоняли под образ, местами просто распарывая по шву. Но все равно больно крепкой она выглядит. И даже пуговицы на ней имеются, которых быть не должно в принципе. Костяная пуговица – вещь штучная, ее если хотя бы одну продать, то дня три на эти деньги питаться можно. У него же их аж пять! Хорош бродяга, который полмесяца сытой жизни на себе носит.

Опять же – грязь на лице. Она свежая, а не въевшаяся, давняя. Холода три месяца как пришли, вода в реках и озерах остыла, а значит, время пришло бродягам грязью зарастать до новой весны. А где грязь – там парша. Ее тоже не видать.

И зубы у него все на месте, похоже. У меня вот трех не хватает слева, их в драке с портовыми вышибли, когда я только-только на улице жить начинал. У той же Фриши правого верхнего клыка как не бывало, а у покойного Флика они вообще через один росли. У этого же – полный комплект. Вон он рот как растянул в улыбке, прямо напоказ их выставил. Это как так?

Ну и кто же ты такой?

– Эраст фон Рут? – уточнил у меня этот тип. – Верно?

– Верно, – положил я ладонь одной руки на шпагу, а вторую изготовил для «Ножей крови». – Чего надо?

– Не нервничай, приятель, – незваный гость кошачьей неслышной походкой приблизился ко мне. – Я не враг, я друг.

– У меня друзей хватает, новых не надо, – совсем уж насторожился я. Ворон не раз и не два повторял: «Если кто-то утверждает, что он ваш друг, будьте готовы к тому, что в ближайшую пару минут вас попробуют убить». – Стой где стоишь.

– Хорошая школа. Впрочем, не удивлен, – отметил незнакомец. – Еще раз повторю – успокойся. Я не за твоей жизнью пришел. По крайней мере – не на этот раз.

– Что немного успокаивает, – в тон ему произнес я. – Так может, нам и говорить не о чем тогда?

– Есть, – в руке незнакомца сверкнул на солнце перстень. – Узнаешь?

Еще бы не узнал! Это его мне показал Агриппа во время последней встречи. Вон и странный зверь на задних лапах на фоне двух скрещенных секир. Я, кстати, потом в книгах порылся, но так и не выяснил, что это за животина такая. Наверное, этой твари вовсе на свете нет, ее просто придумали эти… Как их… Геральдисты!

– Как, дыхание восстановилось? – весело спросил лже-оборванец. – Хвала богам. Тем более что оно тебе еще ох как понадобится. Потому что бежать тебе из этого замка надо прямо сейчас и очень-очень быстро.

– В смысле? – опешил я.

– Странно, – незнакомец почесал нос. – Агриппа говорил, что ты сметливый парень и его ученик. А он таких глупых вопросов не задает никогда.

– Хорошо, – пожал плечами я. – Вот умный вопрос – почему я должен отсюда бежать?

– Потому что уже очень скоро здесь будет полным-полно тех, кто хочет убить и тебя, и твоих приятелей, гвалт которых даже здесь слышно, и, конечно же, вашего предводителя. Как там его? Шварца. Герхарда Шварца. Тебе достаточно причин, которые я назвал?

Причин было достаточно. Информации маловато.

– Кто хочет нас убить? За что?

– О боги! – закатил глаза под лоб посланец Агриппы. – Увижу нашего общего друга, скажу, что очень тобой разочарован. Да-да, на лестную оценку даже не рассчитывай. Какая разница кто идет за твоей головой? Главное – что идут, этого достаточно. Потому живо дуй… Где вы там живет? Да, впрочем, неважно. Так вот – набей седельную сумку сухарями и вяленым мясом, прихвати огниво, оружие на бок, седлай коня – и вон из замка! И сразу – всякие сопли вроде «а как же мои друзья» выслушивать не буду. Я сделал то, что обещал, потому – будь здоров. Мне, знаешь ли, тут задерживаться тоже не след. Среди тех, кто уже близко, есть люди, знающие меня в лицо. И они представляют, кто я и чем занимаюсь. Да, если ты опасаешься «проклятия бежавшего ученика», то не переживай. Его тень на тебя не падет.

Мне жутко хотелось узнать, кто он такой, но я промолчал. А смысл спрашивать? Видно же, что все равно не ответит.

– Вот еще что, – остановился оборванец, уже сделавший пару шагов в сторону. – Чуть не забыл. Не вздумай валить отсюда вот по этой тропе, ведущей в деревню. Это дорога к смерти. Как с горы спустишься, бери левее.

– В сторону Штауфенгроффа? – уточнил я.

– Я не знаю, что там находится, – поморщился незнакомец. – Мне в этих местах раньше бывать не приходилось. Главное – в деревню не суйся. Обогни ее по дуге, а после проваливай в свой родной Лесной Край. Это не я тебе советую, это приказ Агриппы. Причем в Центральные королевства не по главному тракту следуй, а через переправу, что на Стийе. Этот путь длинней, но безопасней. Разбойников там повывели, ну а волков, если что, как-нибудь да разгонишь. На то ты и маг. Оттуда уходи в пустоши Лироя, оттуда двигай до Форнасиона, а там попробуй сесть на какое-нибудь суденышко, курсирующее от моря до верховьев Кироны. Она через полконтинента течет, по ней, если повезет, почти до своей глуши дойти сможешь. Пусть долго, зато относительно безопасно. И вот еще – в больших городах рожей своей не свети. Искать тебя, скорее всего, не станут, но кто знает? Все усвоил?