– Держись, мальчик. – Теплая ладонь Лайзы убрала волосы со лба. – Немножко осталось, держись.

Сколько же ей лет, что я ей мальчишкой кажусь? А сверху будто снова придавила плита. Пусть все закончится, пожалуйста. Сейчас!

– Да что у вас случилось? – голос Эмми, встревоженный.

– Госпожа пришла! – это уже Лайза. – Помогите, лери, помрет ведь.

– О, боги-покровители! Что произошло?

И снова – полумрак, в который ныряет сознание. Вроде бы и жив, и нет. Ощущение невесомости, в котором нет боли, и – рывок, как из воды за волосы. Я когда-то тонул, знаю.

– Тише, тише, – это снова Эмми. – Так, хорошо. Лайза, растирай руки и ноги настойкой. Нита, грей воду, надо приготовить отвар. И не плачь! Я не дам ему умереть, не дам, слышишь?

И тихий скулеж Ниты. Я протянул руку, стараясь успокоить, но поймал воздух, а затем на запястье сомкнулись легкие пальчики и вернули руку на место.

– Не шевелитесь пока, Эрвинг, – потребовала Эмми. – Не тратьте силы, вам они еще понадобятся на выздоровление. Нита, готово? Я сейчас.

И снова – яма, пропасть, «вода». И снова – нет желания возвращаться, но надо мной постоянно кто-то говорит.

– Выпейте, – просит Амелинда. – Пейте же, вот так, по глоточку. Не торопитесь. Отлично, еще глоток, и еще. Замечательно. Нита, держи стакан.

Я закашлялся. На губах вместо привкуса крови появился вкус трав. А лери Эйш зашептала какие-то заклинания, заводила руками над телом – я не видел, но чувствовал, как перемещается тепло, и сравнивал ощущения. Так приятно. Захотелось спать.

– Э нет, побудьте еще с нами, – легкие удары по щекам. – Вот так, еще недолго.

И заклинания продолжились – напевные, тягучие. А я плыл по волнам, теперь уже безопасным. Впитывал в себя каждый шорох и звук. Теперь все так, как надо. И боли больше нет. Ничего нет, только я, звуки чужого голоса и ощущение тепла.

– Все, – тихо произнесла Эмми. – Теперь можно поспать, Эрвинг.

Мне не хотелось, чтобы Лайза поведала Амелинде о наших с Нитой злоключениях. Но желание уснуть было гораздо сильнее, и я поддался ему, позволил сну охватить усталое тело. Спать…

Амелинда

Я гуляла в парке. Деревья под белыми шапками снега казались причудливыми великанами, спустившимися на землю из других миров, которые существуют только в сказках. В замке было серо и тоскливо, а здесь все белым-бело. От сапожек оставались следы. Кто-то чистил дорожки утром, но их успело немного замести, и я оставляла следы близко-близко, чтобы получилась цепочка. Через две недели начнется зима, а снега уже много. Так здорово! Я любила снег. Лето здесь, в Эйшвиле, было очень коротким. А вот межсезонье – длительным и дождливым. Поэтому лучше снег. Уже несколько недель прошло с момента нашего возвращения, и их можно было назвать вполне благополучными. Лео и Айк все время где-то пропадали: наносили визиты соседям, тренировались. Лери Белла обходила меня стороной – в огромном замке это было просто. И я тоже не искала ее общества, большую часть времени предоставленная самой себе. Лишь раз слышала, как она высказывала сыну:

– Пойми, Леонард, не на это надеялись мы с отцом, когда ты женился на Амелинде. Думали, ваша магия перемешается, и родится дитя. Но пока твоя жена таскается по холодным полям боя, а не сидит дома со спицами или за вышивкой, не будет у тебя наследника.

– Я же не могу запереть ее, мама! – возражал Леонард. – И потом, Эмми – целительница. Если бы что-то было не так…

– Хочешь сказать, это с тобой что-то не так? А может, тебе просто не подходит девчонка? Так найди другую! Пусть не жену, но любовницу.

