я уже устал находиться на планете Земля среди этих людей.

Сейчас я стою и смотрю на немыслимое, девушка стоит напротив меня за наряженным деревом. Около минуты мы стояли как вкопанные статуи и смотрели друг на друга с удивлением. Я уж явно не ожидал кого-нибудь здесь встретить, тем более зимой.

Она прекрасна. Вся одежда чёрного цвета, кроме шарфа, который чередует квадраты красного, бардового и чёрного цветов, каждый контур которого подведён синим цветом. На лице танцуют огоньки разных цветов, исходящих от гирлянды, улыбка греет душу.

— Кто ты? — спросил я.

— Милли. Милли Крок, если быть точнее.

Я решил подойти к ней и предложить пунш. Она смотрела на меня будто мы знакомы. По её лицу было видно, что она хочет заговорить со мной о чём-то. Я подошёл и протянул ей бутылку, а она, развернувшись, убежала в глубь леса, я же не стал её догонять, хотя очень хотелось этого.

Глупые идеи резко пришли в мою голову погостить. Чтобы выяснить подробные детали нужно вернуться на работу, будто ничего и не было. На часах 19:03, скоро электропоезд, нужно подготовиться к дурному вечеру.

Знаю, что пишу особо не понятно, но я сам ещё не разобрался во всём этом. У меня до сих пор гнев и страх одновременно ютятся внутри моего тленного тела. Сегодня 19 декабря и нужно для себя сделать в голове маячок, что это лишь просто число, которое сменится завтра. Не суть какое число или день, главное — выжить! А там уже и считать можно.

Сейчас я смотрю на разрушенное депо с моста. Территория оцеплена, фонарики снуют в хаотичном порядке. Страх перевесил баланс с гневом. В бессмыслице, по дуновению ветра меня понесло именно туда. По новостям ничего не было сказано.

Хоть здание разрушено, но железная дорога функционирует. Пошёл угловой состав, преградив мне дорогу. Я стоял около 7 минут и смотрел на вагоны, замечая ошибки людей, несколько вагонов шатаются из стороны в сторону — неправильное распределение грузов, эта ошибка способствует дальнейшим проблемам с осями. Неправильная сварка заплаток и мелочи.

Вот и показался локомотив. Это 2062 тепловоз. Старичок. Как только он проехал я ускорился в сторону работы, всё больше и больше замечая развалины. АБК полностью разобрано и лежит кучкой. Заготовительный цех наполовину разрушен. Приближаясь всё ближе к месту происшествия, меня внутри переполнял страх, но он мне надоел, и я шугнул его мыслю, «даже если что-то будет не по плану, которого к слову нет, то мне не долго дойти до моста, так что не чего страшиться в этом мире, кроме смерти. Переборов страх неизвестности, более нечего бояться.»

Часы свалились с крепежа на стене и держались посредством провода. Некоторые диоды умерли, разобрать трудно, но возможно. «21:49» сменилось на «— 17». Очень жалко их, ведь этим часам около 50 лет.

Досконально запоминая всё вокруг, я подошёл к оранжевой светоотражающей ленте. На ощупь она довольно плотная, и чутка пупырчатая. Гуськом прошёл на запретную сторону и с этого момента за мою жизнь отвечаю лишь я.

Патруль обошёл развалины справа, а я в своё время не подавая вида, пробежал к другой стороне. Напоровшись на арматуру, я брякнул: блин. Они в потерянном виде стали озираться по сторонам, в поисках источника человеческой речи.

Они меня заметили и направили на меня мушку. — Ты как сюда попал? — дерзко изрыгнул один из них грубым прокуренным голосом.

Один из них достал нож и воткнул его в грудь коллеги. А далее выстрелил себе в голову из пистолета. Всё выглядело так, будто ими кто-то управляет. Это именно так, рядом проявилась девушка в необычном костюме. «Конечно, он не обычный, ведь её только что здесь не было.» — Промелькнула мысль, и она прикоснулась ко мне быстрее, чем я смог понять, что это Милли.

Милли уставилась на меня и рукой нарисовала символ «L», и я очутился напротив девчушки в довольно странном мире. Он искажён и вокруг пахнет нотками добра. В голове бьются фразы друг об друга и хочется закричать: «Веди меня туда, где я!», ведь чувство важности внутри разгорается сильнее, после осознания того, что я такой идеальный.

Голова поехала, в глазах помутнело и мне захотелось прилечь, ведь ноги не хотят держать тело. Я рухнул на траву красного цвета и мою черепную коробку начали пробивать фразы Милли: «Ты не такой как все, тебе нужно попасть на Сонар обязательно!». А мне лишь хотелось упасть ещё ниже травы. «Они ждут тебя, Чизот. Они надеяться лишь на тебя, ты избран!»

Далее голос Корта Мирроса забарабанил в один момент с ливнем и ручейком с дырявой круши моего старого дома:

— Чизот Тэкиш, ты избран!

Он подошёл ко мне, но с первого раза я не смог разобрать его лица. Я должен был попасть в мир, где главенствуют паралитический шок и тьма, ведь обычный человек увидя такое, в тот же миг бы встал в ступор, а потом пол жизни пришлось бы употреблять таблеточки со вкусом свободы от призраков прошлого.

— Тебе одобрено место без прохождения Теста. Но, если ты не улетишь с этой планеты, когда прикажет тебе Милли, то ты никогда не сможешь попасть в мой новый мир. — Он испарился, а дождевая вода, заполняющая стеклянный аквариум поднимала меня к потолку, где я не смогу дышать.

В стене появился необычный лазер, который выжег мне код на правой руке. Было настолько неожиданно, и я был уверен, в том, что боль от высоких температур отпечатается в моей голове, что я даже не успел понять, что от ожидания боли выпустил весь кислород из лёгких. Внизу образовался люк со сканером. Вода достигла границ, и мне пришлось нырять без воздуха на глубину в три метра. Сканер среагировал на расстоянии до полутора метров, и люк открылся вниз, вода понеслась в новом направлении, образуя воронку, которая, заглатывая меня в себя вскружила мои голову и тело, будто страсть девушку, танцующую вальс на коньках.

Я открыл глаза, передо мной два трупа и тьма вокруг. Позади слышу голос Милли.

— Цитадель не будет искать тебя Чиз, она в руках Корта. — Проговорила она и поправила волосы. — Сейчас тебе нужно идти домой. И помни, тебе придётся слушать меня и только меня, как только ты поймёшь больше, тебе будет проще, как и мне. — Сказала она и испарилась в сопровождении оранжевого цвета.

ДЕНЬ НЕ ПОМНЮ КАКОЙ…

На дворе 29 декабря 2046 года. Этот год запомнится надолго, это год