– Я за свой век наработалась достаточно, теперь хочу отдыхать, развлекаться и ничего не делать.

На это заявление она получила вполне одобрительную резолюцию и была весьма довольна.

– Итак, мои дорогие пташки, в чем же дело? – прищурилась Екатерина Ильинична и выпустила струю дыма в сторону своей внучки.

Девушки растерянно переглянулись, не зная, что делать.

– Ба, я думаю, что эта история совсем не для твоей нервной системы, – попробовала отвертеться Мария. – Давай мы спрячем эту винтовку до поры до времени, а потом отнесем куда положено.

– Моя нервная система даст фору вам, молодым, на сто очков вперед! – отбрила внучку женщина. – Так что не стоит о ней так уж беспокоиться. Или ты хочешь, чтобы я позвонила твоему отцу и в срочном порядке заставила его приехать на бывшую родину? Думаю, что он предпочтет послать ко всем чертям всех японцев, вместе взятых, нежели потерять свою единственную дочь, – строго сдвинув брови, заявила Екатерина Ильинична.

– Зачем же звонить отцу? – растерялась Мария. – Его нельзя волновать, у него слабое сердце… и молодая жена.

– И я о том же, – спокойно согласилась бабуля и уставилась на внучку прищуренными глазами.

– Понимаете, Екатерина Ильинична, во всем виновата я одна, а Маша здесь совсем ни при чем, – неуверенно начала говорить Наташа. – Меня перепутали с какой-то девушкой в кафе, и после этого… все и началось.

– Что именно? – строго спросила бабуля.

– Меня теперь ищут и хотят убить, как опасного свидетеля, а я никак не могу встретиться с Савинским, чтобы предупредить его, что они хотят и его убить, – на одном дыхании выпалила Наташа.

– Так, стоп! – прикрикнула женщина. – Что-то я не понимаю, кого хотят убить: тебя или какого-то Савинского?

– Теперь уже обоих, – ответила за Наташу Вера.

– Ты связана с этим Савинским какими-то отношениями? – задала следующий вопрос Екатерина Ильинична.

– Да нет, я его даже не знаю. Впервые увидела его вчера вечером, а потом ночью, когда он окунул меня в джакузи, – сморщив нос, ответила Наташа.

– Ладно, с этим потом разберемся, кто там кого в джакузи купал, – махнула бабушка рукой и, повернувшись к Маше, задала вопрос уже ей: – Говори, как попала к вам эта винтовка? Это оружие снайпера, оно с оптическим прицелом и глушителем.

– Бабуля! – округлила Маша глаза. – Откуда ты про такие вещи знаешь?

– Оттуда, – огрызнулась бабушка. – И хватит мне зубы заговаривать, немедленно рассказывайте все, иначе я прямо сейчас же звоню твоему отцу в Страну восходящего солнца!

Андрея разбудил телефонный звонок. Он нехотя повернулся и взял трубку.

– Да, слушаю, Савинский у телефона, – недовольно проворчал он.

– Андрей Юрьевич, я звоню, чтобы напомнить вам, что сегодня в шестнадцать часов у вас встреча с ветеранами, – прощебетала секретарша извиняющимся тоном. – Я знаю, что вчера в вашем доме был праздник, и не стала беспокоить вас с утра.

– Сколько сейчас времени? – спросил Савинский.

– Уже двенадцать тридцать, Андрей Юрьевич.

– Спасибо, Ирина, я собираюсь, – проговорил мужчина и вскочил с постели. Он быстро прошел в ванную комнату и встал под прохладный душ.

«Странно, что Анжелина не притащилась ко мне с утра пораньше с этим дурацким подносом на колесиках, – подумал он. – Что это с ней, интересно? Неужели так сильно оскорбилась, что даже не желает меня видеть? Может, и в самом деле она беременна, и я ее незаслуженно обидел? Ничего, после встречи с ветеранами заскочу в ювелирный магазин и куплю ей подарок. Как только вручу, она сразу же и оттает. Что-то голова у меня болит после вчерашних событий, будто я литр водки выпил. Вернее, не вчерашних, а сегодняшних», – сам себя поправил он.