– Мама, я люблю Эмми! – вспыхнул Леонард. – Если бы мне была нужна другая…

А я поторопилась уйти. Горькие слезы обиды брызнули из глаз. Но в чем-то лери Белла была права. Может, мы просто магически несовместимы? Он – боевой маг, я – целитель. Наша магия слишком разная, слишком отличается друг от друга. Ну почему? Почему у нас нет детей?

Но с момента подслушанного разговора прошло уже дня три, и я немного успокоилась. А Лео все эти три дня будто специально избегал меня. Раздумывал над словами матери? Я не знала, но внутри поселилась еще большая горечь.

Вдруг послышался хруст снега под чужими торопливыми шагами. Я обернулась. Ко мне бежала Нита, растрепанная, будто за ней кто-то гнался. Упала в ноги на полном бегу, скользнув коленями по снегу, обняла колени.

– Что случилось, милая? – склонилась над ней. – Кто тебя обидел?

А девочка уже указывала куда-то направо и тянула, тянула за собой.

– Хорошо, я иду, – засуетилась, стараясь не поскользнуться. – Кому-то плохо?

Она часто-часто закивала.

– Тогда я возьму свой мешочек, подожди минутку.

Ступеньки горели под ногами – давно я так быстро не бегала, а затем Анита увлекла меня к хозяйственным постройкам. Мы обогнули их и влетели в чуланчик, соседствующий с кухней. Здесь обычно зимой спал Шиан, когда становилось совсем холодно. Сейчас же на постели метался Эрвинг. Его лицо заливала кровь. Она сочилась одновременно из носа и уголков губ. О, боги-покровители! Что же происходит? Вариантов в голове было множество, но, оказалось, правда куда страшнее.

– Да что у вас случилось? – спросила почти сердито, потому что Нита ответить не могла, а Лайза только причитала. А я уже расстегивала на Эрвинге рубашку, чтобы облегчить дыхание, и проверяла пульс. Рваный, слишком слабый. И, казалось, исчезающий прямо под пальцами.

– Ой, стыдоба такая, лери! – всплеснула руками Лайза, а Нита завыла громче и горше. – Лер Айк, да продлят боги-покровители его дни, приказал парню… Нитку нашу силой взять, а тот отказался. И вот что вышло. Так Шиан сказал, меня там не было, иначе не допустила бы!

Отказался? Как только хватило сил? Призвала магию, пытаясь вернуть пациента в сознание. Он закашлялся и открыл глаза: мутные, с потрескавшимися сосудами. Дернулся, будто стараясь подняться.

– Тише, тише, – попыталась успокоить, уложила обратно на постель. – Так, хорошо. Лайза, растирай руки и ноги настойкой. Нита, грей воду, надо приготовить отвар. И не плачь! Я не дам ему умереть, не дам, слышишь?

Это казалось важным – не отпустить, удержать на грани. Потому что магия показывала – дела плохи, еще бы немного, и полковник отправился бы к своим богам. Вот только что-то во мне противилось такому исходу. Эрвинг вдруг снова распахнул глаза, потянулся куда-то. Я перехватила его ледяную ладонь, вернула на место.

– Не шевелитесь пока, Эрвинг, – попросила его. – Не тратьте силы, вам они еще понадобятся на выздоровление. Нита, готово? Я сейчас.

И кинулась на кухоньку, соединенную с чуланчиком дверью. Всыпала в воду травы, зашептала заклинания. Сейчас не время торопиться, магия этого не терпит. А перед глазами стояло перекошенное болью лицо Эрвинга. Зачем? Зачем Айк так поступил? Я еще могла понять подобную глупость в отношении врага, но Нита? Она ведь безобидна и ни в чем не виновата. Несчастная девочка, которую мы с Лео выкупили у хозяина корчмы, который бил ее так, что я еле на ноги поставила. Айку я выскажу все. Сегодня, завтра – какая разница? Но выскажу! Хватит, заигрался.