– Я придумал следующее испытание, – сказал Гастон. – Что, если я поведу Молли на прогулку вдоль реки в полдень, когда все городские невесты выходят показать себя? Это поднимет её статус и укрепит уверенность в себе.

Река текла вдоль границы Тольмара, мимо зданий карамельного цвета, и от Гвен Агата знала, что по набережной дефилируют представители аристократического общества, чтобы повращаться среди себе подобных. Сама Гвен мечтала прогуляться там в сопровождении красивого молодого человека из приличной семьи. Со стороны кавалера это было равносильно публичному признанию в своей сердечной склонности.

Агате пришлось отдать Гастону должное за такое обдуманное предложение. Принести в жертву собственную репутацию ради непопулярной девушки – это явно соответствовало условиям, которые она перед ним поставила. Но от мысли о том, что Гастон будет держать под руку Молли Месни, прогуливаясь с нею при всём честном народе, у Агги зажгло в груди, словно она проглотила горячие угли.

Девушка слегка улыбнулась и придвинулась к Гастону, его лесной запах окутал её, и она сказала:

– Мне кажется, сегодня ты уже совершил добрый поступок.

Он выгнул брови и искривил в улыбке губы.

– Правда?

Агата погладила борт его камзола.

– Я подслушала твой разговор с Жоржем. Ты избавил его от неловкого свидания с Молли, которое только ранило бы чувства девушки, и сделал это, не зная, что я наблюдаю за тобой. Это определённый прогресс.

– Правда? – Гастон просиял. – Я действительно хорошо поступил?

– Почему ты на это решился? Ведь вчера вечером Жорж привёл тебя в бешенство.

– Если честно, я не знаю. – Гастон посмотрел на свой большой палец, теребивший кончик её косы. – Вчера он унизил меня, и в ответ я обидел его. Но потом я подумал: когда это кончится?

В его кобальтово-синих глазах сквозила искренность.

– Думаю, это осознание достойно того, чтобы немного улучшить твою фигуру. – Она положила ладони ему на грудь, жар его тела просачивался сквозь ткань. – Хотя я должна сказать, что мне она нравится такой как есть.

– Хм. – Гастон коснулся рукой шеи Агги, и от лёгкой ласки по её телу побежала дрожь до самых кончиков пальцев. – Тогда, может быть, мы проведём следующее преображение в моих покоях?

Это предложение вернуло Агату в чувство. Она отступила. Рука Гастона упала. Он снова потянулся к ней, насупившись, словно у него отобрали любимую игрушку.

– Гастон, ты же знаешь, что я не могу заходить в твою комнату. Если нас поймают, то меня вмиг уволят.

– Опасность придаёт остроту удовольствию, – прошептал он, подходя ближе к ней.

Сердце Агаты обволок необъяснимый холод.

– Для тебя может быть – ты ничем не рискуешь. Не всем так везёт.

Гастон вздохнул и сунул кулаки в карманы.

– Ты, конечно, права. Мы должны быть осторожны.

Он уставился в паркетный пол, и тёмная прядь упала ему на лоб. Когда он снова поднял на неё взгляд, его внезапная уязвимость снова согрела ей сердце.

– Куда мы можем пойти, чтобы остаться наедине и не навлечь на себя подозрений, если нас обнаружат там вдвоём? – спросила Агата. – Я, скорее всего, потеряю сознание, но не знаю, надолго ли.

Взгляд его затуманился.

– Мне не нравится, что ты каждый раз теряешь сознание, помогая мне.

Агату стали душить эмоции. Ему не всё равно. Более того, благодаря ему она впервые за долгое время чувствует, что её замечают.

– Потеря сил всего лишь временная.

– Я бы не хотел злоупотреблять твоей добротой. – Он провёл большим пальцем по контуру её подбородка. – Лучше продолжи чудесные изменения своей внешности. Ещё немного усилий – и ты станешь самой красивой девушкой в наших краях.

Сердце громко стучало, кровь гудела в ушах, и Агата слышала только часть его слов. Она наклонилась к нему и прошептала:

– Мне только нужно уединённое место, чтобы прийти в себя.

Гастон запустил пальцы в свою шевелюру и широко улыбнулся.

– Гвени не вернётся в свою комнату ещё несколько часов, а остальные слуги убирают зал после вчерашнего бала.

Он был прав: Гвен упоминала, что ожидается много визитов, а ещё даже не уехали первые гости. К тому же мадам Бургунди настояла, чтобы весь персонал собрался в кухне получать указания, как убирать зал, – Агате удалось избежать этого только потому, что Алебарда пыталась от неё избавиться. Эта попытка всё ещё возмущала девушку. Не будь Гвен в комнате, кто знает, чем бы закончились старания экономки выдворить её из дома.

Агата заглянула за угол и посмотрела на закрытую дверь большой гостиной.

– Блестящая мысль! Я пойду первой. Приходи через пятнадцать минут.

– Тайное свидание, – с томной улыбкой произнёс Гастон. – Непременно приду.

Агата попыталась не обращать внимания на трепет, пробежавший по телу из-за этого двусмысленного замечания. Оставалось только надеяться, что им хватит времени, чтобы завершить очередное преображение. Она опасалась, что изменение костей и мышц потребует от неё больше сил, чем все предыдущие сеансы колдовства, но верила, что Гастон достоин любых её жертв.

Глава 14

Гастон

ГАСТОН РАДОСТНО УЛЫБНУЛСЯ самому себе в зеркале и несколько раз согнул руку в локте, наблюдая, как играют бицепсы. Агате удалось сделать его выше и плотнее. Он не мог оторвать взгляд от своей голой мускулистой груди и широких плеч. Опустив глаза, он увидел, что брюки ему теперь коротки, и над башмаками выглядывают лодыжки.

Объяснить такие существенные перемены будет сложнее. Но в ту минуту он не мог заставить себя думать об этом и пристальнее всмотрелся в зеркало. Кажется, он выглядит взрослее, мужественнее.

– Привлекательный чертяка, – проговорил он, подмигнув своему отражению.

В зеркале он увидел девушку, лежащую на кровати за его спиной, и дыхание у него перехватило. Агата распласталась на покрывале как мёртвая, в лице ни кровинки. Гастон ринулся к ней.

Чтобы осуществить преображение, она встала около кровати Гвен и, как только закончила колдовство, упала на неё без чувств. Гастон ощутил, как растягиваются кости и мышцы, и поскорее бросился к зеркалу, чтобы посмотреть на своё новое телосложение. Беспокоиться не о чем. Агата всё время теряла сознание после того, как использовала магию.

Но, наклонившись над ней, он обнаружил, что девушка не дышит.

– Агги! – В отчаянии Гастон поднёс ладонь к её рту и ничего не почувствовал. Прижал ухо к её груди, но услышал