в полотенце и шлепаю к его кабинету. И он тоже не закрыт. Словно Кирилл, как и я, ждет, кто сдастся первым. Ну что ж, порой следует проиграть битву, чтобы выиграть войну.

Кирилл отнял голову от экрана, устало потер глаза.

– Лена, иди спать.

– Не хочу, – капризно поджимаю я губы. – Ты мне объясни, ну чего злиться. Потому что нарушила твои планы?

– Это как минимум, – тут же вспыхивает он. – Я возился с твоей собакой, купил тебе подарок, напряг программистов, чтобы твое личико убрали из порноигры, хотел, в конце концов, просто приятно провести вечер, а что получил взамен? Прости, милый, у меня репетиция? До девяти вечера? Вы там ебанулись со своим балетом?

Я улыбаюсь шире, кутаясь в одно полотенце. Я правда устала, ноги дрожат, но я знаю, что сейчас нужно потерпеть и этот дискомфорт, чтобы у нас с Кириллом все было хорошо. Пока он со мной, я не хочу им жертвовать, но и он должен смириться, что балет – неотъемлемая часть моей жизни. Так что я просто скидываю полотенце вниз, оставаясь перед его злостью совершенно обнажённой.

Если он и хочет еще что-то сказать, то тут же замолкает, смотря на меня жадным взглядом, оглядывая всю меня от мокрых кончиков волос до пальцев, которые нуждаются в уходе. Стоять вот так прохладно, тем более он курит в открытое окно и не запирает его. Мурашки по коже поднимают крошечные волоски и делают соски твердыми камушками. А может, это его взгляд так действует?

– Ты… – он откашливается, – вообще слышала, что я сказал?

– А ты подойди ко мне ближе, а то я плохо расслышала.

Кирилл прячет улыбку, закрывает ноут и резко, почти невесомо перепрыгивает через массивный стол, в пару секунд оказавшись возле меня. Нависая, подавляя. И от этой его силы, подавляющей меня, становится стыдно и влажно. Становится горячо. Мне хочется впитать ее в себя, хочется полностью ему подчиниться.

– Злишься? – почти шепотом спрашиваю я и провожу пальчиком по его груди, виднеющейся из расстегнутой рубашки. Он хватает мою руку, целует тыльную сторону и тут же опускает вниз. Я моментально сжимаю твердый член и провожу по нему, ощущая пульсацию плоти. – Злишься…

Он внезапно сжимает мои плечи почти до хруста и толкает в дверь. Прижимается всем телом и обхватывает подбородок пальцами, задирая голову так, что приходится в его глаза смотреть. Дикие, сияющие одержимостью.

– Кирилл, любимый.

– В следующий раз просто возьми трубку, чтобы я не думал черт знает что, поняла?

Я тут же обхватываю его за шею и сама целую сжатые полоской губы.

– Обещаю.

Он моментально отвечает на поцелуй, который далек от романтического. Скорее, жестокое наказание в виде хлесткого языка и твердых губ, которые пьют из меня остатки сил. Но как только я ощущаю давление на плечо, я без вопросов сажусь на пол и обхватываю губами член. Смотрю вверх и вижу, как сжатые в кулаки руки упираются в дверь, как напряжено тело Кирилла, как он шумно выдыхает, пытаясь сдерживать первобытный рев. Но уже через пару смачных движений ртом его руки оказываются в моих волосах, а член толкается чаще и глубже. И лишь иногда Кирилл дает мне дышать, пока струя не пуляет мне в самое горло, а Кирилл, шумно выдохнув, не приказывает:

– Глотай.

И стоит мне закончить, как его сильные руки поднимают меня в воздух и несут в кровать, в которой, как я думала, сегодня спать вместе мы не будем. Он кладет меня на спину и широко раздвигает ноги. А я смущаюсь, несмотря ни на что, и радуюсь, что свет сюда падает только из окна. Его пальцы проходятся по моим ногам, даря расслабление, он начинает делать мне массаж, стоя на коленях, а я, сначала непонимающая, что он творит, начинаю буквально парить на облаках блаженства.

– Боже, Кирилл, – шепчу, пока его руки творят волшебство, помогая голеностопу расслабиться, а мышцам успокоиться. И я уже закрываю глаза, когда его пальцы поднимаются к внутренней стороне бедра, когда касаются влажных складочек. Открываю их, когда один палец входит в меня и начинает описывать круг, словно рисуя меня изнутри. Кирилл смотрит на мое лицо, усмехается моему смущению и толкает второй палец. Другая его рука ложится на мою грудь, поднимается выше и резко и внезапно сжимает горло. В то время, как я пытаюсь вдохнуть, его пальцы приходят в движение и становятся резкими и грубыми, имитируя половой акт. Я выгибаюсь дугой, чувствуя, как близка к разрядке, и взрываюсь вспышкой, стоит хватке на горле ослабнуть, а промежности коснуться языком. Я еще пару минут дрожу, пока Кирилл совершенно бесстыдно слизывает остатки влаги. Потом накрывает меня одеялом и прижимает к себе, чмокнув в макушку.

Я ложусь ему на плечо и закрываю глаза, купаясь в неге блаженства. И только приходит на ум:

– А что за подарок?

– Женщины… – только и хмыкает он, прижав меня крепче и прошелестев в темноте: – Все завтра. Спи.

Глава 36. Лена

Вот вроде помирились, а завтракаем молча, изредка посматривая друг на друга, словно не было ничего вечером, словно пришли к компромиссу, а, собственно, к какому компромиссу? Я учусь, он работает, все же нормально.

– Тебя отвезти?

– Если тебе не сложно, – говорю еле слышно, изредка подкидывая Йорику куски омлета. И тут же вздрагиваю, когда Кирилл вилку на стол бросает. Дает понять, что доел или взбесился.

– Мне не сложно, Лена. Мне и забирать тебя не сложно, если ты будешь говорить во сколько, договорились?

– Ну конечно договорились, – с улыбкой из-за стола я встаю и к нему на коленки бегу, падая. И за шею обнимаю. Целую твердые губы и бегу собираться. Я твёрдо намерена удержать в своей жизни и балет, и Кирилла. И могу сказать, что у меня это получается. Следующие несколько недель мы ни разу не ругаемся. Единственное, что изменилось – секс, теперь он стал реже, потому что порой единственное, на что меня хватало после репетиций, это лечь и уснуть. И Кирилл хоть и ворчал по этому поводу, но никогда не требовал от меня чего-то особенного. Даже несколько раз повторил массаж ног. А про массаж других частей тела я даже заикаться стесняюсь. Но ему и жаловаться не на что, после менструации он, наконец, может заниматься со мной сексом без защиты, что очень его радует и сглаживает все острые углы.

И я до сих пор помню, что он исправил героиню своей игры в последний момент, чтобы со мной помириться.