Чтобы достичь успеха, вы должны думать об успехе. Никто не становился успешным, думая о провале. И думая только об успехе, никто не приходил к провалу. Настолько это просто. И единственный инструмент, который нужно использовать, чтобы предотвратить неудачу в своей жизни, – это вера.

Если вернуться к примеру, то критической точкой, когда нужно было полностью положиться на веру, был момент, когда стало понятно, что нет достаточного спроса на закупленные товары. Здесь произошла принципиально важная вещь. Нужно было отказаться от мыслей об ошибке.

Нельзя было воспринимать это как предвестие краха или знак неминуемого провала. Необходимо было сохранить свою убежденность, что вы успешный бизнесмен, и думать о том, что сила, которая гораздо больше вас, направит вас на верный путь. Следует понимать, что мы не определяем, каким именно образом реализуются наши установки, или какая конкретная последовательность событий приведет к тому, чего мы хотим. Подсознание найдет пути и средства для исполнения того, о чем мы думаем. Один мудрый и очень успешный человек сказал: «В каждом очевидном провале заложены огромные возможности, нужно только иметь веру, чтобы увидеть их».

Когда мы отвергаем мысли о неудаче, то негативные обстоятельства оборачиваются всего лишь ступенькой на пути к успеху.

Если бы, возвращаясь к нашему примеру, вы не стали сосредотачиваться на мыслях о провале, то канал сбыта обязательно бы появился, и скорее всего там, где вы даже и не предполагали. И то, что могло обернуться катастрофой, превратилось бы в великую победу благодаря вере и только ей.

Джон Хэмптон Пул – один из выдающихся профессионалов в американском футболе, который также был главным тренером команды «Лос-Анджелес Рамс». Спокойная уверенность и твердое стремление к цели стали его отличительной чертой. Но так было не всегда. Сперва ему прошлось пройти через трудности и опыт неудач.

В Стэндфордском университете Хэмп и я играли в одной команде, и один из игровых сезонов был особенно неудачным для нас. У нас был замечательный тренер и очень хорошие игроки. Однако когда до конца игр нам оставалось сразиться только с одним противником, у нас за плечами не было ни одной победы.

Ночь за ночью Хэмп и я сидели у него дома в Мэйфилде и ворчали. О какой победе может идти речь, говорили мы, если у нас нет надлежащей защиты, явного лидера или толковой методики тренировок? Мы винили бывалых игроков, которые доводили тренера. Мы винили тренера, который раздражался на их замечания. Мы винили травмы. Мы винили погоду. Мы винили все и вся, кроме самих себя. А за что нам было себя винить? Мы очень старались. Порой за игру мы теряли в весе по несколько килограммов, мы демонстрировали синяки и разбитые губы как свидетельство своих усилий. О да, мы совсем не ленились. Но терпели поражение за поражением.

Но вот пришел час, и мы сели на поезд до Нью-Йорка, где должна была состояться наша последняя игра в сезоне – с дармутской командой, лучшей на восточном побережье. И, конечно, если мы не выиграли ни одной игры до этого, на что нам было надеяться? У нас не было никакого запала, всеми овладело мрачное настроение.

Поезд двигался в лучах ясного зимнего дня, Хэмп и я сидели в вагоне-ресторане, наблюдая проплывавший мимо пейзаж. Мы смотрели на мирные сцены сельской жизни, в воздухе витала какая-то отрешенность и спокойствие. Хэмп повернулся ко мне:

– Стэн, а ты сделал все, что мог, в этом сезоне?

– Ты знаешь, что да. Я играл до изнеможения, – ответил я с обидой.

– Я не спрашиваю, уставал ли ты. Я спрашиваю, сделал ли ты все, что мог?

Он смотрел мне прямо в глаза. Отвечать я мог только честно, по-настоящему честно.

– Нет, вообще-то нет. А ты?

Он помотал головой и сказал:

– Неважно, как я старался. Я быстро сдувался. – Потом он посмотрел в окно и спросил: – Отчего это?

– Может быть, мы слишком старались, – сказал я.

– Скорее, не так старались, – уныло заметил он.

Я настаивал:

– Когда цель недостижима, трудно вообще стараться.

– Ты имеешь в виду, мы не можем выиграть? – спросил он.

– Я имею в виду, что мы думаем, что не можем.

Он нахмурился и сказал:

– Может, ты и прав. Несмотря на все наши собрания для поддержания командного духа, я сомневаюсь, что мы действительно верим в свою победу.

– Да, мы уверены, что проиграем. Так оно и происходит.

Хэмп поднял сжатую в кулак руку и сказал:

– Ну ладно, давай тогда прямо сейчас настроимся на то, что мы можем выиграть следующую игру. Нет, даже на то, что мы ее выиграем. А?

Меня одолели сомнения. Говорить и верить – это две разные вещи. Но я согласился:

– Возможно, так и надо.

– Так что же нас останавливает? – воскликнул он.

– Одиннадцать человек из Дартмута, – ответил я, но тут же расплылся в улыбке: – Но, ей богу, я верю, что мы можем сделать это!

И в тот самый момент я почувствовал, как уныние покинуло меня и тяжкий груз свалился с плеч. Я выпрямился. Мне стало хорошо. С Хэмптоном тоже что-то произошло. Широко улыбаясь, он протянул мне руку.

– Давай скрепим это рукопожатием. Мы покажем все, на что способны, и даже больше, если это будет необходимо. Потому что мы едем за победой.

Когда я пожал его руку, я почувствовал спокойствие и уверенность – впервые за многие месяцы.

Время, проведенное в Нью-Йорке, было просто восхитительным. Тренировки проходили без груза обреченности. И самым чудесным моментом стала игра с Дартмутом. Мы давали блестящие пасы, делали невообразимые подкаты и так ставили блоки, как никогда раньше. Мы победили.

Никто не мог понять, что произошло. Как команда, которая не выиграла ни одной игры в сезоне, могла победить одного из лидеров? В объяснение этому высказывалось множество предположений. У нас с Хэмпом была своя версия. После игры, в раздевалке у нас состоялся такой диалог.

– Я даже не устал. И у меня нет ни одного синяка или ссадины, – с удивлением заметил он.

– Да, это было легче легкого! – ответил я.

– Может быть, это всегда легко, когда веришь, – задумчиво сказал Хэмп. – Может быть, самое трудное – это верить по-настоящему.

В людях очень мало веры. Мы отделяем себя от Бога, от основы своего существования. Мы готовы со всех сторон рассматривать враждебность этого мира, чтобы утверждаться в истинности страданий, неудач и одиночества. Но дело в том, что бразды судьбы всегда в наших руках. Все обстоятельства берут свое начало в вере и убежденности, ибо «по вере твоей воздастся тебе».