Она что, серьёзно, это сказала? Кажется, это ей нужен психотерапевт и очень срочно. И уж точно я поговорю об этом с Пэнзи. Хорошо поговорю. Эта женщина больная на голову.

Меня настолько расстраивает этот разговор, что я даже двигаться не хочу. Я не понимаю, как так можно вести себя с дочерью? Насколько надо верить в свои выдумки, чтобы настаивать на моём плохом психологическом здоровье? Я здесь одна адекватная, а они все психи. Эта женщина сломала мою жизнь, и она продолжает это делать, вынуждая нервно касаться волос с желанием выдрать их. Вырвать к чёртовой матери. И такое уже было. Я настолько устала от упрёков по поводу каждого моего действия или слова, или взгляда, которые расцениваются, как отклонение, что попросту теряю всю уверенность в том, кто я такая. Она словно хочет сделать всё, чтобы я поверила в своё сумасшествие. И я больше не могу здесь находиться. Стены снова давят на меня. Сильно давят, меня начинает мутить в темноте, и я вылетаю из комнаты. Сбегаю вниз и несусь к двери. Дёргаю её, но она заперта.

– Да ты прикалываешься, что ли? – Зло ударяю по двери. Мать меня закрыла в доме. Это уму непостижимо! Наказала, чёрт возьми!

Поджав раздражённо губы, иду в гостиную и открываю окна. Я вылезаю через них и спрыгиваю на землю. Поверить не могу в то, что мне приходится сбегать из дома, чтобы выйти на улицу в двадцать пять лет. Одуреть. Это ж надо быть настолько психопаткой. Ей. Я-то адекватная.

Пиная камни, иду по дороге, бурча себе под нос и злюсь сильнее. Добираясь до дома Уиллеров, проскальзываю через калитку и иду к центральному входу. Здесь так тихо, даже свет не горит нигде. Неужели, я опоздала? В этом городе есть один нормальный человек, который понимает меня, и это мой незнакомец.

Открываю дверь, издающую скрип, и заглядываю в тёмное помещение.

– Пирс? – Шепча, прохожу дальше. Неожиданно появляется впереди огонёк, и я быстрее иду на него. Оказавшись в гостиной, где сняты белые покрывала, сразу же вижу его. С безумной радостью несусь к нему и обхватывая его за шею, крепко обнимаю.

– Я так рада, что ты есть. Без тебя моя жизнь была бы полным дерьмом, – шепчу я, прижимаясь к нему теснее.

– Конечно, я есть, и ты есть, Айви. Неужели, твоя мать снова испортила тебе настроение? – Он берёт меня за плечи и отодвигает немного от себя.

– Именно так. Она наказала меня. Можешь в это поверить? Она заперла меня, чёрт возьми! И я, как дура, сбежала через окно! Как так можно поступать? Как? Думаю, мне пора взяться за её психическое здоровье. Она ненормальная. Она считает, что я вновь выдумываю своих друзей и могу умереть. Это ведь идиотизм, согласись? – Возмущаюсь я.

– Определённо. Но кого она считает, ты снова выдумала?

– Тебя. Я просто сказала Сью-Сью о тебе, чтобы узнать твоё имя, а потом Джим перековеркал мои слова. Он решил, что я влюблена в тебя и помолвлена с тобой. Может быть, я первое и сказала, чтобы он отстал от меня, но второе он выдумал. Мой брат влетел в кафе и начал там орать. Я чуть со стыда не сгорела. Дальше хуже. Намного хуже. Мне пришлось сказать им, что я просто тебя выдумала, чтобы они отстали от меня, потому что мой брат собирался набить тебе морду. Но нет, они начали вести себя странно. Да так странно, что теперь готовы выбросить меня на улицу. Клянусь, они оба говорят, что завтра я уеду отсюда. Но почему? Я не понимаю ничего. Абсолютно ничего, – мотая головой, отстраняюсь от Пирса и принимаюсь ходить взад-вперёд.