Андрей выключил душ и растерся махровым полотенцем так сильно, что кожа загорелась огнем. Его взгляд упал на трубу, и он увидел там сохнущую форму официантки. В голове сразу всплыли ночные события, вернее будет сказать, предутренние.

– Черт возьми, как я мог допустить, чтобы Анжелина ее выгнала практически голой? Как некрасиво все получилось, – сморщился мужчина. – Они сами виноваты, эти бабы, чуть не свели меня вчера с ума своими выходками. Я уже не чаял, как от них обеих избавиться, – начал он сам себя успокаивать, но в душе прекрасно понимал, что для него это совсем не оправдание. – Идиот, – сам себя выругал он. – Хорош мужик, нечего сказать! Мог бы остановить свою ревнивую подругу, так нет, решил – пусть разбираются сами. А эта девчонка и виновата лишь в том, что выпила лишнего и случайно уснула под моей кроватью.

Андрей прошел в комнату, распахнул дверцы шкафа, чтобы выбрать себе одежду, и, выбрав, начал одеваться. Когда последняя деталь туалета была на месте, мужчина глянул в зеркало и пришел к окончательному выводу:

– В конце концов, она сама виновата, что залезла под мою кровать, ее сюда никто не приглашал. Вот и получила по заслугам. И почему я должен волноваться из-за какой-то там официантки? Их миллионы, а Савинский – один. Я даже имени ее не знаю… да и знать не хочу, – пришел он к «знаменателю» и окончательно успокоился.

Андрей торопливо выпил чашку кофе, съел тост и отправился во двор, где его уже ждала машина с охраной. Анжелину он так и не увидел, решив, что она все же обиделась и уехала.

– Ничего, так было уже не раз, – усмехнулся мужчина. – Любит она показать свое «фи»! Если она действительно беременна, то уже сегодня вечером прибежит со своими бесконечными претензиями. В ее беременность, конечно, верится с трудом, но… чем черт не шутит? Если бы не было самой Анжелины в дополнение к этому малышу, то я вполне мог бы почувствовать себя сейчас счастливым будущим отцом, – хмыкнул Андрей. – Наверное, действительно пора подумать о женитьбе, мне уже скоро тридцать восемь. Дом я построил, сад посадил, осталось родить сына. Вот если бы его можно было родить без назойливой и чересчур капризной красавицы, тогда бы я смело мог сказать, что жизнь удалась. А если серьезно, то завтра же отвезу свою подружку к врачу, и если она мне не солгала… что ж, тогда я готов надеть хомут на шею.

Проезжая поворот, загруженный своими проблемами Андрей совершенно не обратил внимания на небольшой красный автомобиль, который сиротливо прижался к обочине. Его мысли уже метнулись в другом направлении и были заняты сейчас неотложными делами, которые ему следовало завершить к концу следующей недели.

«Нужно будет собрать внеплановый совет директоров и обсудить предложение шведов. Кто знает, может быть, это сотрудничество в самом деле принесет неплохие результаты. Следует поторопить наших юристов, что-то долго они готовят бизнес-план для отчета. Я должен его досконально изучить. Сейчас сначала заеду в офис, время еще для этого есть, а уж потом – в дом ветеранов».

Как только Савинский появился в холле здания, где располагался его холдинг, все сотрудники сразу же узнали об этом и засуетились как муравьи в муравейнике. Все забегали, заговорили по телефонам, начали перебирать бумаги, создавая видимость чрезвычайной загруженности. Его здорово боялись, но одновременно и уважали за острый ум, за быструю реакцию на финансовые кризисы и за неординарные решения возникающих проблем. Во время дефолта девяносто восьмого года практически никто из его сотрудников не пострадал, и после этого Савинский прочно завоевал репутацию отличного и справедливого руководителя. Ко всему прочему он тратил много времени и денег на благотворительность, чем тоже снискал себе безграничное уважение не только у посторонних людей, но даже у своих конкурентов. Зарплата в его ведомстве была такой высокой, что все сотрудники отчаянно держались за свои места и в результате отлично работали. Чего, собственно, и добивался Савинский как руководитель.