Так было и в последний раз, когда он объявил представителям Земли свой вердикт.

Нельзя сказать, что он был совсем уж неожиданным. С самого начала, когда корабль сел на специально подготовленном космодроме вблизи Вашингтона, стало ясно, что визит высокого гостя на Землю не заладился. Тон задал первый же инцидент, когда представитель Земли, привыкший к свойскому обращению с галактами, поинтересовался именем господина Генерального Инспектора. Тот оскорбился, и прочитал растерявшемуся землянину получасовую лекцию о галактической корректности. На робкую попытку оправдаться незнанием галактических обычаев последовала резкая отповедь на тему того, что незнание законов не освобождает от ответственности, и что земляне слишком много на себя берут…

После этого раздражение господина Генерального Инспектора, похоже, только нарастало. Напрасно главы правительств и государств трясли перед ним талмудами с экономической статистикой: по мнению галакта, земная экономика вообще никуда не годилась. Напрасно учёные пытались ознакомить высокого гостя с земными успехами в области познания: галакт публично заявил, что земляне, скорее всего, не смогут постичь даже азов галактической науки, до того примитивны их представления о Вселенной. Преступность на Земле он назвал «чудовищной», искусство — «отвратительным», историю — «тёмной и кровавой». Что касается морального состояния жителей планеты, то для его характеристики у Генерального Инспектора просто не нашлось слов.

Так что оглашённый вердикт, хотя и поверг всех в уныние, но никого особенно не удивил. Сам Малкин, разумеется, при сём присутствовал — в качестве юрисконсультанта от Земли. Ему было выделено место около возвышения, на котором восседал господин Генеральный Инспектор 404-го сектора. Впрочем, слово «восседал» здесь не очень подходило: искусственное тело Инспектора, очень напоминающее огромную чёрную матрёшку, не сидело, а стояло на своём постаменте.

— С сожалением вынужден заключить, — размеренно вещал галакт, — что ваша цивилизация не соответствует высоким требованиям, предъявляемым кандидатам на вступление в Содружество. Вынужден также сообщить вам, что особенности биологии, психологии, а также исторического развития человечества не позволяют надеяться на скорый пересмотр данного заключения. Мой следующий визит на вашу планету состоится не ранее, чем через тысячу двести лет по вашему летоисчислению, и будет носить, скорее всего, инспекционный характер… Я проинформировал вас о своём решении, и готов ответить на вопросы, если они будут.

Вопросы были. В течении последующих четырёх часов лучшие политики и учёные Земли пытались переубедить господина Инспектора, или хотя бы заставить его объясниться. Леонид Иосифович тоже имел свои пять минут, за которые не сказал ничего путного… Господин Генеральный Инспектор вежливо выслушал каждого, после чего преспокойно перенёс срок своего следующего визита ещё на тысячелетие вперёд.

На следующий день Земля погрузилась в траур. Разумеется, изменить было ничего нельзя: решение было окончательное, и обжалованию не подлежало. Так что по завершению всяких полагающихся формальностей корабль Его Превосходительства должен был отбыть на базу.

А за неделю до отлёта с Леонидом Иосифовичем связались заинтересованные лица.

Галакт всё так же стоял на своём возвышении, только теперь он был похож не на матрёшку, а, скорее, на половинку сваренного вкрутую яйца, поставленного на срез. Это означало, что он спит. Малкин, правда, в это не очень-то поверил.

— Добрый день, господин Генеральный Инспектор, — Леонид Иосифович произнёс стандартное вежливое обращение на общегалактическом, попутно вспомнив, каким трудом ему давались формы галактического делового языка, — и прошу простить меня за визит без предварительного согласования, — в последнюю фразу Малкин таки добавил яду.

Тело галакта заколыхалось, и через несколько секунд на возвышении стояла матрёшка. Это означало, что галакт проснулся.

— Как вы сюда попали? — голос галакта исходил от всей поверхности тела, как в аудиоколонке.

— Может быть, я хотя бы присяду? Стульчик мне организуйте, что-ли, раз уж я здесь… — проворчал старик уже на русском — благо, галактическая техника позволяла прекраснейшим образом обходиться без услуг переводичиков.

— Пожалуйста, — чуть помедлив, ответил Инспектор. Из пола выпросталось возвышение, похожее на то, на котором стоял галакт, но поменьше размером. Леонид Иосифович осторожно присел на него, расставив ноги.

— Как вы сюда попали? — повторил галакт.

— Обычно. Вы же мне сами рассказывали, что ваше силовое поле захватывает все предметы малой массы, которые попадают в радиус его действия. Ну, а я при старте как раз и оказался в радиусе. То есть подобрался поближе, и… — Малкин предпочёл умолчать о том, как он в скафандре полз на брюхе к кораблю, и что он испытал при старте.

— Вы незаконным образом проникли в корабль Генерального Инспектора, — констатировал галакт. — Это может быть квалифицировано как нарушение…

— …сто пятого, двести тридцать шестого, а при желании и пятьсот семьдесят первого пункта Галактического Уложения о перевозках, — перебил его старик.

— Вы неплохо знаете Уложение, — признал Инспектор. — О пятьсот семьдесят первом параграфе я не подумал.

— Всё, что вы нам дали изучить из своей культуры — это вашу правовую систему. И мы таки её изучили, — не без самодовольства заключил Леонид Иосифович. — Поскольку Земля, вашей милостью, не входит в Галактическое Содружество, всё, что мне причитается за безбилетный проезд на вашем лимузине — так это высылка на Землю за мой счёт. А вот тот факт, что я сумел пробраться к вам на борт, наверняка будет засчитан вам лично как халатность…

— В Галактическом Уложении… — начал было галакт, но Малкин его перебил:

— В законах на эту тему ничего нет. Но я всю жизнь проработал в бюрократических структурах, и знаю порядки. Они везде одинаковы. Если с вами что-то случилось, то виноваты в этом вы. Бюрократия любит функционеров, с которыми ничего неподобающего не происходит, нес па? Конечно, лишний человек на борту — не велик прокол. Но ведь вам сейчас не нужно никакого внимания к себе, не так ли? (Галакт промолчал.) С другой стороны, вы можете просто выкинуть меня в открытый космос. Скафандр я снял, так что смерть наступит мгновенно. Никто ничего не узнает, правильно?

— В таком случае, зачем? — галакт оборвал вопрос.

— Зачем я здесь? Поговорить о всяких интересных вещах, — Малкин попытался сесть поудобнее, и чуть не свалился с возвышения. — Сделали бы хоть спинку этому вашему стульчику… Ну ладно, не хотите — как хотите. Я и так посижу. Вы ведь ждали кого-нибудь с нашей стороны, правда? Скорее всего, именно меня, как юриста. За этем вы и рассказали мне про то, как сюда проникнуть. Хотя, наверное, не мне одному. Земляне ведь так непонятливы… Вам нужен был человек. Без записывающей аппаратуры, без всяких этих штучек. Который выслушает ваши условия. И которого вы вернёте на Землю, чтобы он сообщил эти условия земным правительствам. Конечно, никаких доказательств у него не будет. Но они поверят — это ведь единственное объяснение. А времени у вас достаточно, не так ли?