– Я уже даже не знаю, как им доказать, что дело не в волосах. Господи, волосы! Раз я уже побрилась налысо из-за них! И теперь они снова меня доводят. К тому же мой брат знает тебя. Он сказал, что ты врач. По описанию твоей внешности узнал и почему-то испугался. Этого я тоже опасаюсь. Нет, не то, что ты врач. Это прекрасная и благородная профессия, я боюсь того, что он приедет сюда, чтобы подраться с тобой или того хуже. Он может устроить скандал, пойдут слухи про нас и тебе будет больно. Я не хочу, чтобы тебе причинили боль снова. Не из-за меня. Не из-за их ненормального отношения к каждому моему слову. Я бы с радостью свалила отсюда, но здесь ты и мне нравится быть рядом с тобой. Но с ними так сложно. Меня заперли, чёрт возьми! Да ещё и угрожали отцом! Мне не пять лет! – Всплёскиваю зло руками и останавливаюсь. Пирс ошарашенно смотрит на меня. Боже, почему я не умею закрывать рот вовремя?

И только сейчас я замечаю, что Пирс в красивом сером костюме и галстуке. Он ждал свидания со мной, а здесь я вся растрёпанная, полная ярости и очередных проблем.

– Они не заберут тебя, Айви, – Пирс делает шаг ко мне и протягивает руки. Я тут же вкладываю в них свои.

– Только не снова. И если они хотят войны, то они её получат. Но ты останешься здесь. Со мной. Я слишком долго ждал, чтобы сдаться сейчас, – его голос настолько сильно клокочет от ярости, отчего по моей спине проходят мурашки. Резко начинает звенеть посуда где-то недалёко, и я испуганно прижимаюсь к Пирсу. С ужасом оглядываю гостиную и меня пробирает озноб, когда весь дом словно ходуном ходит. Канделябры, горящие на камине, тоже дребезжат.

– Пирс… кажется, призрак существует или началось землетрясение. Пирс, нам нужно немедленно убираться отсюда! – Выкрикиваю я, поднимая голову на его искорёженное от гнева лицо. И то, что я вижу в его глазах, меня пугает сейчас куда сильнее, чем землетрясение. Я вижу там жажду уничтожать всё на своём пути.

– Пирс! – Я трясу его за плечи со слезами на глазах, пока дом весь дрожит. Грохот и шум наполняют мой слух. Это отдаётся эхом в пустых, как подозреваю, комнатах. Но так же, как всё и началось, это прекращается, когда он моргает и концентрирует на мне взгляд. Его лицо резко бледнеет, и он отталкивает меня от себя.

– Пирс? Ты в порядке? Это было землетрясение, – шепчу я, шокировано наблюдая за ним.

– Господи, я тебя напугал. Теперь ты сочтёшь, что со мной небезопасно. Айви, прости. Прости меня, – шепчет он сухими губами. Видимо, его сердце вновь работает на износ, потому что настолько белым я в жизни людей не видела. Даже сегодняшний вид Пэнзи не сравнится. У Пирса ужасающий серый налёт на лице и даже тени под глазами проступают. Меня это ещё больше пугает, и я подскакиваю к нему. Обхватываю ладонями его лицо, а оно ледяное.

– Пирс, дыши. Ты должен дышать. Всё в порядке. Ты не напугал меня. Немного испугалась землетрясения, но это ведь не ты. Всё хорошо. Посмотри на меня, – он затравленно поднимает взгляд.

– Вот так. Видишь? Всё хорошо. Может быть, тебе какие-то лекарства принести? Тебе плохо? Вызвать скорую помощь? – Глажу пальцами его лицо, и оно потихоньку становится нормальным.

– Я…я…не хотел. Я не специально. Сейчас не специально, Айви, – с болью шепчет он.

– Я знаю. Это твоя болезнь. Ты сильно расстроился из-за моих слов. Но знаешь, что мы сейчас сделаем? Мы просто пошлём всё к чёрту. Всех этих людей, да? – Я настолько боюсь за его состояния, что готова действительно отказаться от всех, кого знаю, только бы ему не было больно. Это безумно страшно наблюдать, как болезнь делает с Пирсом страшное и я никак не могу помочь. Это просто происходит, а у меня нет медицинского образования, чтобы как-то облегчить его страдания.