Марта ахнула. Брови Томпсона полезли вверх.

– Какого дьявола! – вскричал он. – Что вам нужно в этом отеле?

Алана вскинула подбородок.

– Я думаю, что Вулф сейчас там. Он должен со мной объясниться.

Марта и Томпсон переглянулись.

– Он остановился у нас, – глубоко вздохнув, сказа капитан.

– Отлично, – сказал Алана, – тогда я еду к вам.

Сняв шляпу, Томпсон провел рукой по волосам.

– После всего, что произошло сегодня вечером, вам вряд ли стоит заезжать к нам, мисс Малоун.

Марта подалась вперед и коснулась колена мужа.

– Сомневаюсь, что мы сможем переубедить Алану, дорогой. Ты же знаешь, какая она упрямая. Или ты хочешь, чтобы она испортила свое роскошное платье, выпрыгнув из кареты?

Томпсон поджал губы и с мрачным видом уставился в окно. Остаток пути они провели в тишине.

У подъезда их дома горел одинокий газовый фонарь. Выйдя из экипажа, Алана почувствовала что-то неладное. Холодок пробежал по ее спине.

– Произошло что-то ужасное, – прошептала она на ухо Марте.

И в этот момент из тени вышел Старый Китаец.

– С Вулфом случилась беда, – сообщил он.

У Аланы упало сердце.

– Где он?

– Наверху. Уинстон внес его в дом через черный ход. – Старый Китаец повернулся к Томпсону. – Мы положили его в одну из комнат, которыми вы не пользуетесь. Будет лучше, если слуги не узнают о его присутствии в доме. На него напала целая банда, мои ученики отбили Вулфа и уничтожили следы схватки.

– Боже мой! – вскричала Алана, схватив наставника за руку, но он постарался ее успокоить:

– Все будет хорошо. Сейчас Вулф в тяжелом состоянии, но над ним колдует доктор Чот и его помощники.

Алана еще больше встревожилась. Доктора Чота приглашали только в тех случаях, когда дела были совсем плохи. Комок подступил у нее к горлу.

– Пустите меня к нему, – потребовала она. – Я нужна Вулфу.

– Алана, не надо, – промолвил Томпсон.

Однако Марта ее поддержала:

– Алана права, – заявила Марта мужу. – Если бы на месте Вулфа был ты, меня ничто не остановило бы.

Они двинулись вверх по лестнице. Старый Китаец передал зажженный фонарь одному из своих учеников.

– Поставь его в спальне Томпсонов, чтобы снаружи было видно, что хозяева вернулись.

Когда Алана вошла в комнату, где разместили Вулфа, у нее подкосились ноги. Избитый окровавленный Вулф неподвижно лежал на кровати. Он был совершенно голым, его пах прикрывал кусок белой ткани. Спальня была превращена в ярко освещенную операционную. Повсюду горели газовые лампы, а также свечи, в изобилии стоявшие вокруг кровати на столах и стульях. Свет умножали расставленные под нужным углом зеркала, которые собрали по всему дому. Ярко освещенный Вулф казался мертвенно-бледным.

Окна были завешены тяжелыми одеялами, чтобы свет не рассеивался. Портьеры на двери тоже были плотно задернуты. Любопытным слугам запретили совать нос в эту комнату, и они старались держаться от нее подальше.

Алана медленно подошла к кровати. Кто-то принес ей стул, однако она не стала садиться. Ее душили рыдания. Томпсон обнял девушку за плечи.

Старый Китаец собрал квалифицированную команду лекарей. Доктор Чот сразу же откликнулся на его зов и незамедлительно приехал, чтобы осмотреть пострадавшего и оказать ему первую помощь. На боку Вулфа зияла глубокая рана. Старый Китаец и доктор Чот занялись ее обработкой, им помогали двое учеников, хорошо разбиравшихся в медицине. Уинстон втыкал в ноги Вулфа тонкие иглы, похожие на миниатюрные копья.

Все работали слаженно и быстро. Ученики промыли рану какой-то пахучей жидкостью, от которой у Аланы перехватило дыхание. А затем доктор Чот погрузил в рану пальцы.

Увидев это, Алана ахнула, ей стало нехорошо.

– Нож повредил печень, – сказал доктор Чот. – Мы промыли рану, а теперь больному нужен естественный приток крови к этому месту, чтобы она зажила. Сейчас Уинстон вынет несколько игл и тем самым вызовет кровотечение. Не пугайтесь, Алана, так нужно!

Алана все еще пребывала в шоке. Тело Вулфа было похоже на кусок сырого мяса. Что случилось на балу? Кто избил Вулфа? Джонатан? Ее отец? Мысли Аланы путались.

Доктор тем временем кивнул Уинстону, и тот вынул пару игл из тела Вулфа. На расстеленные полотенца полилась алая кровь.

Зажав ладонью рот, чтобы не вскрикнуть, Алана опустилась на стул.

– Успокойся, пожалуйста, – тихо сказал Уинстон.

Алана лихорадочно вспоминала все, чему ее учил наставник. В конце концов ей удалось справиться с паникой. Заметив это, Уинстон кивком предложил Алане дотронуться до ступни пострадавшего, чтобы войти с ним в контакт.

Пальцы Аланы сильно дрожали, перед влажными от слез глазами все расплывалось. Уинстон взял ее руку и положил на ступню Вулфа. И тут она отчетливо ощутила жизненную энергию всех, кто прикасался к нему. Эта энергия текла по телу Вулфа и поддерживала в нем жизнь.

Алана не знала, сколько времени прошло. Голос Старого Китайца вернул ее к действительности.

– Мы сделали все, что было необходимо, – сказал он и посмотрел на Томпсона. – Хочу предупредить вас, что местонахождение Вулфа нужно держать в секрете, поскольку мы не знаем, откуда исходит опасность.

Томпсон кивнул.

– Я согласен с вами, эта мысль тоже приходила мне в голову. Я устрою столько рождественских мероприятий, что слугам будет некогда отдыхать и совать нос не в свои дела. Загруженные по горло работой, они не обратят внимания на то, сколько человек едят в этом доме, и у них не будет времени следить за тем, где находится каждый член семьи в ту или иную минуту. Моя дочка тоже ни о чем не должна знать.

– Я присмотрю за ней, – пообещала Марта.

– А как же я? Мне как быть? – спросила Алана, стараясь, чтобы ее голос не дрожал.

Старый Китаец бросил на нее внимательный взгляд.

– Скоро светает, – сказал он. – Вам нужно уходить. Я буду сообщать вам о состоянии Вулфа по мере возможности. Уинстон проводит вас.

Алана встала и застыла, глядя на Вулфа. Ей было больно сознавать, что она сейчас уйдет, а он останется здесь, беспомощный, не подающий признаков жизни. Вулф находился без сознания, и Старый Китаец не гарантировал, что он выйдет из комы.

Старый Китаец сдержал слово. Время от времени он наведывался к Алане и приносил ей известия о состоянии Вулфа. Алана сутки напролет проводила в своей комнате, отказываясь выходить и общаться с родителями. На пятый день Старый Китаец согласился отвезти ее к Вулфу.

Вулф лежал голым под легким одеялом, его распухшее тело было все в синяках, и он выглядел еще хуже, чем в ту ночь, когда на него напали. Его грудь была туго перевязана, чтобы сломанные ребра не смещались. Фиолетовые синяки уродовали лицо. Увидев его разбитые губы, Алана почувствовала, как от боли у нее сжалось сердце. Вулф по-прежнему был без сознания.